Таким образом, Маленков контролировал военных для того, чтобы в этот крайне важный для Сталина день его планы были выполнены «без сучка и задоринки». А уже на следующий день Маленков вновь «планово» и на время пропадает из нашей-и вообще из всей советской военной-истории. Ведь 23-го июня Главный Военный Совет РККА был Сталиным упразднён и его функции перешли к Ставке Главного командования. Попутно роль и подписи Маленкова 22 июня 1941 года-вместе со всем ГВС РККА-отправили в «архив». Просто, грубо, эффективно и планово… Маленков же вскоре ещё раз возникнет в очередной важнейший исторический момент по сталинскому плану. И вновь проявит себя всё в той же неприглядной роли его соглядатая. Читай, доносчика. Но это лишь на первый взгляд. На самом же деле Маленков вновь выступит «ретранслятором» важнейших сталинских идей и получит за это награду, войдя в состав Государственного Комитета Обороны. Однако снова останется «в тени» истории. Всё, как Сталин задумывал…
Итак, вывод: именно Сталин подготовил основные положения Директивы № 3 и через Маленкова отдал прямой приказ Тимошенко на её подготовку отправку в войска. И определил задачи по крайней мере трём фронтам. Ничего, кстати, сложного в том, что именно Сталин поставил такие военно-стратегические задачи, нет. Несмотря на то, что он в военных вопросах был дилетантом, тут особо напрягаться и не надо было: Юго-Западный фронт был «ударным» по всем планам, а удары Западного и Северо-Западного фронтов на Сувалки это вообще «очевидная очевидность». Об опасности сувалкинского выступа до войны не говорил только ленивый… Так что, повторяю, все три удара на этих направлениях логичны и предсказуемы. Для всех. И для вермахта в первую очередь.
В пользу сталинского авторства говорит и то, что, сравнивая Директиву № 3 с тем же планом от 15 мая, невооружённым взглядом видно различие между документами. Если майский план отработан крайне чётко и профессионально-вплоть до каждой дивизии-то третья Директива это какой-то полуфабрикат, не взирая на всю её важность. Так, Северо-Западному фронту предписывается «нанести мощный контрудар из района Каунас во фланг и тыл сувалкинской группировке противника», а какими силами это сделать не говорится вообще. Мехкорпусами или стрелковыми дивизиями, а может кавалерийскими? Нонсенс. Западному фронту предписывается нанести свой «мощный контрудар силами не менее двух мехкорпусов и авиации». А если более, то это тогда сколько? Но ведь это же не задача, а какая-то «заготовка»! Тем более что бросать не просто в контратаку, а в «широкое наступление» мехкорпуса без поддержки пехоты-это нарушение всех военных уставов того времени. Если провести исторические параллели, то Наполеон пришёл в ужас в битве при Ватерлоо когда увидел, как осатаневший и искавший смерти маршал Мишель Ней раз за разом бросает конницу без поддержки пехоты на выстроившуюся в каре английскую пехоту. Другими словами, это полнейшее дилетантство и военное преступление! А вот в вермахте дилетантством не занимались. Гальдер пишет ещё 6 июня 1941-го: «Совещание с генерал-полковником Гудерианом: Главной задачей танковых групп являются не действия в начале наступления, а действия в глубине. Для выполнения этой задачи силы должны быть сохранены. Поэтому в самом начале наступления необходимо использовать поддержку пехоты. 2-й танковой группе должны быть подчинены 267-я и 293-я пехотные дивизии. Их предполагается использовать не целиком, а отдельными полками (без обозов), которые будут подчинены отдельным танковым дивизиям». Не случайно и танкист Павлов попытался нанести хоть и заранее обречённый контрудар силами не только двух МК, но и кавалерийского корпуса, который хоть как-то мог помочь танкистам. Где, в конце концов, задачи по артиллерийской поддержке «широкого наступления»?
Всё это приводит нас к выводу о том, что Директива № 3 просто НЕ МОГЛА быть подготовлена военными по собственному усмотрению, потому что представляет собою документ, нарушающий всякие военные каноны, идущий вразрез с любыми военно-стратегическими замыслами и оперативно-тактическими принципами. Этот документ с военной точки зрения-полная ахинея, эпический бред и сказочный прожект. Страшная авантюра. Директиву № 3 вообще нельзя считать военным документом, это скорее военно-политический замысел. Набросок «хотелок» Сталина. С профессиональной же военной точки зрения-это дело рук дилетанта, крайне далёкого от элементарных, начальных основ армейских знаний. Такой текст Директивы профессиональные военные просто НЕ МОГЛИ предложить Сталину ни при каких обстоятельствах. Исключено. Поэтому Сталин и не мог наказать автора этого около военного бреда, так как его автором он был сам.
Не мудрено, что Директиву № 3 многие «историки» трактуют скомкано, сжато и напирая на те самые контрудары мехкорпусов. А попутно выставляя как щит и как самый значимый документ Директиву № 1, которая абсолютно не так важна на фоне своей третьей по счёту «сестры». Однако при внимательном прочтении спорить с документом бессмысленно: уже 22 июня, в первый же день войны Директива № 3, требовавшая НЕМЕДЛЕННОГО проведения масштабных фронтовых наступательных операций и, следовательно, перехода в стратегическое контрнаступление, была передана в войска и её оставалось лишь выполнять. Таким образом, Сталин буквально «подписал»-как всегда, чужими руками-приговор Первому эшелону Красной армии.
Кроме того, именно Сталин своим приказом о переходе РККА в стратегическое контрнаступление «решительно» упростил вермахту задачу разгрома Первого стратегического эшелона. Ведь, как мы помним, главной задачей плана «Барбаросса» выступала следующая: «Отступление боеспособных войск противника на широкие просторы русской территории должно быть предотвращено». И части РККА не отступают, а, согласно сталинской Директиве № 3, атакуют и погибают, попадают в окружения и «котлы». Мы ещё не раз увидим примеры, когда Сталин запрещал переходить к обороне и отступать целым фронтам не только в 1941-м, но и в следующем году. Увидим и результаты, когда именно из-за этих решений «военного гения» миллионы солдат погибнут или попадут в плен. Всё ещё, к ужасу страны, впереди, а пока Сталин обрёк на полный разгром весь Первый стратегический эшелон РККА в первый же день войны.
И последнее. Конечно, непогрешимых планов не бывает. Все планы или ошибочны или верны, когда приходит время смотреть на результат. Который и есть один-мерило успеха. Тот же скрупулёзно подготовленный план «Барбаросса» начал корректироваться через час-полтора после начала его осуществления. Атака на Черноморский флот не удалась, погранцы дерутся упорно и так далее… На то они и планы, что жизнь их корректирует. Однако имел ли сталинский план шансы на успех? Никаких. Почему? Потому что дело даже не в планах, как таковых, которые на войне быстро меняются. Тот же 9-й мех корпус Рокоссовского-а его военные таланты не подвергаются сомнению-в первый месяц войны десятки раз атаковал, контратаковал, отходил, оборонялся, прорывался, обходил, окружал и снова атаковал в соответствии с обстановкой. И даже дело не в том, чтобы этот план осуществить от «а» до «я». Такого никогда на войне не было. Всегда «гладко на бумаге», то есть на картах. А в жизни выходит, что есть и «овраги». Главное в том, чтобы план был подкреплён объективными факторами возможности его выполнения. Если проще: у армии должно быть все необходимое для реализации этого плана. А именно: силы, средства и время. Другими словами-дело в готовности войск к реализации плана, их наличия на тех позициях, которые в плане обозначены, а также обеспечения всем необходимым. А дальше уже дело за командирами, обстановкой и умением всех сил выполнить задачи. То есть главное-выполнить все подготовительные мероприятия по подготовке армии к войне. Всё это вермахтом по плану «Барбаросса» было сделано чётко и методично. И практически ничего из этого сделано не было в СССР. Что Жуков, Тимошенко и все остальные военные, как могли, пытались втолковать «гению». Однако он остался непреклонен, преследуя прежде всего политические цели. Сталин, заманивая Гитлера, попросту запрещал проведение этих важнейших мероприятий. Собственно, в таких условиях любой план выполнить было крайне сложно. Однако заранее невыполнимый, авантюрный и дилетантский сталинский план стратегического встречного наступления трёх фронтов отнял у Красной армии последний шанс на то, что катастрофы первых дней войны удастся избежать. Так и не отдав распоряжений о военной мобилизации и стратегическом развёртывании частей, заманив Гитлера и предоставив ему возможность напасть первым 22 июня 1941 года, Сталин добавил к своим государственным ошибкам последнее: военную авантюру, которая окончательно подставила не только армию, но и всю страну под страшный, почти смертельный удар.
