– Вот и я, как эта бабочка, порхаю от одного мужчины к другому, только приземлиться вот так, даже ненадолго, у меня не получается, – произнесла Инна.

Я молчал. Что ей сказать? Сам в свои сорок пять не построил ничего путного. Фотоаппараты да архивы, вот и весь мой «жизненный багаж».

– Вы сказали «фотомодель», и я разревелась. Меня так парень презрительно назвал сегодня, когда мы ссорились, перекривился весь. Кричал на меня, что не гожусь ему: ни помыть, ни сварить. Запустил в меня телефоном, я только успела увернуться, айфон вдребезги о стенку. Чуть не в глаз, прямо в лицо метил, подонок! Схватил куртку и ушел. А я села в машину и поехала сюда. Мы здесь впервые с ним, также поздним вечером, вы понимаете, ну, это… Но он не вернется, два года я терпела, он унижал, я выше его ростом, говорил, что губастая, а это мои собственные, я ничем не накачиваю.

Я повернул голову и посмотрел на нее. Она тоже повернулась, как бы предлагая убедиться в натуральности вида. Слабый свет фонаря не давал различить цвет глаз (кажется, темные), губы и впрямь были пухлые, но не сделанные «уточкой» в кабинете косметолога, а просто сочные, рельефные.

– А вы женаты? – не отводя взгляда, спросила Инна.

– Был, два раза. Второй – неофициально. Сошлись, пожили, разошлись. Больше не тянет.

– И я не в первый раз на эти грабли. Как разобраться в вас, мужчинах? Мне двадцать восемь, и замуж пора, и детей, а все не то, не то… И каждый раз разочарование, но я не могу одна, мне страшно.

Ничего себе, подумал я. Не маленькая, как оказалось, во взрослые игры уже играет.

– Да как разобраться? Вначале все мягкие и пушистые, а потом как черт вселяется в бабу. Ой, прости! То есть я хотел сказать, что никогда не знаешь, чем все обернется. Вот мы, мужики, как о вас думаем: стерва или нет? Это только говорят, что со стервой интересно. Да ни фига! Одна сплошная нервотрепка! Никогда не знаешь, какой фортель еще выкинет. По началу вроде заводит, а потом надоедает, устаешь.

– Я скандалы не устраивала. Но ему не нравилось все!

– Что – все?

– Когда мы только начали жить, я картошку не умела толочь, мяла-мяла ее вилкой, а все равно комочки получались. Он ругался, что я неумеха, не могу даже пюре правильно сделать.

– Вилкой-то зачем?

– Все некогда было купить толкушку, я работаю допоздна, а в выходные то на море, то поспать хочется. В общем, плохая хозяйка, так и есть.

– Мои две жены блины пекли, перцы фаршировали, старались, но это не помогло, понимаешь?

– А что помогло?

– Ничего и не помогло. Терпели. Держались друг за друга: им – чтоб не страшно было, а мне – чтоб не скучно. Ну, и секс под боком. Чего уж греха таить, ты вроде взрослая уже. Ничего не вышло, как видишь.

– Тогда как надо жить, чтобы вышло?

Я не ответил, отвернулся и стал смотреть на темное море. Если бы спросить у него: эй, ты знаешь, как жить? А оно бы выбросило на берег бутылку с запиской, в ней рецепт счастливой жизни. Прочитал – и готово, выполняй, как написано.

Но море сегодня даже волну неохотно выдавало. Весной тут все шумело и перекатывалось, а сейчас только легкий шорох, равномерно так: «Шух, шух…» Ветра почти не было, что удивительно для этих мест с открытым выходом в океан, но вот такая выдалась луна: утихомирила природу.

Снова прилетела бабочка, та или другая, не знаю. Теперь села на руку девушке. Сразу – основательно, без метаний, будто прилипла к коже. Я знал, что глаза у бабочек находятся сбоку, много фотографировал их, научился подкрадываться. Даже знал ее название – павлиноглазка артемида. Сходство с павлином – из-за двух темных пятнышек на светлом фоне крыльев, и еще темней была их окантовка. Я читал мифы Древней Греции, Артемида в них – всегда юная богиня охоты. Идеальной красоты создание!

Я осторожно, с тыла, занес руку над белокрылой гостьей и слегка прикоснулся к тельцу. Бабочка даже не вздрогнула. Чуть-чуть придавил пальцем, проверяя границы своей дозволенности, – она не возражала. Тогда я медленно стал гладить по туловищу, от головы к хвостикам крыльев. И еще раз. И еще…

Кажется, она уснула. Или притворилась, или ей было приятно, и она хотела продолжать эту магию. Не знаю. Но бабочка по-прежнему сидела на руке Инны, не шевелилась, замерла. Спинка у нее была бархатная, она слегка продавливалась под моим неуклюжим, жестким пальцем.

Не знаю, сколько секунд это продолжалось, может, двадцать или тридцать, но павлиноглазка вдруг зашевелила лапками. Я не столько увидел это (свет от фонаря становился все слабее), сколько почувствовал какое-то движение под пальцем, и чуть ослабил силу своих движений. Она стала трепетать крылышками мелко-мелко, но не взлетела, а продолжила свой танец. Мне захотелось успокоить ее, и я легонько накрыл бабочку согнутой ладонью, оставляя под ней просвет для выбора действий.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.