Закат… Растёт малина, яблони растут, Берёза тянет руки-ветви к дому. А в доме свой особенный уют, И всё-то в нём до мелочи знакомо. Вот печка, вот полати. Вот киот, А это главный уголок, заветный, Там Бог глядит с неведомых высот По-разному: и строго, и приветно. Убранством дом ни беден, ни богат. Но… дома нет! И сердце болью сжато… И солнца бесконечно мудрый взгляд Глядит на всё как будто виновато… Запретные костры Костры запретили, но снова соседка Листву собирает и жжёт. А я вспоминаю, как было нам тесно — К костру набирался народ. Народ – это дети, сметные-сметные, Картошку печёную ждут. И в сумерках звёзды костра озорные Волшебные тайны несут То к тёмному небу, то в детские руки. Бескрайний волнующий мир. А в замкнутом тенью пленительном круге — Горячий картофельный пир. …Костёр у соседки запрятан надёжно, Тюрьма – жестяные бока. Но запах горящей листвы невозможно Запрятать. Он горек слегка… Не помеха Воспоминания «На Покров играют свадьбы…» На Покров играют свадьбы, И гуляют на Покров. …Шли в деревню нашу братья, Две гармошки до басов Заливались с нот высоких. Чернозём не для князей, У мальчишек босоногих Ноги – лапки у гусей. Снег сегодня не помеха — Только душу веселит. Много снега – много смеха. С неба урожай летит! «Нагостившись у сестрицы…» Нагостившись у сестрицы, Братья двинулись домой. – О, как новый снег искрится! Пятый день не за горой… «У кого сегодня праздник…» У кого сегодня праздник, Гармонист идёт туда. Позовут его на часик — Не дождаться до утра. Без него и пир не в радость, Песни тоже не звучат. Где гармошка, там и праздник. Гармониста – напрокат! Радужные дни Простора небесам не занимать. О, как люблю я эту бесконечность! И кажется, что наше время – вечность, И можно нам его не замечать. Не замечаем… А оно летит На крыльях и незримых, и летучих. На небе часто – грозовая туча, Но благодать она не поглотит. А осенью особенный простор И в небе, и в садах, на сжатых нивах. И так легко, нарядно и красиво Сплетают листья красочный ковёр. А если к небу полетят они, Взметённые к нему порывом ветра, Прольются тихим водопадом где-то, И радужными станут наши дни. Превращение
Весною виноградная лоза, Спеша, тянулась к солнцу шаг за шагом, Хоть нежная, но всё же егоза, И обвивала всё, считая благом Себя, другие лозы и шпалеры, Да всё, что попадалось на пути! Окрепла, разрослась, не зная меры. Настала осень, и она грустит. Но ни к чему ей предаваться грусти: Сегодня собирали виноград — Освободили! И она всей грудью Вздохнула: «Я свободный ветроград!» И превратится урожай богатый Стараньями в чудесное вино, И вкусом, и богатым ароматом Порадует ценителей оно. Вобравшее в себя частицу солнца, Частицы неба, воздуха, дождя, Рубинами зажжётся, засмеётся. Мы тоже улыбнёмся: ты и я. Как не любить? Нет гор высоких в нашем крае, Нет буйных рек и диких мест, В лесах медведей не бывает, И знаменитый волк исчез. Но есть душевность и приветность, И тихий нрав, и тихий быт, И благодать полей, и Вера, И зелень дремлющих ракит. И чернозём богатый, мощный, О нём легенды созданы, И прелесть «соловьиной» рощи, И снег – хозяин до весны. Остатки древние курганов, Татарский вал и шум ветров Напомнят: шли тут басурманы На Русь. Защитой стал Тамбов. Гордимся мы Тамбовским краем, И не «за что», а просто так. Своих корней не забываем, Как не любить родной очаг? Цикады поют… Окно в прохладу ночи распахну, Ночные голоса в мой дом польются. Цикады повели свою войну И дерзко и пронзительно смеются. Замолкнут на мгновенье, и опять Настойчиво звучит их стрекотанье. Спешит поведать миру эта рать: – Пришли! Как долго были мы в изгнанье! Семнадцать лет! И вот такой триумф, Поём мы песнь победную живую. Умолкнем, и другой заполнит шум Пространство ночи, жизнью не рискуя. |
