Вообще, на первом курсе была не только их группа. Они как раз и были последними, кто поступил, так как группы автоматически формировались от начала поступления. Обычно поступало чуть больше сотни студентов. Это примерно четыре группы первокурсников по 25 человек. Иногда в последней группе было больше или меньше, как в группе йоль, состоявшей из 23 человек разных рас.

Преподаватели тоже оказались разными. И немного пугающими.

Например, колоритный Азель ив’Гай, расы темплов, настолько заразительно и интересно начитывал «Историю магии», что даже скучные даты казались чем-то особенным и запоминающимся. Выглядел он как человек, но рожки на голове придавали ему лукавый вид, особенно, когда он улыбался. И длинный мохнатый хвост обожал цепляться за все, что попадалось по дороге — стул, лавки, учебники, юбки студенток… Магистр Азель стыдливо прикрывал глаза рукой на подобных моментах, почти взаправду краснея и поминутно извиняясь. Похоже, хвост подчинялся только своим желаниям. Или все же нет?

Тем не менее, урок прошел отлично. Магистр отменно много знал о своем предмете. И студентам предстояло перенять все его знания, потому что экзамен по истории магии входил в число обязательных для сдачи в конце семестра, через пять месяцев.

А вот строгая неподвижная дама с экзамена оказалась настоящим бичом студентов. В нии Клари текла каменная кровь горгулий. И все эмоции, и чувства у нее отсутствовали напрочь по определению. Чувство юмора тоже. Нии Клари преподавала «Историю королевств». Магистром от магии она не была, но свой предмет знала досконально.

Третий от начала дня преподаватель оказался темным магом. Злейшим, не терпевшим ни малейшего неповиновения его приказам и отступлению от правил. Он говорил негромко, размеренно. Но каждое его слово словно раскаленным гвоздем проникало прямо в мозг.

Магистр Эларий Тий преподавал Темные искусства. Выглядел он как классический темный маг — мрачный, смуглая кожа, стремящаяся к темноте, черные глаза, длинные космы немытых волос, и, как выяснилось позднее, всегда одно и то же одеяние — черная рубашка, камзол сверху, черные же брюки, заправленные в сапоги. И мантия на плечах.

Не у всех была предрасположенность к Темным искусствам. Но уметь защищаться от них обязаны все студенты. И умению первым делом защитить свой мозг от чуждого проникновения он обучал на первом занятии.

Получилось только у Нессы, рыжеволосой конопатой девицы. Веснушки столь густо усыпали ее лицо и все видимые части тела, что она казалась пораженной неизвестной, но очень опасной болезнью. Одногруппники уже сторонились девушки, что точно не способствовало ее душевному равновесию и желанию делать добро ближним. А вот к темной магии она оказалась весьма склонна.

Остальные же студенты ушли с этого урока с головной болью, что не утихала до конца дня.

Именно поэтому у многих надолго не заладилось с драконьим языком, занятие по которому было следующим. Головная боль, странные скрежещущие звуки древнего языка, что издавал преподаватель, огромное домашнее задание — все это отнюдь не способствовало любви к совершенно непонятному мертвому языку.

А вот алхимия Асану очаровала. Это так притягательно, создавать из нескольких совсем несхожих вещей какой-нибудь сплав, или кристалл, или… Меня очаровали, твердо поняла девушка на середине занятия, словно очнувшись от дурмана. Она выпрямила спину и огляделась. Остальные студенты занимались своими опытами, глядя на свои ингредиенты восторженными глазами. Им были понятны пояснения, потому что все нравилось. Они были в восторге, очарованы красотой творимого превращения.

— Кто ты? — вкрадчиво произнес голос преподавателя в ее ухо. Он неслышно подошел к ней, пока девушка озиралась и рассматривала студентов.

— Асана Ремгальт.

— Ремгальт. Знавал я, знавал… Впрочем… Кто твои предки?

— Люди, — посмотрела она ему в красные глаза без зрачков. Только правда, и лишь правда, и всегда правда. Каицких демонов с Атрианской пустоши не обманывают. Никогда. Да и кому это в голову придет? Жертва всегда очарована его странным волшебным обаянием и верит, как самому лучшему другу. А вот магистр Раг решил свое обаяние применять по-другому, мда… Лучший преподаватель алхимии, отстающих и непонимающих по его предмету просто нет.

Магистр Раг наклонил голову вбок, одновременно подняв узкий подбородок кверху, обе руки положил на набалдашник своей трости, с которой никогда не расставался. Оглядел студентку. Слишком простая, слишком обычная. Защита есть, среднего качества, но ковырять неинтересно, да и заметит. А вот кровь… Он сузил глаза. Ее кровь несла слишком много информации, чтобы сразу и мгновенно воспринять даже ему. Надо присматривать, решил он для себя и отошел от девушки, так ничего и не сказав.

За обедом к Асане на пару минут подсел Ирлим. Девушка с удовольствием с ним поболтала. Парень был хорош собой, обходителен и с чувством юмора. Ну как такой может не понравится? Вот и Асане он приглянулся. Да и она ему, похоже, тоже… Задав парочку стандартных вопросов и получив на них обычные ответы, Ирлим воспрял духом и, извинившись за ограниченность времени для общения, ушел. Асана же не спеша закончила обед. Впереди еще три занятия, правда, последнее двойное. «Артефакты» и две «Травологии». «Артефакты» девушка ждала с нетерпением, с бабушкой занималась многие часы, изучая многое, да и на «Травологию» имела большие планы.

Как известно, преподавательница травологии также занималась травами в оранжереях Академии, выращивая растения для занятий и на составление различных зелий для предмета «Зельеварение». И поэтому план Асаны был тверд и прочен. Попроситься помощницей, ведь у нее большой опыт в выращивании полезных трав. Помощники преподавателей — это тоже отдельная часть в Академии, как и личные ученики. И помощникам положена повышенная стипендия, вроде как зарплата. Ну, и опыт, и знания, естественно.

Но мечты рассыпались в прах. Преподавательница оказалась преподавателем, мужчиной. Худым, среднего роста, с желтеющей кожей, носом крючком и острым подбородком. Яростные черные глаза его сверкали, когда он обнаруживал очередную подлянку со стороны студентов. Потому что обладал настолько противным характером, что на уроках по его предметам студенты постоянно устраивали пакости и розыгрыши. Понятно, что от этого характер травника становился только хуже.

Предмет свой он знал, надо отдать ему должное. Но не более того. Скорее всего, он просто заучил учебник растений. Механическое повторение написанного, вот и все. Кстати, Асана посмотрела на обложку — им же и написанного.

Оба занятия длились бесконечно долго. Все, что говорил магистр Бэйлиш, Асана знала от бабушки. И не ожидала, что в пересказе другого лица это все будет настолько скучно.

На втором занятии она рисовала цветочки в тетради, пока магистр Бэйлиш рассказывал о свойствах нетопырника белого. Обычное растение, не редкое совсем, сильно ядовитое. Противоядие готовится тоже легко. Скукота. А вот рисунок уже наливался глубиной и даже жизнью. Казалось, дивное растение живет именно там, внутри тетради, и даже, как будто, дышит…

— Вижу, у нас появилась новая нии Всезнайка, которой скучно на моих уроках? — ядовито прошипел магистр Бэйлиш. Как он оказался так близко? Асана растерялась и закрыла тетрадь.

— Нет, вовсе не скучно, магистр Бэйлиш. Просто я все знаю о нетопырнике.

— Все? Хм, — он показательно задумался, — Тогда где именно он применяется не как яд, а как спасение? И это не противоядие от него же самого.

Совсем просто. Асана это все знала уже в двенадцать лет.

— В замазке Хориати, — там нетопырник и правда спасает, связывая все компоненты.

— Правильно. Но это совсем не повод не уделять внимание моим урокам! — рявкнул преподаватель, мысленно занеся эту заносчивую зазнайку в свои личные враги.

Дальше занятие прошло тихо и ровно.

После особого мелодичного звонка, извещающего о конце не только этого занятия, но и вообще окончание учебы на сегодня, Асана медленно собирала вещи. И думала, взвешивая все за и против. Да, характер у преподавателя не медовый, но, возможно, к своим помощникам он относится лучше. Но с другой стороны, магистр Бэйлиш ей совсем не по нраву, точнее, его знания. Если он знает только то, что написано в учебнике, а это все Асана знает тоже, уже пролистала книгу до конца, то чему он ее может научить?