Потянув за волосы, мучительница подняла пленницу на ноги, подхватила за бёдра и усадила на подставленный пастушком член. Вскрикнув Умила приняла его весь. Очень скоро она сама начала двигать бёдрами и приподниматься на твёрдом стволе Ратибора. Василиса улыбнулась и вновь оседлала его лицо. Стоны наполнили утренний воздух.
Сидя спиной к Умиле, красавица ощутила, как возбуждённая девушка наклонилась к ней и начала целовать плечи, спину, руки не смело легли на грудь Василисы и сжали её.
Оглянувшись, мучительница подставила губы под горячий поцелуй заведённой девушки.
Оказавшись лицом к лицу, обе неистово целовались. Одна чувствовала ласковый язык, заставляющий её лоно истекать желанием, вторая наслаждалась проникающей в неё горячей плотью. Василиса вдруг вскочила, подняла свою послушную подружку и сама села на мокрый член. Умила тут же встала на колени и покрыла поцелуями ноги красавицы. Язык скользил по ступням, вызывая у неё крик наслаждения. Наконец молодая девушка завладела выглядывающим из складок комочком плоти подружки, покрасневшим, будто спелая вишенка. Василиса буквально завизжала от немыслимого удовольствия.
Бешено скача на каменном члене Ратибора, красавица тёрлась об губы послушной девушки, и через пару минут сильное тело затряслось в нестерпимо сладкой муке, почти животный рёв вырвался из неё. Василиса в изнеможении легла на пастушка, впилась пальцами в волосы Умилы, позволив ей облизать горящее лоно, потянула девушку к себе и наградила поцелуем.
Оставив парочку целоваться, Василиса облачилась в свой сарафан. Когда Умила и Ратибор вспомнили о ней, красавицы уже не было. Уложив девушку на спину, пастушок вошёл в неё.
Глава 11
Путешественники доехали до Серединного царства и задержались в центре городища Сладышь. Любаве была фантазия погужбанить и немного расслабится. Однако ночью ворожее явился сон, да такой, что по утру все простыни были смяты, при этом перепуганный Шишок рассказывал про её громкие, сладострастные стоны и запертую дверь, по которой несчастный дубасил безуспешно всю ночь.
Ворожея, проснулась раскрасневшаяся и обессилевшая. Приснился ей суженый, да так ярко и чётко, будто рядом побывала. А сон был такой: шла она по красивому зелёному лесу, вокруг пели птицы, ветви расступались, и не было ни одной живой души рядом, даже иппы и Шишка. Шла в одном исподнем и босиком, роса на траве холодила ноги. Даже касаясь ветвей кустарников руками, Любава чувствовала влагу утренней просыпающейся природы. "Вот так сон!", — думалось девушке. — "Будто в самом деле по лесу иду!".
Вдруг впереди послышался лёгкий шум раздвигаемых ветвей. И появился он, её Велибор, красивый, сильный, очень родной. Ореховые глаза под чёрными бровями не отпускали Любаву, звали приблизиться, не опасаясь, что-то тёплоё скользило внизу живота, заставляя подойти ближе. Велибор без стеснения выбрался из хвойных ветвей, не отрывая глаз, шёл к ней на встречу.
— Какая ты ладная, суженая моя, только самые добрые боги могли мне послать такую любушку, — произнёс незнакомый знакомец протягивая к ней руки. — Дай дотронуться до тебя, дай вдохнуть твой запах, запомнить его.
С этими словами, большой и сильный ведун подхватил её, лёгкую, на руки, закружил радостно и страстно, как будто ждал этого всю жизнь, да впился в губы Любавы. От захвативших её чувств девушка ощутила такое головокружение, какое даже в самых жутких боях она не испытывала. Тепло разлилось по всему телу, а желания большей близости, заставило прижаться к Велибору всем телом. Любава почувствовала жар его груди, услышала учащённое сердцебиение, его руки бережно опустили её на изумрудную зелёную полянку, не разрывая прикосновения ни на мгновенье.
— Красавица моя, самая близкая, родная, — онне отпускал свою ворожею, не оставлял без своей близости.
Мужчина покрыл поцелуями её лицо, шею, надолго задерживаясь поцелуем на желанных губах. Руки его, между тем, исследовали томящееся тело, нежно скользя по ногам, бёдрам, требовательные пальцы коснулись обнажённого лона. Любава застонала, прерывая поцелуй. Это было откровением, так хорошо и сладко ей не было никогда. Ласкающую руку любимого она крепко прижала ксебе, желая продолжения, желая полного слияния. Аккуратно, словно обращаясь с самой хрупкой бабочкой на свете, Велибор отстранил её руку, прекратил сладко целовать в губы и продолжил поцелуи, спускаясь ниже.
— Боги, какая у тебя грудь, — восторженно он остановился на красивой груди, захватив поцелуем розовый сосок любимой. — Нет ничего на свете, что могло бы меня сейчас остановить, сокровище моё. С этими словами он поцеловал второй сосок Любавы, срывая с её уст очередной стон наслаждения.
— Что ты делаешь со мной?! — девушка извивалась под его ласками, подаваясь вперёд.
Она чувствовала жар, охвативший обоих, ну почему бы не прекратить пытки и не насладится более интенсивным продолжением?
— Я очень хочу тебя, — бесстыдно произнесла ворожея, всё светское воспитание, все матушкины уроки были вмиг забыты рядом с НИМ. Плевать на последствия, плевать на всё! Лишь бы он был рядом и не прекращал свои ласки…
— Что. ТЫ делаешь со мной? — прошептал Велибор, уткнувшись ей в грудь. — Я же дышать без тебя не могу, я искал тебя среди стольких миров, с ума сходил от невозможности прийти к тебе!
Все свои слова мужчина перемежал страстными поцелуями, опускаясь ниже, туда, где недавно была его рука. Резким движением он приподнял её сорочку, обнажая и бережно раздвигая рукой бёдра. Тяжело дыша, не прекращая ласкать её груди, мужчина с бескрайней нежностью впился поцелуем в лоно любимой, вызывая громкий стон.
Как же ему понравился её вкус и запах. Медленно, будто пробуя изысканное яство, он припал к её естеству, руки, тем временем, переместились к бёдрам любимой, сжимая нежную плоть. В голове было только одно слово: "МОЯ".
Любава стонала под его ласками, пытаясь вобрать его в себя, быть с ним всегда. Внутри зрел вулкан, готовый заполонить лавой обоих. В тот миг, когда она готова была уже взорваться, любимый мучитель остановился, прекращая ласку.
— Любушка моя, я еле сдерживаюсь, останови меня сейчас, или потом не смогу остановиться, — он отодвинулся, поворачиваясь на бок, показывая ей степень своего мужского желания.
— Да ты издеваешься что ли?! — Любава задохнулась от возмущения. — Иди ко мне, возьми меня, немедленно! Иначе я тебя сама…
Приподнявшись, он закрыл ей рот поцелуем. Велиборбережно опустился на свою суженую, аккуратно разведя её бёдра своими, а потом грубым толчком вошёл в нее, сминая навсегда девичье препятствие. Потом он лежал, обнимая Любаву, и крутил её локон, пытаясь вобрать в себя весь её запах.
— Мне пора любимая, пора возвращаться в своё пекло. Как улучу хоть мгновение, приду к тебе, я нашёл заветную тропинку к своему сокровищу.
— А что бы тебе не остаться со мной сейчас? — Любава вдруг почувствовала такое разочарование от его "пора", появилось желание привязать его к иппе да и отвезти к родителям, пусть благословят и навечно с ней оставят. — Не хочу отпускать, ты же в большой беде, не возвращайся туда, останься со мной!
— Не могу, я же в настоящем мире с тобой не встретился. Этот мир — мой схрон, любушка, я тебя в нём долго поджидал, ловя след по твоей магии. Я бы всё на свете отдал за возможность остаться с тобой навсегда.
— Уходи! И больше не появляйся! — Любава вскочила, оправляя сорочку, и вдруг почувствовала резкую боль ниже живота, — Ухххх, боооольно!
— Желанушка моя, сейчас тебя полечу, это после нашей любви с непривычки тебя прихватило, — Велибор потянул её к себе, прижал, да девушка не очень то и сопротивлялась, падая обратно в объятья.
Ведун положил руку ей на живот, отдавая лечебный свет. А ворожея вдруг снова почувствовала сильное желание, посмотрела на него блестящими глазами, приглашая продолжить нежности, но Велибор отстранился, одеваясь.
— Любавушка, любимая моя, как только найду, обниму и никуда не отпущу тебя, пылинки с твоих очей буду снимать поцелуями, мой свет, сокровище моё, — прижался поцелуем к её губам. — До свидания, желанушка моя! Она уже близко, я себе не прощу, если найдёт тебя!
