Эрга молча кивнул и начал подниматься по винтовой лестнице.

Он никак не мог решить, что потрясло его больше: лорд Улус, впервые назвавший его сыном, или его голос, звучавший почти ласково.

Эрга, а за ним Тулуй, который вдруг успокоился и больше не наступал ему на пятки, неслись вслед за лордом Улусом по лабиринту с сундуками.

– Мы отправляемся в Одингард за армией Огнеустов, – на ходу сообщил Эрга телохранителю. – Вот для чего понадобился дорожный кафтан. Ты что-нибудь слышал про этих Огнеустов? Лорд Улус сказал, что солдаты разбегутся, едва узнав, что они приближаются к Картарасу.

– Будь я на месте солдат, я бы тоже побежал, – усмехнулся Тулуй. – Огнеуст сражается парными кинжалами из прозрачного кристалла. Стоит ему приказать, как на острие кинжала появляется луч зелёного света, такой яркий, что от него слепит глаза. Это смертоносный магический огонь. Он убивает мгновенно. Хуже, если тебя просто ранили. Боль от ожогов такая, что избавить от неё может только собственный кинжал. Не убил себя – через пару дней начнёшь гнить заживо. Я много слышал про Огнеустов, мой принц, но не слышал, чтобы они когда-нибудь воевали на чьей-то стороне. Особенно сейчас. Времена неспокойные, каждый сам за себя.

– Лорд Улус умеет убеждать, – Эрга пожал плечами. – Для этого у него есть сундуки с алмазами. – Немного поколебавшись, добавил: – Что бы там ни было, я дал слово, что приведу армию, и сдержу его, только…

– Только что? – спросил Тулуй.

– Ты слышал, что Совет Тринадцати Лордов отказался подтвердить моё право как наследника?

– У лорда Улуса есть сундуки с алмазами, – усмехнулся Тулуй. – Он сумеет их убедить.

Эрга скривился:

– Я не хочу, чтобы он их убеждал. Я хочу сражаться за Картарас. В первых рядах. Только так я смогу доказать, что достоин носить одежды, расшитые разноцветным жемчугом, и зваться лордом Великой Степи.

– Убивать, чтобы победить, может и раб, если ему дать в руки оружие, – строго сказал Тулуй. – Но воин Великой Степи знает, что побеждать стоит, не убивая. Для него нет чести выше этой, потому что он ценит жизнь. Даже жизнь своего врага.

– Ты ещё не всё знаешь, – с горечью возразил Эрга. – Ехать надо на драконоволке. Я уже слышу, как мне кричат вслед: глядите, глядите, вон Мамуктык верхом на мамуке драпает от вражеской армии! Мало мне одного прозвища, так теперь у меня будет и второе – Трусливая Лисица. Вряд ли это сделает моё положение лучше!

Выбор бездетного лорда Великой Степи, павший на старшего сына лорда Чагатая, многим в Картарасе не давал покоя. История о том, что лорд Чагатай прижил мальчика в степи с обернувшейся в женщину драконоволчицей, была знакома даже нищим оборванцам, живущим в грязных подвалах Торговых Рядов. Фиолетовые глаза, красные волосы и слишком белая кожа – что может быть уродливее? Не наш, не свой, не человек даже. Мамуктык. Волчонок.

– Если ты вовремя приведёшь Огнеустов в Картарас, кровопролитие не начнётся. Подумай, сколько жизней ты спасёшь. Десятки тысяч, сотни тысяч. Это стоит того!

Тулуй был как всегда прав.

Эрга прежде всего воин Великой Степи. Сначала он должен защитить слабых, чьей жизни угрожает опасность, и только потом у него появится право защищать свой трон.

Он довольно кивнул и бросился догонять лорда Улуса, который нетерпеливо махал ему рукой издалека.

У входа в сокровищницу мало что изменилось, если не считать того, что убитый мастер лежал теперь не возле двери, а у стены. Там же стояли бронзовые светильники и принесённая кем-то бутыль с маслом. Увидев лорда Улуса, стражники бухнулись на колени и заголосили:

– Прости, лорд Великой Степи! Убийцы в яме не оказалось. Исчез!

– Так обыщите сокровищницу, олухи! – голос лорда Улуса зазвенел, как туго натянутая тетива. – Найдите его и приведите ко мне! Живым!

– Пойдем, нам нельзя терять время, – Тулуй потянул Эргу за собой, – её нет в сокровищнице, она ушла. Она умеет становиться невидимой и уже далеко отсюда.

– Кто, эта твоя смерть? – Эрга невольно улыбнулся.

– Не моя, а твоя смерть, – тихо сказал Тулуй, и Эрге расхотелось улыбаться.

На лестнице, ведущей из тронного зала в подземелье, послышались отдалённые голоса, и какое-то время спустя в арку с трудом протиснулся широкоплечий, усатый, как таракан, гаюк-новобранец. На левом рукаве его канареечно-жёлтого кафтана отсутствовала чёрная нашивка.

«Этот будет рыть носом землю, чтобы поскорее получить положенные ему череп с костями», – с неприязнью подумал Эрга.

Гаюк подскочил к лорду Улусу и, скрестив руки на груди, склонил голову в обычном для гаюков приветственном жесте. Собачий хвост взметнулся вверх и, описав дугу, упал на его необъятную, бугрившуюся мускулами грудь.

– Новенький? – поинтересовался лорд Улус, с явным удовольствием оглядывая крепко сбитую фигуру новобранца.

– Так точно, ваше вселордшество! – гаркнул тот, вскидывая голову и пожирая лорда Улуса взглядом.

– Ну-ну, – лорд Улус сделал ему знак говорить тише, и гаюк тут же сник. – Так что там у тебя?

– Нам удалось взять языка, – снова воодушевляясь, поспешил сообщить гаюк. – Армия остановилась и разбивает лагерь в долине Курганов. Называют себя гимерцами из Чёрных Болот. Северяне. Несут чёрное знамя Моргорга. Конная только разведка, но страшно подумать, милорд – сто тысяч пехотинцев! Нападают на кочевые стойбища, грабят, берут в плен…

– Будут штурмовать Картарас? – перебил эмоциональный доклад лорд Улус. Гаюк кивнул. – Когда? Точная дата уже известна?

– Ещё нет. Ждут прибытия главнокомандующего и его приказ о штурме. И ещё, ваше вселордшество, дозорные с северной башни доложили: большой конный отряд скачет в объезд крепостной стены. Скорее всего, хотят отрезать южный тракт, чтобы мы не послали за помощью в Одингард.

Лорд Улус нахмурился.

– Сколько времени до того, как отряд окажется у южного тракта?

– Четверть часа, милорд, не более.

– Ты! – приказал лорд Улус, и гаюк вытянулся в струнку. – Приведёшь мамука, которого уже оседлали, к южному входу…

Гаюка словно ветром сдуло.

– …Вы двое, – продолжал лорд Улус тем же тоном, обращаясь к Эрге и Тулую. Они тоже невольно вытянулись в струнку. – Будете ждать его там. Это ваш пропуск, – Эрга едва успел поймать брошенную лордом Улусом атласную перчатку, расшитую разноцветным жемчугом. – Без мамука на дворцовую площадь не выходить и никуда не отлучаться! Даже по малой нужде!

Когда Эрга и Тулуй подбежали к южным дворцовым воротам, охранявшие их гаюки молча скрестили сабли. Эрга не успел и рта раскрыть, как сзади послышались чьи-то сдавленные вопли, перемежавшиеся отборной бранью.

Он недоумённо обернулся.

От северных дворцовых ворот через весь тронный зал прямо на них нёсся, едва касаясь пола мощными лапами, огромный драконоволк. Из раскрытой пасти вырывались языки пламени, шерсть стояла дыбом, налитые кровью глаза хищно шарили по сторонам. Мамук словно тряпичную куклу тащил по земле насмерть перепуганного молодого раба, которого Эрга приметил ещё раньше. Глаза у бедняги выпучились от ужаса, рука со стальным браслетом, к которому крепился натянутый до предела стальной поводок, была неестественно вывернута.

– Помогите! Помогите! – вопил раб, но стоявшие у ворот гаюки даже не шелохнулись. Жизнь простого раба не имела ценности, чего не скажешь о жизни боевого мамука. – Милорд Эртургус! – увидев наследника, ещё истошнее завопил раб. – Во имя Вселикой богини, остановите его! А-а-а-а! Проклятая зверюга!

Разъярённый мамук вылетел на середину тронного зала и, заметив у южных ворот группу людей, взревел и с удвоенной скоростью рванул вперёд.

– Ко мне! – крикнул Эрга. – Ко мне!

От рёва мамука разрывались барабанные перепонки, ему вторили не прекращавшиеся вопли раба, и собственный крик показался Эрге не громче шепота. Но драконоволк его услышал. Он вздрогнул, будто его ударили хлыстом, и, сделав неуверенный прыжок, замер на месте. Глаза Эрги встретились с налитыми кровью глазами зверя.