Глеб вместе с Тимофеем самолично просмотрел все фотографии с флешек. От калейдоскопа чужих половых органов начинало тошнить. Стажёр послушно выполнял просьбы Орлова и даже пару раз ходил ему за кофе, который благополучно забирал Курбатский. На альфе, в отличие от Орлова, висело несколько дел, поэтому он был крайне напряжен. Что-то следовало уже передать в суд, что-то требовало дополнительной работы, допросов. Он устало косился на Тимофея, в надежде на то, что Глеб даст ему на время помощника, чтобы доделать бумажную работу, но омеги были увлечены. Они искали на заднем фоне фотографий ту самую комнату из коммуналки. Глеб понимал, что это будет одной из зацепок, которая поможет им выйти на преступника. Кроме того, на допрос были вызваны администраторы группы в социальной сети, где опубликовали фотографии, вполне невинные, по сравнению с тем, что сейчас наблюдал следователь.

— Вы там ещё не насмотрелись на безобразие? — Курбатский, в очередной раз вернувшись в кабинет, плюхнулся в кресло и прикрыл глаза.

— Вполне, — Орлов снял очки. Полчаса назад он усадил Тимофея писать отчёт. Он видел, как устал парень, и если поначалу Тимофей смущался от вида обнажённых людей на фото, то к концу быстро ориентировался, прокручивая одну фотографию за другой. Пару раз промелькнула квартира, в которой они нашли останки, Орлов заметил закономерность, что задний фон повторялся, а значит своеобразных съёмочных площадок не так уж и много. Возможно, все они связаны с районами, указанными в посланиях, найденных в стене дома.

— Нашел, что искал? — Курбатский потянулся, а затем сел ровно и достал папку с закрытым делом. — Или мне придется перепроверять все это?

— Не нашел, — раздражённо произнес Глеб. Ситуация загоняла его в тупик. На нем теперь несколько висяков, куча зацепок и никаких прямых доказательств или подозреваемых.

Дойдя до последней фотографии, Орлов вышел из режима просмотра и увидел, что остался последний файл. Это была не фотография, а видео. Глеб надел очки и снова приблизился к монитору.

— Ты чего так встрепенулся, понравился кто-то? — посмеялся Курбатский, на что получил неодобрительный взгляд Глеба.

— Здесь видео.

Курбатский подошёл к Глебу, за ним последовал и Тимофей. Орлов нажал на файл. На экране сначала было темно, но потом свет от настольной лампы осветил диван, на стене за которым висели постеры с обнаженными альфами.

— Это комната Смирнова! — ткнул пальцем в экран Курбатский.

На диване сидел беременный омега. В нем Глеб узнал того самого соседа, который встретил их с маленьким ребенком на руках. На видео он явно на сносях. Омега сидел, широко раздвинув ноги так, что было видно всю промежность. В анусе у него была специальная анальная пробка, он тяжело дышал, взгляд выглядел странным. Потом в кадре появился мужчина в белом халате, на лице его была маска и очки. Он рукой провел по члену омеги, затем скользнул между ног и вынул пробку, из ануса полилась вода.

Глеб перетащил бегунок. Омега в кадре уже стоял на коленях, руками оперевшись о спинку дивана, он стонал и пытался глубоко дышать. Спустя несколько минут Глеб понял, у того схватки. Орлов посмотрел на длительность видео — почти девять часов. Кто-то записывал роды омеги и явно не для личного архива.

Мужчина в маске вновь появился в кадре. Халат, единственный предмет одежды на нем, был расстегнут, стало видно, что это альфа. Он коснулся руками омеги, провел по ягодицам, звонко шлёпнул того, а затем, сел на пол и начал мастурбировать.

Глеб вновь передвинул бегунок ближе к концу, попав на момент, где омега, громко вскрикнув, вытолкнул из себя ребёнка, тот, оказавшись на покрывале, весь в крови и слизи, заплакал, но никто не спешил его взять на руки, обтереть и закутать во что-то теплое.

— Выключи! — воскликнул Курбатский, он настолько сильно стиснул зубы, что можно было услышать, как они скрипят. Звериный рык клокотал где-то в глотке альфы. Он рукой коснулся плеча Глеба и крепко сжал его.

— Подожди!

Глеб промотал ещё. Почти в самом конце перед ними предстала вовсе неадекватная картина. Омега стоял на четвереньках, его сын и плацента, так и связанные между собой пуповиной, лежали перед ним. Ребенок кричал, а альфа, пристроившись сзади, вбивался в тело омеги, который закусил от боли кожу на руке. Глеб выключил запись и тяжело выдохнул.

— Кому в голову могло прийти такое извращение? — тихо озвучил мысли следователей Тимофей, который позеленел ещё на предыдущем фрагменте и отошёл подальше, чтобы не видеть всего ужаса.

— Зато мы теперь точно знаем, к кому нам нужно идти за ответами хотя бы на часть вопросов, — ответил Орлов.

— Я бы к этим мудакам поехал прямо сейчас! Отхлестал бы по роже этого недопапашу за такое. Надеюсь, что альфа в кадре, — не его муж! — бесновался Курбатский. Он по-прежнему стоял за спиной Глеба, и омега мог чувствовать его горячее дыхание, как у разъярённого быка.

— Надейся! — усмехнулся Орлов и потянулся за сигаретами. — Я сильно сомневаюсь, что омега мог разрешить отыметь себя чужому альфе сразу после родов.

— Блять! — прорычал Михаил.

— На сегодня порнографии хватит, — произнес Глеб. — Я курить. Потом допишу отчёт и домой. Тимофей свободен!

— Но я могу помочь, — начал было стажёр.

— Мы сами! Иди домой. Уже почти одиннадцать, — Глеб поднажал на парня. Ему нужно было остаться наедине с Курбатским. В голове билась отвратительная мысль, видео завело его.

Тимофей кивнул и, быстро забрав свои вещи и попрощавшись, ушел. Орлов же повернулся на кресле и многозначительно посмотрел на Михаила.

— Тебе идёт форма, — тихо проговорил омега, коснувшись ткани тёмно-синего пиджака Курбатского. Сегодня альфа не пренебрёг формой.

— Тебе тоже не мешало надевать ее, хотя бы изредка, — с укором проговорил Михаил. Глеб же продолжил рассматривать альфу.

Они оба были в звании майора. Глеб поднялся и посмотрел на погоны: две широкие красные полосы на золотом фоне и посередине звезда. Орлов перевел взгляд на лицо альфы. Погоны они получили одновременно, только Орлов не успел ими попользоваться в полной мере. Курбатский же метил в подполковники и ему оставалось немного.

Глеб прикрыл глаза и поцеловал Курбатского, тот не сразу понял, чего хочет омега. Он нахмурился.

— Поехали ко мне, — предложил Орлов. Он почти прижался к альфе.

— Глеб, я не… — Михаил отвёл взгляд. Внутри боролись два разных чувства. Одно — стыда, второе — дикого желания. — Я обещал Игнату прийти пораньше.

Курбатский вывернулся и отошёл к своему столу, начав судорожно собирать бумаги и документы. Он не мог сорваться. Давно следовало расставить все точки над «i».

Глеб же так и остался стоять, повернувшись к стене, где минутой ранее находился альфа. Орлов был расстроен? Несомненно, да! Ожидал ли он другой реакции? Нет. Омега понимал, что встаёт между альфой и его семьей и поступает неправильно, но с ним было так же. Игнат встал между ним и Курбатским, оставив в трудную минуту без поддержки.

— Если передумаешь, то я жду на улице, — проговорил Глеб и, взяв сигареты и вещи, вышел из кабинета.

***

Курбатский крепко обнял Глеба, положив свою руку ему на талию, а тот в свою очередь забрал ее и притянул к своей щеке. Так они и уснули. Рядом с Михаилом Орлов спал спокойней, но не сегодня. Сегодня ему снилось, будто он снова в больнице, только пришел в себя и начал соображать. Глеб тогда очень ждал альфу, потому что тот был его единственным близким человеком. Во сне Курбатский подошёл к постели и взял омегу за руку, а Глеб открыл глаза и с трудом попытался улыбнуться.

— Миш, — тихо позвал он и посмотрел в лицо Курбатскому, а тот странно отвёл взгляд. — Что?

— Прости, — извинился Михаил и взял Глеба за руку. — Мне надо было давно тебе признаться, но я не мог.

— Что случилось? — Глеб, который ещё несколько минут назад был воодушевлен появлением своего альфы, напрягся.

— Нам нужно будет расстаться. Я помогу тебе, чем смогу, ты восстановишься, а после, я надеюсь, мы останемся друзьями.