Юрий усмехнулся и, завязав длинные волосы в хвост, принялся помогать Максиму. Они долго молчали, не отрываясь от дела, пока за Юрием не пришли.

— У меня свободное время, — отозвался омега, не желая даже смотреть в сторону пришедшего за ним беты.

Эриху же было все равно, а непокорный временами мальчишка его только раздражал сильнее. Бета бубнил о важной встрече и о том, как позорно выглядит омега в широкой рубашке с закатанными рукавами. Максим настороженно наблюдал за тем, как Эрих взял под локоть Юрия и повел прочь.

***

Однажды гуляя по территории вокруг особняка, Максим наткнулся на следы, отпечатавшиеся на мощеной дорожке. Размокшая после полива глина прилипла к чьей-то обуви. Вопреки здравому смыслу, омега последовал за ними, пока не вышел к маленькой невзрачной беседке. Наверняка слуги и садовники забредали сюда редко, потому что вокруг постройки состоящей из шести колонн и купола, увенчанного золотым снопом, были настоящие заросли. В центре беседки был постамент, но скульптуры на нем не было. Максим подошёл ближе. На каменном изваянии были выведены арабские письмена и цифры. Обойдя его, омега увидел продолжение следов. Вели они прямиком к забору. У кустов сидел послушный сторожевой пёс, которого Максим приручил, подкармливая на досуге. Следы уходили вниз. Разведя в стороны ветви, Максим увидел узкий лаз, выкопанный, по всей видимости, уже давно. Кто и зачем его вырыл, даже думать не хотелось.

Лезть дальше омега не решился. Максим пошел прочь, увлекая за собой пса.

***

Юрий, совсем недавно упрекавший Максима в предательстве, сейчас сам стоял перед зеркалом и учился завязывать хиджаб. Он злился, временам срывал платок, бросал на пол, а потом снова начинал.

Максим, часто захаживавший в общий дом, где спустя три месяца после покупки распродали почти всех омег, заметил стенания друга и любезно вызвался помочь. Он аккуратно повязал платок также, как это делал себе и взглянул через плечо омеги в зеркало.

— Максим, я не хочу! — в глазах Юрия застыло отчаяние и гнев.

— Надо!

Все, что мог сказать Максим. Юрий тоже готовился принять ислам и выйти замуж за брата Ахмада. Омега станет младшим мужем и, как с издёвкой выразился Эрих, самым любимым. Свадьба должна состояться почти сразу после свадьбы самого Ахмада и его возлюбленного из богатого аристократического рода. Максим не раз видел жениха альфы в доме и успел познакомиться с ним. Молодой красивый омега с черными волосами и такими же глазами не имел ничего общего с мертвым истинным Ахмада. Поначалу Самир невзлюбил Максима, а застав его в постели альфы, вовсе разозлился. Тайком, не без помощи Эриха, Самир пытался задеть Максима. Иногда это были только слова о безродности шлюхи, которой даровали прекрасный аромат, иногда омега вмешивался в работу Максима на кухне или в саду. Ахмад же искренне хотел, чтобы его жених снисходительно относился к его любовнику. Об омежьей ревности он и слышать не желал.

Однажды Самир застал Максима в его комнате. Омега плакал и читал молитву. Плакал слишком горько, так, что Самиру стало не по себе. Он прошел в комнату и присел рядом с Максимом, попытавшись заглянуть в его глаза, но тот отвёл их. Он вытер слезы с распухшего лица. Глаза, нос и щеки были ярко красные и щипали.

— Зачем ты пришел? — прошептал Максим, вставая с места и отходя подальше от Самира. — Расскажешь Ахмаду?

— Почему ты плачешь? — вопросом на вопрос ответил омега.

— Я хочу домой! — не выдержала Максим. Он слишком долго все держал в себе. — Я очень хочу домой.

Слезы продолжали лить по щекам. Максим упал на колени перед испуганным омегой и схватил его за тонкие запястья.

— Помоги мне бежать!

========== Беги! ==========

Первую брачную ночь Ахмад предпочел провести не с законным супругом, а с Максимом. Это крайне удивило омегу и напугало одновременно.

Максим не покидал спальню альфы почти весь период его гона. Ахмад был разъярен и не сдерживал себя. Боли Максим не испытывал с тех самых пор, как альфа купил его, но в этот раз на теле омеги осталось много следов от проведенного с Ахмадом времени. Бесконечное количество сцепок, крики до срыва горла, слезы, синяки и ссадины. Максим несколько дней после не мог прийти в себя.

Самир, засунув куда подальше ревность, попытался помочь любовнику своего мужа. Он пришел в комнату Максима, когда тот, обессиленный, спал, лежа на краю постели. Ахмад отпустил его пару часов назад и закрылся в своих покоях, никого не впуская. Самир тихо подошел к Максиму, который плакал во сне. Спутанные волосы распласталась по подушкам, одна рука безвольно свисала к полу, а вторая сжимала край покрывала. Максим тяжело дышал, всхлипывая и шепча что-то хриплым сорванным голосом. Самир поставил небольшой поднос на прикроватную тумбу и нагнулся к омеге.

— Тебе нужно поесть, — проговорил он.

Самир коснулся плеча Максима, но тот лишь вздрогнул.

— Это я. Все закончилось.

Максим отказывался от еды, не мог работать, не разговаривал с Юрием и Самиром и почти не выходил из комнаты больше недели. Ахмад не беспокоил омегу, много времени проводил со своим мужем, у которого в скором времени должна была начаться течка. Самир, по мнению Ахмада, должен был забеременеть с первого раза, поэтому тянуть с этим не хотел. У Максима же из-за пережитого стресса течка началась и закончилась в течение первой пары часов после того, как он оказался в постели альфы, охваченного гоном. Жар чужого тела, сильные руки, до боли сжимающие пальцы на бедрах, боках и плечах, укусы и шлепки до красных пятен и синяков… Максим просыпался каждый день в холодном поту. Он почти забыл о своей просьбе к Самиру и так и не успел ничего рассказать Юрию.

Спустя время, почти за неделю до самой свадьбы брата Ахмада и Юрия, Максим позвал последнего в старый сад в восточной части территории. Бледный и исхудавший омега был без хиджаба. Длинные волосы раздувал сильный ветер, он был холодным и в сочетании с мелким моросящим дождём пробирал до костей. Руки Максима по локоть были в земле. Он не сразу обратил внимание на подошедшего Юрия.

— Макс, ты как?

— Ты скоро выйдешь замуж, — вопрос Юрия Максим пропустил мимо ушей.

— Да.

— Самир обещал помочь тебе.

— Как этот самовлюблённый араб мне поможет? Убьет?

— Тебе нужно будет просто выбраться за территорию в определенное время и в определенном месте, об остальном позаботится он. — Максим, не отрываясь, рыл землю голыми руками.

— Перестань! — Юрий нахмурился. Он присел рядом с Максимом и взглянул в абсолютно безумные глаза омеги. — Ты не в себе! И почему я должен верить этому Самиру?

Юрий больно схватил Максим за руки, поднимая от земли.

— Ты в любом случае умрёшь. Твой муж убьет тебя за твой характер, ты не прогнешься под него. А это шанс! — Максим облизал обветренные губы.

— А как же ты?

— Я беременный.

***

Юрий был в отчаянии и нервничал до тошноты и головокружения. Он переговорил с самим Самиром и держался Максима. За день до свадьбы остались лишь последние приготовления. Помогали все омеги, но рядом с Юрием чаще был Максим. Никто не должен был знать о том, что покорный жених, принявший ислам и поклявшийся в верности, скоро сбежит.

— Самир сделал тебе документы и позаботился о том, кто и как заберет тебя. Когда выберешься наружу, пойдешь вдоль забора по правой стороне до перекрестка. Там будет стоять черный джип. Переоденешься, а одежду скроешь паранджой. О собаках позабочусь я. Люди Самира будут сопровождать тебя и в самолёте, поэтому ничего не бойся. К утру окажешься в Москве. Дальше сам.

Юрий слушал внимательно и понимал, что шанс один из ста, что ему удастся сбежать. Самир мог обмануть их обоих, а потом насмехаться над тем, как будут наказаны омеги. Оставалось положиться на судьбу и удачу.

Вездесущий Эрих был слишком занят общей подготовкой и гостями, поэтому Юрия он полностью оставил на совести омег. Поздно вечером Максим вышел из комнаты, в которой последние недели жил Юрий. Он заранее показал омеге узкий лаз, который разрыл и замаскировал пару дней назад.