Однако, как это колдовство ни назови, удар получился славным, тем более, что сразу после огненной вспышки рванул боезапас: два или три выстрела в специальной укладке. Прикрывшись этим взрывом, вернее, дымом от него, и, не обращая внимания на боль отката, Бармин перебежал к закрытому заглушкой колодцу и уже оттуда обстрелял из автомата оказавшихся на линии огня чужих бойцов. Один упал, другие, скрываясь от его огня, прыснули в стороны, а Ингвар с места прыгнул в знакомый коридор третьего этажа. Однако своих девушек он там не нашел. Зато обнаружил несколько исковерканных тел, явно принадлежавших атакующей стороне, и вышибленные двери по обе стороны перехода. Причем, если с одной стороны коридора дверь явно взорвали снаружи, то вторую совершено точно вынесли изнутри. Туда, узнав почерк Варвары, Бармин и направился. На лестнице нашлось еще несколько тел, но этих страдальцев явно сожгла княжна Збаражская, у которой, — особенно на нерве, — выходили иногда просто убийственные заклинания огненной стихии.

«Неплохой тандем, между прочим», — отметил Ингвар спускаясь по серьезно пострадавшей от огня и гравитационных ударов лестнице к «техническому крыльцу».

«Техническое крыльцо» — служило служебным входом в палас. Оно выходило прямо на хозяйственный двор, то есть именно отсюда доставлялись в замок продовольствие и другие расходуемые материалы, этим же входом пользовалась прислуга. Но девушки, судя по оставленным следам, во двор не пошли, поскольку оттуда, — скорее всего, с низкой внутренней стены, — простреливалось и крыльцо, и небольшое фойе, находившееся сразу за входом. Бармин не стал разбираться, кто там и откуда стреляет, а просто залил стену огнем и, пользуясь моментом, проскочил через открытое пространство к лестнице, ведущей в цокольный этаж. Однако, спустившись на два пролета вниз, он обнаружил лишь баррикаду, которую удерживали вооруженные разношерстным огнестрелом повара и кухонные слуги.

— Барышни здесь? — окликнул он находившихся под прессом обстоятельств мужчин и женщин, державших оборону в глубине замковой кухни.

— Это вы, господин граф? — почти сразу откликнулся из мутной полумглы шеф-повар княгини Кемской Эрик Мэнс.

— Это я, а вам, дамы и господа, не мешало бы выключить свет за спиной!

— Вот же дерьмо! — вскрикнула какая-то женщина и, судя по звукам, бросилась выполнять вполне разумное в данных обстоятельствах указание.

— Они спустились в казематы, — ответил между тем на вопрос Бармина повар, и в это время погас свет, и кухня погрузилась во мрак.

— А вы чего не пошли? — спросил Ингвар, направляясь к еще одной лестнице, на этот раз винтовой.

— Испугались… — Ответ, как ответ. Главное — честный.

— Ну держитесь, тогда! Помощь идет! — напутствовал людей Бармин и стал спускаться вниз.

Здесь было темно, но свет Ингвар зажигать не стал, а воспользовался уже достаточно натренированным в прошедшие дни ночным зрением. И правильно сделал, потому что первыми попались ему именно враги. Кто это был и как они сюда попали, — имелись варианты, — Ингвар выяснять не стал. Напал сзади и поломал ударами чего-то такого, чему пока не подобрал правильного названия. Но как бы «оно» ни называлось, — может быть, назвать это «мухобойкой?» — в тесных коридорах старых подземелий никому мало не показалось. Обойтись без шума, впрочем, не удалось. Вопли людей, сминаемых ударами воздуха, сжатого до плотности стали, пошли гулять эхом по сводчатым коридорам первого подземного этажа. Черт его знает, для чего строились эти казематы. Возможно, действительно для обороны, но как можно оборонять замок, сидя глубоко под землей? А ведь это всего лишь первый уровень, ниже которого лежат более древние — второй и третий. Не так глубоко, как в жутком капище Берова крома, но все-таки изрядно. И это просто замечательно, потому что, если оборонять замок отсюда довольно-таки трудно, то прятаться здесь — одно удовольствие. Иди найди в таком лабиринте, да к тому же в полной темноте, черную кошку, даже если по жизни она блондинка! Двух кошек искать тоже замыкаешься. Проблема в том, что Ингвар должен выйти к ним раньше, чем это сделают другие.

Бармин прислонился к стене и прислушался. Сначала напряг слух, потом отпустил на волю свое поисковое чутье. Наверху — в замке и вокруг, — все было по-прежнему: неразбериха скоротечного боя, неожиданно переросшего в затяжное перетягивание каната. В том, что на этот раз полутысяцкий княжеской дружины Кондратий Взолмня подготовился лучше, чем тогда, когда меньше месяца назад сюда наведались датские наемники, не было ничего странного. Испугался капитан, да и по заднице получил, не говоря уже о мордасах. Так что подсуетился, и сейчас у него было больше людей, больше стационарных огневых точек и скрытых секретов по другую сторону стены. Возросла огневая мощь, лучше работала связь. Удивляло другое: кто открыл здесь и сейчас полномасштабные боевые действия, и почему бездействуют полиция, жандармерия и расквартированные в округе войска? Не Азия, чай, и не Африка, а хорошо обжитые территории запада империи, но достойной реакции, как не было, так и нет. Бой высокой интенсивности идет уже почти целый час, но ни геликоптеров, ни конвертопланов с помощью все еще нет, а ведь не только капитан Взолмня, но и полковник Кальф-Калиф наверняка оповестил всех, кого только можно, сразу же как только прозвучали первые выстрелы. Княгиня, как знал Ингвар, тоже имела свой личный канал связи с Псковом, Гдовом и Стругами Красными, а она, судя по тому, что бронеставни в ее апартаментах опущены, должна была уцелеть, пережив первые минуты боя. Тогда что это? Почему помощь «в пути»?

«А на что это похоже? — спросил он себя, „прислушиваясь“ к звукам боя. — Заговор?»

Все указывало на то, что так и есть.

«Боги! — тяжело вздохнул Бармин, осмыслив следствия, вытекающие из его предположения. — Всего этого для меня слишком много! Готов поделиться, да никто не захочет взять…»

В казематах тоже оказалось отнюдь не пусто. Кто-то где-то двигался, другие оставались на месте. Слишком много людей, в, как минимум, пяти разных местах, но делать нечего, и Бармин пошел искать.

«Раз, два, три, четыре, пять… Я иду своих искать… Кто не спрятался, я не виноват!»

Последнее относилось к двум мужчинам в камуфляже, подсвечивавших себе дорогу подствольными фонарями своих винтовок. На них Ингвар попробовал, — практики ради, — кое-что новое: облил их ледяной водой и заморозил. Получились ледяные фигуры, но метод Ингвару не понравился. Слишком вычурно и как-то уж очень изуверски. Легче было прибить чем-нибудь простым, типа «мухобойки», ну или огнем шарахнуть.

«Ладно, — сказал он себе, спускаясь на второй подземный уровень, — в следующий раз выпендриваться не стану!»

Но драться больше не пришлось. Пока он искал своих «притаившихся в темноте черных кошек», они его сами нашли. У Збаражской чутье развито лучше, чем у него. Она и в прошлый раз первой засекла атаку. Не оплошала и сегодня. Засекла движение одиночной цели, как рассказывала она уже позже, заподозрила, что это свои, а еще через несколько секунд Варвара опознала ауру Ингвара. Так что девушки вышли к нему сами, и первым делом кинулись обнимать его и целовать. Причем не только в «щечку или носик», а полноценно, то есть, в губы. И ладно бы только Збаражская, — любовники все-таки, — однако и Варвара своего не упустила, и это был отнюдь не сестринский поцелуй. Да и Бармина, если честно, проняло совсем не по-братски.

— Целы? — спросил он, выпутавшись наконец из объятий.

— Да! А ты как здесь? — сразу же откликнулась Елена.

— Ты же в Псков уехал, — напомнила Варвара.

— Отставить разговорчики! — остановил Бармин девушек. — Не нравится мне здесь. Будем выбираться.

— А ты и через перекрытия можешь? — Заинтересовалась подробностями сестра.

— Я много чего могу! — прекратил он расспросы. — Давайте обе ко мне, и обнимаем крепко!

Мог бы и не уточнять. Кое-какой опыт в этом деле у девушек уже был, вот только решить сходу, кто с какой стороны его обнимает, не получилось. Впрочем, возня продолжалась не долго. Варвара что-то злобно буркнула, Елена жалостливо вздохнула, и девушки все-таки изобразили сэндвич. Однако на этот раз спереди Ингвара обнимала Варвара, а Елена прижималась к нему сзади.