Алиша хотела сказать, что ее рано пока еще называть даном, но понимала, что это лишь дань уважения к ней со стороны советника. К тому же, как еще ее можно называть? Просто по имени тут редко к кому обращались. «Тэм» – обращение к старшим, а также могущественным людям. «Тан» – значит помощник, служащий, нижестоящий по сравнению с тобой. «Дан, дано» – медик, «фэн» – уважительное отношение к женщине, хозяйке дома, «динь» – к ребенку, ученику. И еще множество приставок, которые в любом случае можно было заменить на «господина» или «госпожу» как универсальные.

Были ли у Алиши вопросы лично к советнику? Нет, конкретных вопросов не было. Конечно, ее интересовала оплата и ее трудовое оформление. Пока что она жила с карточкой «привлеченного ученика» – весьма сомнительный документ. К тому же, ей никто не выдавал пропуск на пересечение границы Агнира, а удостоверение личности было выдано в Рисии, то есть она считалась иностранкой. Но все эти вопросы можно было решить и с Ютифирь.

– Большое спасибо, но нет, я готова приступить к обучению и работе, – произнесла Алиша, вновь поклонившись.

Советник, кажется, удовлетворенно кивнул.

Ютифирь вышла вперед и поманила Алишу за собой. Она была само изящество и грациозность, что удивительным образом лишь подчеркивало ее ум и глубину взгляда на мир.

– Приятно познакомиться. Можешь звать меня Юта-тан, – мягко улыбнулась Ютифирь, когда они вышли обратно в приемный зал. – Сейчас пойдем в комнаты советника, я покажу твое рабочее место.

Алиша кивнула, сказав лишь, что ей тоже приятно познакомиться с Ютифирь.

Так девушка начала работать в администрации убару. Кабинет первого советника находился этажом ниже, в правой части здания. Тут тоже был приемный зал, комната для переговоров и несколько дополнительных кабинетов. Личные помощники советника располагались в последних. Алиша делила одну комнату вместе с Ютой: здесь как раз помещалось два стола, три шкафа для документов, столик для чаепитий и маленький аквариум, за которым Юта ухаживала лично.

Алиша быстро привыкла к новой обстановке, но выполнение работы потребовало от нее максимальных усилий. В первые месяцы она совершенно потеряла связь с внешним миром: забросила обучение на дана, общение с друзьями и даже на почту за письмами забежала лишь один раз. Пришло послание от Киры и, что невольно порадовало девушку – письмо от дяди с тетей, которое добиралось до нее еще с зимы. Правда, Алишу огорчило отсутствие писем с фронта: ни Скроу, ни Курава не дали о себе знать. Девушка раздраженно фыркнула, списав все на их поглощенность службой.

«Зато я теперь тоже не просто какая-то санитарка в больнице!», – подумала про себя она, пытаясь спасти свою невольно уязвленную гордость.

Прошло уже достаточно много времени, и Алише, конечно, хотелось общения не только с коллегами и друзьями. Но на фоне суровых мастеров остальные мужчины выглядели в ее глазах как-то жалко, и она даже не хотела пробовать встречаться с кем-либо. А мастера… ну что с них взять при таком раскладе?

В тот же вечер, допоздна засидевшись на работе (что вошло уже в привычку), Алиша написала ответ родственникам. С дядей и тетей была предельно тактична и сдержанна: описала общими словами свою работу, упомянула о крепком здоровье благодаря регулярным тренировкам и понадеялась когда-нибудь приехать в гости, но не очень скоро. Наверное, уже после войны.

«А когда она закончится, неизвестно», – подумала про себя девушка.

Потом написала сестре. Уже более подробно: о новом назначении, о вале работы, о Ютифирь и аквариуме в их кабинете. Снова посетовала на пассивность в любовных делах мастеров, на войну и ее ужасы. Сообщила о получении письма из Рисии – до Киры послание дойдет все равно быстрее, чем до дяди с тетей. Также пообещала навестить ее или предложила пересечься где-нибудь в центре страны, быть может, в столице Агнира.

Отложив ручку, Алиша подняла голову, посмотрев в черный прямоугольник окна. В их кабинете ярко горел свет, и снаружи ничего не было видно.

«Надо бы возобновить занятия в лаборатории, а то нехорошо», – пролетела в голове мысль.

Работа, переложенная с Ютифирь на Алишу, постепенно вошла в привычное русло. С советником Охамом девушка редко общалась, хотя он каждый день, как и заведено старыми порядками, появлялся в администрации и работал по десять-двенадцать часов. Алиша поражалась такой преданности делу и выносливости в преклонные годы. Кроме того, она знала, что у советника большая семья: пятеро детей и с десяток внуков, и невольно задумывалась, хватает ли ему на них времени?

Они с Ютифирью тоже работали на пределе. Так как у Алиши не было ни семьи, ни личной жизни, она бросила все силы на службу. Ютифирь, будучи из одного с убару клана, имела множество родственников и даже ухажера, но всерьез о семье пока не задумывалась. Так что они допоздна трудились на благо государства и его военной мощи.

Юта-тан была девушкой очень целеустремленной, преданной убару и советнику, но иногда немного импульсивной. Из-за большого объема работы у нее случались короткие срывы или, наоборот, моменты подавленности. С приходом Алиши ситуация изменилась к лучшему, но привычка неожиданно взрываться или хандрить осталась. Конечно, Алише было нелегко переваривать еще и это: она всегда строго планировала свои дела, иногда выполняя их параллельно, и резкие указания Юты, что прямо сейчас надо сделать вот это срочное дело, сильно действовали девушке на нервы. Но через месяц ситуация сгладилась.

Лето заканчивалось, и Алиша решила собрать всех новых друзей, чтобы отметить год своего пребывания в военном городке. Она позвала Алека, Оллу, Зару, Юту и Мэдо-дана, а также пригласила помощницу убару, которую звали Исира. Ходили слухи, что она – дочь самой Яни, но приближенные знали, что убару, будучи басилиской и получив воспитание при старых порядках, была стерилизована и не могла иметь детей. К Исире она относилась почти как к дочери: та была ее воспитанницей, осиротевшей после гибели близких друзей Яни.

Все собравшиеся так или иначе знали друг друга, поэтому обстановка получилась достаточно разряженной.

– Если бы наши мастера не пропадали на войне, можно было бы позвать еще и их, – сказала Юта-тан, когда все расположились в отдельной ложе одного из популярных кафе.

– А кого знает госпожа Алиша? Кто еще был в отряде Скроу-тэма? – поинтересовался Мэдо-дан, до этого флегматично изучавший меню.

– Я знаю, она бы позвала Кураву! Он лечился в госпитале пару месяцев назад, – захихикала Олла, которая была в особенно хорошем расположении духа.

– Ну, в отряде были еще мастера Мэрот и Гэммай, а также Геруд. Но он, увы, погиб полгода назад.

– Да, я слышал. Ужасная потеря, – сочувственно вздохнул Алек.

– Да, Геруд был отличным товарищем, из именитого клана, и всегда такой жизнерадостный. Тот еще шутник! Казалось, удача должна сопутствовать такому человеку, но увы… – покачала головой Юта.

– Вы были хорошо знакомы? – поинтересовалась Алиша.

– Да, учились в одной группе. Он пошел в мастера, а я решила стать таном-служащим. Мы до сих пор с ребятами собираемся. В начале весны поминали его… – во взгляде Ютифирь отразилась искренняя печаль. У Алиши снова сжалось сердце.

– Ну, у нас часто кто-то погибает, в таком уж месте живем, – вздохнул Алек. – Главное, продолжать дело тех, кто уже отдал свою жизнь за него, чтобы их жертва не была напрасна.

Все молчаливо кивнули.

– А Скроу-тэма бы ты позвала? – спросила неожиданно Исира.

– Ну… А он вписывается в нашу компанию? – со смущенной улыбкой обведя собравшихся взглядом, спросила Алиша.

– Он птица другого полета. И от ровесников всегда держится в стороне, что уж про молодежь говорить. Не зря его прозвали Митору Скрытный, – покачала головой Юта.

– Но у него же вроде были ученики? – спросила Алиша.

– Да! Ты с ними не знакома? – удивился Мэдо.

Девушка отрицательно покачала головой.