– Да, – оживился пропретор, – точнее сказать возможно и хватит, но я бы не стал так рисковать. Если мы не справимся, а это крайне вероятно, то все вокруг увидят нашу слабость и начнут действовать. Не подумайте, император, я не хочу показаться трусом…

– Стоп, – перебил я его, – мне не нужны безрассудные действия, поэтому я разделяю твою точку зрения. Мне необходим твой полководческий опыт. Что ты предлагаешь?

Майориан вновь потупил взгляд.

– В общем это… наши шансы резко возрастут, если вы позволите взять с собой ваш легион.

Я задумался над словами своего полководца. Этот легион был создан моим другом Кастулом по образцу римских легионов прошлого, которые я привык видеть в своём времени в кино, или же на картинах. В отличие от того, как выглядела сейчас современная армия, представлявшая собой по сути орды варваров, этот легион был одет в классическое римское обмундирование, вооружён прекрасным римским оружием, умело выполнял сложные построения, а также перестроения во время сражений, имел жёсткую дисциплину, а также, что крайне важно, был предан исключительно мне. Он был собран и содержался на мои деньги, солдаты любили и уважали меня и именно им я вверял собственную безопасность.

Сейчас мои люди размещались в Риме, попутно прикрывая Сардинию. Это не только не позволяло соседям воспользоваться ситуацией и вновь атаковать нас, но и удерживало моих недоброжелателей от активных действий против меня. Иными словами, передай я сейчас свой легион под управление Майориана, Рим и Сардиния окажутся без защиты, а я останусь гол перед лицом своих недругов. С другой стороны, если отказаться от миссии с Карфагеном, моё положение станет ещё более шатким, поскольку все вокруг заговорят о том, что император побоялся отправить своих людей в столь важный поход. Ведь по факту, все сейчас ожидали от меня решительных действий в адрес вандалов.

– Что же, хорошо, – я почесал подбородок, несколько оттягивая неприятное решение, – мой легион отправится с тобой. Я оставлю у себя лишь небольшую группу ветеранов в качестве личной охраны, остальные под управлением легата Максима Юлия поступают в твоё распоряжение.

Задуманное мною обучение молодёжи требовало чёткого плана. Необходимо было решить два вопроса: каким образом найти и отобрать способных юношей, и куда, собственно, их отправить. В эти времена роль университетов играли библиотеки в крупных городах. Такие библиотеки существовали и в Риме, но они были малочисленны в смысле рукописей, незначительны по содержательной ценности, и, кроме всего, вокруг них практически не функционировали сборища серьёзных учёных.

Я прибег к привычному, прекрасно себя зарекомендовавшему в прошлом методу: собрал капитанов и толковых купцов, которые находились сейчас на торговых кораблях в порту Остия. Мы поговорили на темы развития торговли и расширения наших экспедиций. С радостью я встретился с Квинтием, который фактически возглавил всю нашу торговую миссию, после того, как Марина стала императрицей.

Потом перешли к обсуждению образовательного вопроса. Библиотек, подобных римским, имелось множество, но какой смысл в них учиться, если такие же есть под рукой? На Востоке, в Персии существовали крупные учебные центры, но они не подходили из-за местной специфики: большинство рукописей на арабском, плюс насторожённое отношение местных жителей и правителей к римским гражданам.

В результате долгих обсуждений, и впоследствии раздумий, я остановился на знаменитой Александрийской библиотеке в Египте. Слыхал о ней, ещё будучи московским менеджером, помнил, что она была крупнейшей библиотекой своего времени, содержала уникальную коллекцию древних рукописей, но потом была уничтожена пожаром – то ли случайным, то ли умышленным. Когда именно это случилось, я не знал, но надеялся, что сейчас она ещё существует.

К счастью, те, кто побывал в Александрии, рассказали, что библиотека по-прежнему функционирует, правда, не совсем в том виде, что раньше. Пожары и впрямь уничтожили часть книг, а также само здание. Но в настоящее время бесценные свитки хранились в нескольких местах, а самое главное, продолжала существовать группа учёных, по прежнему занимавшихся их изучением.

Я тут же написал учтивое послание с просьбой принять для обучения группу молодёжи из Римской Империи, обещая щедро оплатить это, и присовокупив хороший аванс. Отправил в Александрию надёжного человека с охраной, и принялся за организацию набора «студентов».

Мне нужны были новые учёные, военачальники, управленцы, причём последние – не только в Рим, но и во все провинции. Для начала я решил сформировать первую партию учеников из римской молодёжи, организовав что-то вроде олимпиады-конкурса для юношей. Мне пытались навязать своих отпрысков сенаторы и прочие магнаты, но я твёрдо стоял на своём – поедут только те, кто действительно достоин. Причём семьям бедняков, отправлявших сыновей – будущих кормильцев, готов был выплачивать что-то вроде компенсации.

С юношами проводили беседы, ставили различные задачи, выясняли способности. Я старался сам проводить беседы, чтобы понять, кто из них наиболее достоин, применяя техники собеседования, принятые в моё время. Мне помогали знаток человеческих душ отец Доминик, толковый центурион Меркурий Фавст, некоторые учёные. Кроме юношей, я решил отправить и несколько взрослых, проявивших склонность к управленческой деятельности, чтобы поскорее заменить ими особо прогнивших чиновников.

Пусть первый выпуск произойдёт пораньше, это будет передовой отряд, задача которого тактическая – побыстрее вернуться и приступить к работе. Затем вернутся те, кто придёт им на подмогу, а параллельно отправятся учиться новые студенты. И наконец, элита, стратеги, которые займут потом самые высокие должности. Разумеется, Марк будет в их числе.

– Я надеюсь, что вы не сильно ушиблись, – Лициния появилась на галерее, улыбаясь, как ни в чём не бывало, – нога скоро перестанет болеть, а вам не стоит волноваться из-за таких пустяков, если дело действительно в них. А если что-то и впрямь серьёзное, может, я смогу помочь?

– А… – Марина устало опустилась на стул. Раздражение немного утихло, тем более что Лициния казалась искренней, – Сама ещё не знаю, мелочи это, или что-то важное…

– Наверное, погрызлись с нашими чиновниками?

– С чего вы взяли?

– Ну, я же не слепая! Вы и ваш муж затеяли хорошую бучу, решили навести порядок в римском гадюшнике, а местные обитатели этого самого гадюшника категорически против этого: им тепло, мягко, через них идут денежные потоки, и они сами решают, сколько оставить себе, а сколько, так и быть, отдать в казну.

– И что, так было всегда? – заинтересованно спросила Марина.

– При мне – да. А как раньше, не знаю. Может, в дни расцвета Империи было иначе, но я этих времён не застала. Скорее всего, приворовывали и тогда, а сейчас уже не приворовывают, и даже не воруют. Сейчас чиновник сначала набивает свою мошну, а потом смотрит, сколько ради приличия можно отдать в казну. Послушай-ка, моя дорогая, пойдём ко мне, выпьем немного вина, поговорим. Мы с тобой тянем одну упряжку, нам делить нечего. Мы обе императрицы – я бывшая, ты – нынешняя. И я хорошо знаю обитателей гадюшника, чтобы кое-что тебе подсказать.

Женщины расположились в уютной беседке на одной из галерей дворца. Сначала Марина держалась немного скованно, но потом, увидев искренний интерес и сочувствие, разговорилась. Рассказала о своих трудностях, о борьбе с финансовыми чиновниками: тяжёлой ноше, которую взвалил на неё муж.

– Да, мужчины, они такие, – улыбнулась Лициния, – хотя про Алексия мне трудно сказать плохое, он реально пытается поднять и возродить империю. И помочь ему нужно, и мы вместе ему поможем! У всех этих гадёнышей есть свои слабые стороны, у всех рыльце в пушку. Самый главный – Гней Ульпий, он очень хитёр, отлично маскируется, но я кое-что про него знаю. Он занимается махинациями с недвижимостью, очень хитро, через подставных лиц. Скупает участки земли, особняки, доходные дома – инсулы. При этом особняки значатся у него как небольшие хижины, чтобы уменьшить налог. Инсулы же, наоборот, выставляются как просторные дома с удобствами, чтоб взвинтить цены для арендаторов. Ну, и так далее. Если Алексий примет закон о налогах, где в декларациях нужно будет указывать истинное положение, да при этом создаст неподкупные комиссии, которые будут смотреть и оценивать реальные объекты, а не бумажки, то Ульпию придётся очень туго!