Литмир - Электронная Библиотека

Увидев своего парня, подруга закатила глаза и бросила на меня взгляд, в котором я отчетливо прочитала: "Тебе не жить!"

– Привет, любимая! – сказал Муслимов, раскрывая объятья для Ады, но она ловко увернулась и, схватив его руку, пожала ее, точно так же, как это сделал он тогда на митинге.

– Здравствуйте, Максим Германович! Или мне лучше называть вас зазнавшаяся задница? – упирая руки в бока, спросила подруга.

– Нет, первый вариант все же лучше, – улыбнулся Муслимов.

– Ты мне противен! Если бы я знала, что ты придешь…

– Ада, давай поговорим, я тебе все объясню, – перебил ее парень.

– А мне ничего не надо объяснять, – девушка высоко задрала подбородок. – Я же всего лишь твоя знакомая!

Макс со вздохом покосился на меня, а я, легонько пожав плечами, вышла из комнаты, оставив их наедине.

В зале Антон с хохотом травил байки, а Даша со смущенным видом слушала его:

– Помню, мать в школу приходила по каким-то моим делам. Выходит, значит, на улицу. А там снег валит, ветер. Зимой дело было. И вот стоит один парень прям у входа и прикуривает, ну, видимо, чтобы от ветра защититься. Моя мать увидела это, подскочила к нему и дала подзатыльник. Несильно, но сигарета из зубов у него вылетела, – с хохотом говорил Булаткин. – А это оказался наш новый учитель географии. Молодой.

– Никита Алексеевич, что ли? – удивленно вскинула брови Полосова.

– Ага, он, – ржал мой друг. – Он же реально очень моложаво выглядит. Ох, как я смеялся, как я смеялся!

– А я смеялась, когда Антоша в начальной школе узнал, что мы и все наши одноклассники родились в год собаки. Он тогда заявил, что это просто невероятное совпадение, – с улыбкой вставила я. – Не знаю, как он вообще до одиннадцатого класса доучился.

– Да ну тебя! Я тогда ребенком был, – Булаткин запустил в меня диванную подушку.

Я захохотала, и мы сели за стол. Ада с Максом присоединились к нам через полчаса. У подруги лицо было удовлетворенное, а у ее парня – замученное. Наверное, помирились.

Вечер проходил весело, мы ели, пили, рассказывали друг другу истории из детства и играли в настольные игры. На какое-то время я даже забыла о том, что Влад так и не объявился. Однако стоило мне бросить взгляд на часы, как я с ужасом осознала, что время почти десять, и похоже, он вообще не позвонит.

Ревков говорил, что сегодня у них начинаются съемки клипа. Наверное, так заработался, что напрочь забыл про меня. Мне было до одури обидно. Я ведь так любила его, так скучала. Я всего лишь хотела услышать его голос в трубке и слова любви в свой адрес. За сегодня никто ни разу не назвал меня Златовлской, ведь прозвище, которое мне так полюбилось, придумал Влад. И только он использовал его в общении со мной.

Я вышла из-за стола и направилась на кухню, чтобы разрезать торт. Распахнув дверь, я увидела Антона и Аду, стоящих друг напротив друга. Его руки сжимали ее локти, а их взгляды напоминали скрещенные в бою шпаги. Друзья ушли из зала минут десять назад и все это время непонятно зачем торчали на кухне.

Заметив меня, они оба сделали шаг назад и почти одновременно выдали:

– Что такое?

– Ничего, – ответила я, с подозрением глядя на них. – Вы что, государственный переворот обсуждаете? Чего такие напряженные?

– Забей, все нормально, – брякнула Ада и пошла обратно в зал. Антон засеменил за ней следом.

Оставшись одна, я прислонилась лбом к окну и сама не поняла, как к горлу подступил тугой ком, а глаза увлажнились. Тоска, поселившаяся в моем сердце, с каждой минутой усиливала свою железную хватку.

Я сделала глубокий вдох. "Нельзя плакать, а то ребята заметят!" – сказала я себе и полезла в холодильник за десертом.

Когда у меня зазвонил телефон, я не сразу смогла взять его в руки, которые перепачкала в творожном креме. Наспех вытерев их о полотенце, я поднесла мобильник к лицу и увидела на экране незнакомый номер.

– Алло? – ответила я.

– С Днем рождения, Златовласка, – услышав это, я выдохнула. Гора свалилась с плеч. Значит, все-таки не забыл.

– Спасибо, я уж думала, ты не позвонишь, – с легким укором сказала я.

– Извини, не было возможности поздравить тебя раньше, очень суматошный день выдался, – голос Влада и правда звучал устало.

– Как дела? Как клип?

– Все нормально, вот вышел на улицу подышать. Ты чем занимаешься? Празднуешь с друзьями?

– Да, сидим у меня, собираемся чай пить.

– Понятно, – Влад немного помолчал. – Знаешь, Златовалска, сегодня такое звездное небо. Оно буквально усыпано маленькими сияющими кристаллами.

– Да? А мне из окна не очень видно.

– Слушай, Саш, выйди сейчас на улицу, – вдруг попросил он.

– Зачем? – не поняла я.

– Ну… Просто. Мы так далеко друг от друга. Но я хочу постоять с тобой под одним звездным небом. Согласись, это романтично?

– Пожалуй, – улыбнулась я.

– Так что, выйдешь?

– Не знаю… Прямо сейчас? У меня же гости, – немного растерялась я, осознав, что он говорит совершенно серьезно.

– Брось, это же ненадолго. Просто посмотрим на одно небо, и я скажу, как сильно люблю тебя, – Влад говорил тихо, но каждое его слово откликалось в моей душей звенящей нежностью.

– Ладно, сейчас, только ребят предупрежу, – отозвалась я, выходя из кухни.

– Нет-нет, не надо, это же займет буквально пару минут. Они и не заметят твоего отсутствия, просто выйди, – настаивал он.

– Эм… Хорошо, – в замешательстве ответила я и пошла в коридор. – Ты немного странный, если честно.

– Ну да, я же творческий человек, мне можно. Ты выходишь?

– Да, обуваюсь, – усмехнулась я и тут опомнилась. – А почему ты звонишь с неизвестного номера?

– Эм… У меня на телефоне батарейка села, а зарядить пока нет возможности.

– Ты знаешь мой номер наизусть? – удивилась я.

– Конечно. А ты мой?

– Знаю, – призналась я, спускаясь по лестнице.

Я выучила его номер еще в том году, когда Влад написал мне его на салфетке, а я, не решаясь ему позвонить, постоянно теребила ее в руках.

– Вот видишь, у нас все серьезно, – в его голосе слышалась улыбка.

– Ну все, я вышла на улицу, – сказала я. – Небо и правда звездное.

Надо мной необъятное сине-черное полотно просвечивало сотнями тысяч маленьких ярких светил. Вечер был теплым и безветренным. В воздухе по-прежнему пахло летом: свежескошенной травой и разогретой на солнце землей. Фонари-великаны озаряли мой двор мягким светом.

– Тебе нравится? – спросил Влад.

– Что? Звезды? Да, очень, – кивнула я, садясь на качели и задирая голову к небу. – Ты хотел сказать, как сильно меня любишь. Сейчас самое время.

– Знаешь, я обожаю твои волосы, – почему-то его голос звучал более хрипло, чем обычно. Так, будто в горле неожиданно пересохло.

– Ты начал с комплимента? – улыбнулась я. – Что ж, спасибо.

– И платье тебе к лицу. Голубое. Летнее.

Я резко остановила качели и замерла. Сердце колотилось так, что вот-вот должно было пробить грудную клетку.

– Где ты? – я стала озираться по сторонам, и в эту же секунду теплые родные руки легли мне на плечи.

По телу пробежала дрожь. Я застыла, боясь пошевелиться. Радость нарастающей волной стала подниматься от живота к груди. От этого волшебного ощущения захватило дух.

– Я рядом, любимая, – горячее дыхание Влада коснулось уха, и на секунду я прикрыла глаза, не веря в реальность происходящего.

Он медленно и очень нежно поцеловал меня в щеку, потом мягко убрал мои волосы в сторону и запечатлел поцелуй на шее. Кожа под его губами горела, а эндорфины целыми полчищами выбрасывались в кровь.

Я не могла больше сидеть на месте. Вскочила и, обвив Влада руками, повисла на нем, неуклюже пытаясь перешагнуть мешавшиеся качели. Я глубоко вдыхала мягкий древесно-мускатный аромат его парфюма и мечтала раствориться в любви, которая до краев наполняла мою душу.

В ту секунду я отчетливо осознала, что счастье есть. Я его знаю. Помню наизусть его номер телефона. У него глаза цвета виски и растрепанные каштановые волосы.

5
{"b":"778673","o":1}