– Дочь…

– Папуль, все хорошо будет. Я в город не поеду, так, по соседним улицам и все. Хочешь – давай со мной.

– Я с мамой останусь. Иди!

Почти час просидела Лера в машине, прежде, чем собралась с силами и завела двигатель.

Постепенно жизнь налаживалась. Лера окончила сначала училище, после того как восстановилась, а позже и медицинский институт, став врачом-педиатром. Работала в детской клинической больнице и там познакомилась со своим будущим мужем, Костей. Тот приезжал проведать племянника. Свадьба, купленная в ипотеку квартира и отчаянное желание иметь детей. Константин вырос в большой дружной семье и мечтал о такой же для себя. Лера смеялась:

– Ну десять детей – это я тебе не обещаю, но мальчика и девочку – да.

Год, два, десять – ничего, а, точнее, никого. Они прошли все обследования, кучу анализов, врачи только разводили руками.

– Никаких противопоказаний, ничего. Вы оба здоровы.

Лера оценила готовность мужа идти с ней до конца. Костя даже слова не сказал, когда она заикнулась об анализах. А ведь она знала, как часто мужчины считают это унизительным. Врач, который ее наблюдал, даже предупредил:

– Если муж откажется… просто сейчас это не редкость, то будем думать, какие варианты у нас есть еще. Но, честно говоря, их немного.

На робкую попытку заговорить о необходимости сдать анализы, Костя лишь обнял Леру:

– Ты что, глупенькая? Конечно! Мы же вместе.

В глубине души, Лера подозревала, что все проблемы связаны с той злополучной аварией, хотя врачи и уверяли, что она восстановилась.

Сегодня она ездила на прием к профессору, которого порекомендовал ее лечащий врач и для нее жизнь остановилась ровно в тот момент, когда он произнес:

– Я сочувствую, но, увы, детей вы иметь не сможете. Медицина тут бессильна.

Он разъяснил еле слышавшей его Лере, что к чему, и та, понимая, что он прав, спросила:

– Никогда?

– Мне жаль!

И вот сейчас она билась в истерике на парковке, понимая, что закончилась не только она как женщина, закончилась и ее семейная жизнь. Костя никогда ее не простит, ведь он так хотел ребенка.

Слезы сдавали позиции, когда зазвонил телефон. Костя! Лера выключила звук и бросила телефон обратно на сиденье. Она не знала, как сказать мужу.

Еще продолжая всхлипывать, она набрала номер отца:

– Лерка! Ревешь… Ты где?

Папа как всегда был конкретен.

– На парковке, возле супермаркета.

– Сейчас буду.

Через полчаса отец уже сидел в машине дочери и обняв ее, гладил по голове:

– Все образуется. Знаю, что звучит это сейчас куце, но так и есть. Лерка – время! Тебе просто нужно время. Косте сказала?

– Нет, я не знаю как.

– Скажи как есть. Он тебя любит. Не заслужил, чтобы ты молчала.

– Пап, я жить не хочу… Я пустышка…

– Ты с ума сошла? А, ну-ка! – Олег рывком оторвал от себя дочь и заглянул ей в глаза. – Я знаю, что тебе сейчас очень больно и очень плохо, но это пройдет. Дай себе год. Вот если через год ты поймешь, что жизнь тебе не мила, тогда и будешь говорить, что она того не стоит, чтобы ее дальше тянуть. Поняла? Понимаю, что жизнь у тебя сейчас поменяется, но не гони пока! Сбрось скорость перед поворотом…

– Поняла, пап.

– И еще. Ты думаешь, что хуже, чем тебе, быть не может. Может, Лер, кому-то может и хуже. У тебя муж, мы с мамой живые и относительно здоровые, ты молодая и сильная. Все наладится, подожди только. Ты сильная, доченька, очень сильная, я знаю.

– Ох, пап…

Они еще долго сидели в машине, пока, наконец, Олег не пересадил дочь на пассажирское сиденье и не отвез ее домой, где уже с ума сходил Константин, который не мог дозвониться до жены. Сдав с рук на руки Леру мужу, он сказал Косте:

– Не сегодня. Не спрашивай, подожди, сама расскажет. Ты понял?

Костя кивнул.

– Я поехал, мать там места себе не находит, уже раз сто звонила.

Костя уложил жену в постель и, заварив чай, присел с чашкой рядом.

– Поспишь?

– Костя… – Лера смотрела в стену, отвернувшись от мужа. – Мы разводимся.

– Лихо! Почему, я могу узнать? Ты изменила мне с Бредом Питтом?

Лера невольно улыбнулась. О ее слабости к любимому актеру муж знал и нередко подначивал ее:

– Может я хоть немного на него похож? Ну, Лерка, смотри, может хоть в профиль?

Она повернулась к Косте:

– Костик, я бесплодна. Детей от меня у тебя не будет.

– Фух! А я-то думал! Умеешь ты, родная, мозг вынести. Пойду-ка я себе тоже чаю сделаю, а потом поговорим.

Лера свернулась калачиком и слушала, как звенит ложечка в чашке у Кости, как ходит по кухне ее любимый и понимала, что вот сейчас он зайдет и все это закончится. И будет тишина…

– Лерка, а ты голодная? Есть будешь? Я плов сделал.

Лера удивленно выглянула из-под пледа, которым укуталась с головой.

– Что?

– Есть, спрашиваю, будешь?

– Костя, ты не понял, что я сказала? Или не расслышал?

– Ну, я не глухой пока. Все я понял.

Костя сел на край кровати и обнял жену, перетащив ее к себе на колени.

– Что ты удумала? С чего ты решила, что я тебя куда-то отпущу?

– Но я же…

– И что? Лера, ты моя жена. Был бы у нас ребенок – я был бы самым счастливым человеком на свете, но я и так счастлив – ты же со мной. А дети… не знаю пока, надо подумать.

– О чем?

– О том, о чем я думал весь последний год. Не все своих растят, Лер.

– Ты о чем?

– Я о том, что может нам на роду написано, своих детей не иметь? Ты знала, что у меня старшие брат и сестра приемные?

Лера удивленно посмотрела на мужа:

– Нет! Ты не говорил, а я бы в жизни не подумала, что они не родные. Мне, кажется, родители Машу вообще больше всех любят.

– Мама Машку у соседки-алкоголички отобрала, после того, как та ребенка на мороз выставила в одних трусах, чтобы пить не мешала с сожителем. А мама с работы шла поздно вечером. Машку бы и не заметила, ту почти замело, если бы не собака наша. Та ее во двор не пустила, кидалась и выла.

– Так вот почему у Маши на руке пальца не хватает?

– Да. И на ногах тоже. Отморозила.

– Господи, ужас какой!

– Ну вот, ее мама в больнице выхаживала, а потом добилась через суд и забрала. Под опеку сначала, а потом удочерила. А через год и Сашку, когда тетку Нюру лишили родительских прав на сына.

– Так они родные брат и сестра?

– Ага.

Они долго разговаривали в тот вечер. Лера постепенно пришла в себя.

«Может, отец прав, кому-то хуже, чем мне?»

Через несколько месяцев, пройдя школу приемных родителей, Лера с Костей готовились взять ребенка из детского дома.

– А это кто? – Лера листала досье детей на сайте.

– Это Наташа. Но… вы на нее не смотрите, там ребенок очень больной.

«Кому-то может и хуже…»

– Что с ней?

– Ей год и два месяца…

– Сколько?! – Лера с ужасом посмотрела еще раз на фото. На фотографии было худенькое тельце, которому едва можно было дать месяца три.

– Там такой букет диагнозов, что вряд ли она доживет до трех лет.

– Посмотрим! – Лера решительно свернула остальные открытые «окна».

Через пару недель, когда все документы были готовы, она первый раз взяла на руки дочь.

– Не дрейфь, маленькая! Мы справимся!

Два года борьбы не то, что за день, а за каждую минуту жизни. Лера ушла с работы и не спускала ребенка с рук. Вечером, едва вернувшись домой, маленькую Наташу принимал Костя:

– Где моя Наталочка? А вот она, моя принцесса!

Первая улыбка, первый раз поднятая без поддержки голова, первая ложка каши, а не смеси, первый шаг…

– Костя…

– Что, родная?

– Смотри!

Лера положила перед мужем на стол распечатку.

– Наташка!

– Нет, это Андрюша, посмотри на данные внизу. Ему восемь месяцев.

– Надо же, как похож на Наталку, когда мы ее первый раз увидели! Я думал, ты мне хочешь показать, как она выглядела. – Костя посмотрела на свою, еще худенькую, но уже румяную дочку, которая вертела в руках фломастер, сидя за столом рядом.