– Мам, ну тут еще много осталось! Нам хватит!

Аня пригладила растрепавшиеся волосы дочки и чмокнула ее в нос.

– Ладно, давай мне кружку и беги! Дед уже, наверное, качели закончил делать, пока мы в лес ходили.

Алина сорвалась с места. Аня снова рассмеялась и пошла вслед за дочкой к даче Ольги Олеговны, где они проводили отпуск.

За последний год много чего случилось.

Алине сделали последнюю операцию и, хотя проблемы еще оставались, они не шли ни в какое сравнение с тем, что было. Ольга Олеговна ездила с девочками в Москву и выхаживала Алинку вместе с Аней, ни на минуту не отходя от девочки. А когда они вернулись, Ольга продала свою квартиру и купила просторную теплую дачу.

– Ребенку нужен свежий воздух!

Юра решил проблемы с бизнесом и на новогодние праздники приезжал к отцу, чтобы помириться. Правда, один. Настя отказалась ехать наотрез.

– Еще не вечер! – Аня похлопала брата по руке. – Все наладится. Главное, что ты здесь.

Аня подошла к калитке, в которую упиралась тропинка и открывая ее услышала:

– Деда, выше! Еще выше! Я почти вижу речку!

Алинка хохотала, сидя на качелях, которые раскачивал дед. Ольга Олеговна накрывала чай в беседке.

– Не свались только, держись крепче! – она прикрыла ладонью глаза от солнца.

– Ба! Пирожка можно?

– И суп можно тоже! Слезай, вон мама идет, будем обедать. А потом будем печь сладкого «пирожка» с тобой. Ты же ягодки принесла?

– Да! Только не все, потеряла немножко.

– Значит, будем делать маленькие пирожки.

– А ты хитрая!

– А то! И кашу из топора тебя тоже научу варить.

– Как это? – Алина раскрыла рот.

– Вечером расскажу, беги руки мыть.

– Дедаааа! А у нас топор есть? Бабушка будет кашу варить! Только, чур, не манную!

– Нина Петровна, здрасте!

– Доброе утро, Гриша! В школу?

– Ага, у нас сегодня утренник.

– Отлично! Обожаю праздники! А мы с Фимой идем за хлебом! И печеньем, да, дорогой?

Маленький пекинес Нины Петровны поднял голову, насколько смог, глянул на хозяйку, и гавкнул.

– Вот, видишь, Фимочка не даст соврать!

Гриша присел на корточки и почесал ухо собачке. Фима блаженно прикрыл глаза.

– Нина Петровна, а правда, что пекинесы – это собаки императоров?

– Да, китайских императоров. Собачки Фу, как их называли в Китае. Они жили только во дворце императора, обычным людям нельзя было завести такую собаку. Знаешь, считалось, что это даже не собаки, а духи-хранители.

– Ничего себе!

– Они очень храбрые. Иногда, даже чересчур, не так ли, Фима?

Фима тявкнул и спрятал нос в лапы.

– То-то! В следующий раз будешь думать, прежде, чем гонять соседского кота. Он же почти вдвое больше тебя!

Нина Петровна рассмеялась.

– А ты не опоздаешь?

– Ой! Опоздаю! Вы так интересно рассказывали!

– Приходи, я тебе альбом покажу с фотографиями предков Фимы и еще расскажу про собак, если хочешь.

– А можно я не один приду?

– С кем же?

Гриша замялся.

– Ну… есть там…

– С девочкой?

– Откуда вы знаете?

– Гришенька, не такая уж я и старая! Беги! И приводи свою даму, я буду рада вас видеть!

Гриша отряхнул брюки и бегом помчался к школе, которая стояла во дворе соседнего дома.

«Все-таки хорошая она, бабушка Нина, не такая как другие соседки в нашем доме».

Девятилетний Гриша даже не догадывался, насколько он прав.

Нина Петровна и правда была непохожа на соседок из их дома, стоящего среди таких же панельных пятиэтажек в спальном районе города. Переехала она сюда не так давно, всего лишь восемь лет назад. Обстоятельства сложились так, что другого выхода, кроме как перебраться в маленькую однокомнатную квартирку на окраине, у нее просто не было.

Ниночка родилась в семье, ни много, ни мало, – генерала! Отец ее долго искал себе спутницу жизни, и мама Нины была намного младше мужа. Родив ребенка, она не стала бросать себя на алтарь воспитания единственной дочери, а дождавшись, когда Нина немного подрастет – отдала ее в ясли. Но, маленькая Ниночка не отличалась богатырским здоровьем, часто болела и отец «выписал» из деревни свою старенькую тетушку. Именно она воспитала Нину и заменила ей занятого отца и, делающую карьеру, маму.

Варвара Ивановна, даром, что была из деревни, происходила из старинного дворянского рода, осколки которого революция, а потом и война раскидали по свету. И, в стареньком деревянном домике, в глухой деревне, мама Вари, придя домой после тяжелой работы в колхозе, ставила на стол тарелку, укладывала приборы, доставшиеся ей от бабушки, и учила дочь, как правильно двигаться, вести себя за столом и вести беседу, учила правильным русскому и французскому языку. То есть всему тому, что усвоила в свое время от своей мамы, а та от своей,

и так далее, до прабабушки, учившейся в институте благородных девиц. Варя усваивала сразу две стороны этой жизни: с одной – очень практическую, «от земли», где умела и вырастить, что угодно в огороде и ухаживать за хозяйством и живностью, а с другой – эстетическую, в которой было место поэзии, правильной речи, хорошим манерам. Правда, вот эту вторую сторону, мама приказала строго-настрого прятать и никому пока не показывать. Она надеялась, что Варвара сможет уехать учиться в столицу. Но, не пришлось, к сожалению. Варя не оставила маму, когда она заболела и так и осталась жить в деревне, после того, как мамы не стало.

Все эти знания и умения, полученные от мамы, Варвара Ивановна постаралась передать Ниночке. И ей это удалось просто блестяще. Нина росла начитанным, умным ребенком, свободно говорила по-французски. Сначала с подачи Варвары, а потом отец нашел преподавателя. Занималась спортом и музыкой. Но, все это длилось ровно до того момента, пока не ушел от тяжелой болезни отец и мама не вышла замуж повторно. В новой семье места Ниночке не нашлось. К счастью, папа позаботился о том, чтобы ни она, ни его жена, ни в чем не нуждались. Вступив в права наследства, мать разделила имущество так, как сочла нужным, и Нине досталась большая родительская квартира. Там они и остались с Варварой Ивановной. Мама приезжала проведать Нину не чаще раза в месяц и пятнадцатилетняя, на тот момент, девочка быстро привыкла отвечать за себя сама. Варвара болела, все чаще не могла помочь своей воспитаннице даже по хозяйству, и Нина взяла на себя практически все. Подсчитав их с Варварой расходы на месяц, она позвонила матери и попросила выдавать ей определенную сумму раз в две недели. Та согласилась, но, взамен потребовала от Нины помощи в уходе за новорожденным сыном. Так Нине пришлось жить на два дома. Сил и здоровья ей было не занимать, и она легко справлялась со свалившимися на нее обязанностями и няньки, и сиделки. Умудрившись не забросить учебу, она с легкостью поступила в университет. Нина быстро поняла, что владеть языком мало, нужна какая-то узкая специализация. Она взялась за технические переводы. Работа переводчика и подработки репетитором позволили ей жить почти безбедно. На одном из мероприятий, которое проводило совместное предприятие, в которой работала Нина на тот момент, она познакомилась со своим будущим мужем. К тому времени Варвары уже не было, брат подрос и не нуждался в присмотре старшей сестры, так что у Нины появился шанс устроить свою личную жизнь.

С мужем у них сложились ровные, хорошие, даже немного приятельские отношения. Нина всегда знала, что он ее любит больше, чем она. Но осознать, что он для нее значил на самом деле, она смогла только после того, как обширный инфаркт унес его жизнь.

Жить после этого в большой квартире стало накладно финансово и очень тяжело морально. Нине все время казалось, что вот-вот из другой комнаты выйдет муж или послышатся шажки Варвары.

Нина Петровна приняла решение переехать в жилье поменьше. А тут еще и мама обратилась к ней с просьбой помочь брату, который собирался уезжать жить в другой город. Нужны были деньги на переезд и обустройство. С Анатолием и его семьей у Нины сложились очень теплые отношения, не зря же она его столько лет нянчила, и она с радостью согласилась помочь. Племянник и племянница заменили ей собственных детей, которых у них с мужем так и не случилось.