– Любаша, ты что придумала?

– Я хочу на море! Пока еще я могу, пока еще чувствую, хоть что-то, кроме боли. Поедем, а? Помнишь, как мы с тобой за Анюткой ездили? – Люба рассмеялась. – Вот туда же и поедем.

Две недели они провели на юге. Тихонько гуляли по набережной, сидели в кафе, дышали осенним воздухом. Погода порадовала. Яркое солнышко, синее море. Любовь Валентиновна замирала, глядя на снующие по заливу яхты, детвору, которая готовила суденышки к соревнованиям, проходящим в это время в Геленджике. Вокруг кипела жизнь и она была немножко к ней причастна. Деятельной, суетливой, бесшабашно-веселой.

– Подержите, пожалуйста! – мальчишка лет десяти-одиннадцати вручил ей весло и нагнулся, чтобы зашнуровать кроссовок. С ветровки капала вода, волосы был взъерошены. – Спасибо большое!

Мальчуган забрал из рук Любы весло, задорно подмигнул и бросился по набережной догонять свою группу.

– Такие забавные! Маленькие, а уже яхты водят. – Люба смотрела вслед мальчугану. – Что-то устала я, Ванечка, пойдем-ка в гостиницу.

Они дошли до отеля, где остановились, и поднялись в номер.

Иван Леонидович смотрел, как спит его жена и плакал. Тихо, чтобы не потревожить, чтобы не услышала.

Они познакомились, когда ему было двадцать пять, а Любаше исполнилось двадцать. Молодой перспективный летчик и студентка педагогического института. Свадьба, дети, жизнь… Хорошо жили, как говорят – «душа в душу». Вот только… мало! Как же мало!

Иван Леонидович смахнул слезы и тихонько вышел из номера.

– Девушка, милая, где тут у вас цветы можно купить и есть ли рядом кондитерская?

Через час Люба открыла глаза и ахнула:

– Ванечка, какая красота! – в вазе, на тумбочке, стояли ее любимые белые розы. – О, и вкуснота! Ваня, корзиночки! Мои любимые! Спасибо, дорогой!

Они пили чай, сидя на балконе и любуясь на закат.

– Ванечка…

– Что, родная?

– Я хочу, чтобы ты меня сейчас послушал и не перебивал.

– Хорошо.

– Когда меня не станет…

– Люба!

– Ты обещал! Слушай! Так вот, когда это случится, я хочу, чтобы ты не работал страусом.

Они улыбнулись. Это была старая шутка. Их шутка. Когда-то, думая о переводе в другой экипаж, Иван задумался и уже готов был отказаться от повышения, так как не хотел перемен. И вот тогда Люба ему сказала:

– Не работай страусом! Или всю жизнь просидишь под одним кустом, на одном месте. Хватит прятать голову в песок! Подними ее повыше и шагай подальше!

С тех пор, на любое сложное решение, они друг другу напоминали:

– Не работай страусом!

– Ну так вот! Живи дальше! Не замыкайся в себе, не сиди на одном месте. Вспомни все, что ты хотел сделать, когда появится время. Сделай! Не садись рядом с Аней. Я знаю, что ты поедешь к ней, будешь помогать с Алиночкой. Все правильно! Но, не садись с ней рядом в своем горе! Ей нужна будет поддержка, утешать тебя сил у нее просто нет. Держи ее! Ты сильный, ты справишься! И еще… Ванечка, когда пройдет время, ты сам поймешь, когда… Ты посмотри по сторонам… И я буду, где-то там, очень рада, если ты не останешься один, а рядом будет человек, который тебя поймет и примет таким какой ты есть. – Любовь Валентиновна улыбнулась. – Ох, и повезет же ей!

– Любаша!

– Все, ничего не говори, просто запомни, что я сказала, хорошо? Обещай мне!

– Обещаю, родная, обещаю! – Иван взял руку жены, которая стала уже совсем прозрачной, легкой и поцеловал.

Анна сидела в такси и мысленно подгоняла сама не зная кого или что. То ли машину, то ли водителя, то ли дорогу, то ли того, кто там, наверху, наблюдал за этим миром.

«Пожалуйста! Мне бы только успеть!»

Холодный дождь со снегом лупил по окнам машины, заливал лобовое стекло.

– Погода разгулялась, давно такого не было! – водитель пытался удержать машину на поворотах, но Аня чувствовала, как колеса скользят по наледи.

Наконец, они остановились у больницы.

– Спасибо!

– Здоровья вам и близким! – водитель сочувственно улыбнулся и тронул с места.

Аня бежала по коридорам, пытаясь отыскать нужное отделение. Быстрее! Успеть!

Палата… Так страшно зайти, увидеть… Аня выдохнула и открыла дверь:

– Мамочка!

– Анюта…

Аня смотрела на маму и почти не узнавала ее. Этот седой легкий ангел ее мама? Она взяла в руки мамины ладони.

– Ты приехала… Ванечка, принеси мне попить, пожалуйста…

На тумбочке стояла полная бутылка воды, но Иван Леонидович покорно вышел из палаты.

– Анюта! Слушай меня! Я люблю тебя, больше жизни люблю тебя и Алиночку! Прости, что мало помогала…

– Мама, да ты что! Только ты и была рядом, ты да папа!

– Слушай меня… тяжело говорить… Папа! Папе будет очень плохо, очень сложно, я знаю. Аня, обещай мне, если он кого-то встретит – ты дашь добро и поддержишь его!

– Мам, обещаю!

– Берегите друг друга! Все вы! Юру обними за меня! А сейчас иди, иди, позови мне папу и посиди в коридоре. И шапку сними, она вся мокрая, простынешь…

Аня до крови закусила губы и вышла из палаты.

Иван Леонидович сидел на стуле очень ровно, глядя прямо перед собой. Аня подошла и стиснула его плечо:

– Пап, она зовет тебя. А где Юра?

– Прилетит завтра. Дела какие-то у него.

Отец наклонил голову, прижался на секунду щекой к руке дочери и встал.

– Посиди здесь.

Любовь Валентиновна ушла ночью. До последнего ждала сына, держалась. Юра приехал только к обеду следующего дня.

Печальные хлопоты… Потом несколько месяцев, пока улаживались дела с продажей квартиры и покупкой новой, в другом городе, рядом с Аней.

– Деда, а мы сегодня в парк или на качели?

– Мама сказала, что в парк, Алинка, поэтому туда. Мы орешки взяли?

Внучка деловито протопала к коляске и пошарила в кармашке.

– Вот! – в руках у нее был пакетик с орешками и семечками.

– Отлично! Белочки тебя теперь точно будут рады видеть! Залезай в коляску и поехали.

– Деда, а можно, я сама пойду?

– Можно! Только если устанешь – сразу скажи?

– Ладно!

Трехлетняя Алинка затопала рядом с дедом, который, приноровившись под ее шаг, медленно пошел рядом, внимательно наблюдая за ребенком. Уже два года он живет с дочкой и внучкой, помогая во всем. Квартиру, которую Иван Леонидович купил, он сдал и отдает деньги Ане, на Алинку.

Алина родилась раньше срока и с целым букетом диагнозов. Со временем часть из них сняли, но самый главный, связанный с маленьким сердечком, остался. Две сложных операции пройдены и впереди еще одна. Девочку берегли как хрупкую хрустальную статуэтку.

Жизнь в браке у Ани не сложилась. Муж красиво ухаживал, добиваясь внимания, но после свадьбы показал себя не с лучшей стороны. Аня работала, тянула семью, а Никита искал себя. Долго искал, почти два года. А потом получилась Алина. Последней каплей для Ани стала фраза:

– Если родится больной – домой забрать не позволю!

У Ани в тот момент просто пелена с глаз упала. Почему? Почему она с этим человеком до сих пор? Ни внимания, ни поддержки. Живут они в ее квартире, доставшейся от бабушки, тратят ее деньги. Если что-то муж и зарабатывает, то это сугубо его доходы, она их не видит. И теперь он диктует ей жить или нет. Какая жизнь ее ждет без ребенка? Она не показала вчерашние результаты обследования, ведь это неокончательно, пока все неясно. Откуда он знает? А если не знает, то, что это было? Почему она все это терпела? Любила? Наверное… Именно так, в прошедшем времени. Аня собралась с духом и указала Никите на дверь.

Он не успокоился сразу. Приходил, трепал нервы, мог явиться нетрезвым. Но на седьмом месяце Аня получила результаты скрининга и позвонила ему сама:

– Никита, у нашего ребенка порок сердца. И оставлять в роддоме я его не буду! Ты будешь участвовать в воспитании и содержании?

– Я тебе уже все сказал по этому поводу! Или он, или я!

– Не ты, сам понимаешь…

Аня сбросила вызов и погладила живот.

– Мы справимся! Да, малыш? Мы сильные!