Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

Ты – счастье

Так сладко дышится в саду,
Так сердце от восторга бьётся,
Когда, как в призрачном бреду,
Твой локон перед взором вьётся!
Ты, словно этот вешний сад,
Таинственной росой умытый,
Где пчёлы гимн ему трубят,
Целуя в сладкие ланиты.
И я к губам припал, но страх
Волненьем сердце мне сжимает:
Вдруг эта сладость на устах,
Как сахар, навсегда растает!
И, словно песня, что звучит
Из окон загрустившей дачи,
Меня разлукой огорчит
Каприз изменчивой удачи.
Тебя судьбе не уступлю,
Скорей сгорю в пожаре страсти:
Ты – счастье, я тебя люблю!
Нет жизни для меня без счастья!

Памяти матери

Агриппине Ловчиковой

В печаль окутана постель,
И трудно осознать,
Что из родных привычных стен
Уходит в вечность мать.
Последний вздох, терзает боль,
И нет пути назад…
Но и прощаясь, лишь любовь
Её роняет взгляд.
Язык не в силах повернуть,
Чтоб доброе сказать,
Сумела нам в глаза взглянуть
И слёзы показать.
Все рядом, взрослые давно,
Но и в последний час
Ей было трудно всё равно
Одних оставить нас.
И только вырастив детей,
Мы в силах осознать,
Что из святых всего святей
И всех роднее – Мать!

У родного крыльца

Родителям

Опять стою перед родным крыльцом,
Куда, как сын, я каждый год стремился,
Хотя уже был много лет отцом,
И с отчим домом навсегда простился.
Здесь ждал отец, слезу роняла мать;
И их тоска сюда звала сквозь дали,
Да я и сам не мог не тосковать,
Прекрасно зная, как меня здесь ждали…
С утратой их я сразу старше стал,
Теперь никто не ждёт меня как сына,
Об этом с дрожью мне шумит листва,
Ещё отцом посаженной осины.
Лишь тополя, волнуясь, ждут меня,
Звенят листвой, встречая у могилы;
Родителям они о том звенят,
Что к ним пришёл, кто чтил и не забыл их…
Ещё не раз вернусь к тебе, крыльцо,
Куда тоска меня звала сквозь дали,
Где боль утраты омрачит лицо,
Лишь только вспомню, как меня здесь ждали!..

Путеводная звезда

Затуманились в памяти дали,
Отстучали свой гимн поезда,
И застыла в тревожной печали
Путеводная в небе звезда.
Не спешить мне к родимой калитке
Под весёлый колёс перестук,
Не изведать счастливой улыбки
И объятий родительских рук…
Уж давно за седым небосклоном
Старый сад, засыхая, грустит.
И напрасно с учтивым поклоном
В окна тополь с надеждой глядит.
Заколочены досками рамы,
И не скрипнет забитая дверь.
Лишь рябина свечою багряной
Ждёт у скромной могилы теперь.
Всё ж я еду туда, где зимою
К ней на тризну спешат снегири.
Так что снова, звезда надо мною,
Слушай песню колёс и гори!

Земное чудо!

Ж. Н. Т.

Скромна, умна, несуетлива,
Достойный возраст – не предел,
Неувядаемо красива,
А взгляд на жизнь и прост, и смел!
Ты, как природа, что не знает,
Каков грядущий грянет год,
Порой ликует и страдает,
Но держит твёрдый курс вперёд.
И ты идёшь, верстая годы,
Шагая через сонм невзгод,
Упорно покоряя броды
И даже счастья трудный брод.
Тебя любить легко и трудно,
Порой упряма и горда,
И всё же ты земное чудо,
Как дар божественный Христа!
И пред тобой, словно иконою,
Склоняюсь, веря и любя,
Как пред Судьбой, с тобой покорною
И непокорной без тебя.

Милая

Милая, за сухость не суди
И к другой напрасно не ревнуй –
Холодом повеяло в груди,
Оттого не греет поцелуй.
И за то помилуй и прости,
Что любовь я чаркою гублю,
Потому не смог произнести
Слово долгожданное – люблю.
Тень разлуки от себя гони,
Если в сердце половодья звон,
Он для нас, как путнику огни,
Что надеждой льются из окон.
Но меня попробуй отогреть,
Сам, увы, не в силах приказать
Сердцу жарким пламенем гореть,
А устам, пылая, целовать.
9 ноября 1995 года

«Оттрезвонили шпоры гусаров…»

Оттрезвонили шпоры гусаров,
Сник усов восхитительных вид,
Что под рокот цыганской гитары
Укрощали и волю, и стыд.
Нынче всё удивительно просто:
Всё доступно для слуха и глаз,
Сладкий яд покорителя тоста
Нас сведёт и опутает нас.
Потускнел блеск мехов королевских:
Для любви это всё мишура,
Реквизит обольстительниц светских
И фантазии светской игра.
Коль полюбишь обычные очи
И любви неприглядный предмет,
Так уж душу навек заморочат,
Что поверишь – прекраснее нет!
29 ноября 1996 года
2
{"b":"778610","o":1}