Но Елена уже посматривала на часы. У нее была договоренность еще об одной встрече – со школьной подругой, которая тоже жила на севере Москвы, рядом с метро «Тимирязевская». И вот уже чай допит, Анна Петровна собирается проводить Елену до остановки. А на улице темно и дождливо.

До шоссе дошли по лужам, а перейти на другую сторону к нужной остановке не приставлялось возможным. И надев на голову капюшон дубленки, Елена стала голосовать, вдруг кто подвезет?

Остановилась темная иномарка. Благородного вида водитель. Назвала адрес: метро «Тимирязевская», улица Фонвизина, 5. Анна Петровна пошла к дому, Елена с наслаждением нырнула в тепло машины.

Завязалась милая беседа. Елене было очень комфортно, она уже предвкушала, что оставит свою визитку. На вопросы водитель отвечал довольно скупо: пенсионер, но смотрел на Елену с интересом. А та чувствовала себя прекрасно!

В этой машине рядом с этим мужчиной она ощущала и спокойствие, и уверенность, и защищенность.

«Это мое, – думала Елена. – Сейчас я отдам визитку, человек мне позвонит и будет за мной ухаживать! Наконец-то богатый поклонник! Видно, что я ему понравилась».

И вот он подвез Елену к метро «Тимирязевская» с намерением высадить. Высадить под дождь. Как ехать к улице Фонвизина – не знает. Елена слегка оторопела и спросила:

– Сколько?

– Не знаю. Я вас подвез от нечего делать.

Елена дала 50 рублей.

– Вы там телефон не написали? – пошутил.

Даже рукой до руки дотронулся. Правда, не поняла, зачем.

А Елена уже обиделась:

– Нет, до свиданья.

И вышла под дождь. Пошла пешком в сторону дома подруги, и сразу начала жалеть, что не оставила номер телефона! И у школьной подруги, и на обратном пути, и дома до 2-х часов ночи жалела и жалела!! Подруга сказала:

– Может, это тебя от чего-то уберегло?

А Елена все вспоминала, что было очень хорошо, что чувствовала себя прекрасно. Но когда он подвез ее лишь к метро, немножко снисходительно сказал, что под железнодорожными путями он не проедет, решила, что ею пренебрег, то есть сразу бросилась в другую крайность, и обиделась. И на его не слишком уверенное «вы не написали там телефон» мысль о том, что она сейчас полезет в сумку искать визитницу, показалась невозможной!

– Почему же я так жалею? – удивлялась сама себе Елена.

Мудрая подруга Агнесса, с которой Елена встретилась через пару дней, сказала, что это проба пера. В этом инциденте есть положительное: ты получила удовольствие, убедилась, что нравишься, а подвела неуверенность в себе. Сначала, когда не оставила визитку. Хотя могла просто сказать номер телефона. Потом, когда об этом пожалела. Она права?

Ведь когда Елена под проливным дождем села в машину, показалось, вот оно! Нашла. Это была интуиция? Тогда почему ее не послушала? С другой стороны, если бы интуиция была так развита, то знала бы наверное, давать ли визитку этому человеку? Хотя пока ехали, пару раз мелькнуло ощущение, что он неуверенный.

Спустя время Елена думала об этом по-другому. Что какие-то ориентиры она ему дала. Фонвизина, 5. Обойди все квартиры и найди ту Марину, к которой ехала попутчица. И то, что сама Елена живет недалеко от метро «Севастопольская». Если пенсионер, покарауль, вдруг встретишь.

«Хотя где уверенность в том, что оставь я телефон, он бы мне позвонил? Потом бы переживала, что не звонит?» – размышляла Елена.

За этот ноябрь она раздала кучу своих визиток. На вечере у Льва Болдова, на учебе у Норбекова. Позвонили лишь две дамы: Жанна, которой был нужен стих, и Нина. Александру дала визитку с электронной почтой. Сегодня посмотрела, ни одного сообщения. Анна Петровна в Москве, а больше никто не пишет.

Возможно ли в гигантской Москве снова встретить этого мужчину с его мицубиси? И узнаем ли друг друга? Типаж Петра Вельяминова, на лице рябинки, или это тени от капель дождя за стеклом? По возрасту показалось, что ровесник.

Третий день жалела Елена, что не оставила телефон. И вспоминала мудрое высказывание: если для женщины любовь это роман, для мужчины – это эпизод.

С той пятницы прошло 3 дня, а Елена все с сожалением вспоминала тот факт, что не оставила визитку с телефоном. Мысли по этому поводу были разные.

Первое: высшие силы выполнили мою просьбу, а я не поняла и сама отказалась.

Второе: теперь мне за это ничего не дадут больше. Как в том анекдоте, когда старый еврей отказывался от средств спасения в наводнение, ждал особого приглашения.

Третье: а может, и не было ничего? И моя визитка, как это было не раз, осталась бы невостребованной?

Четвертое: а если бы позвонил, какие бы страхи мучали меня потом? Ехать не ехать? Что меня ждет? И так далее.

Пятое: из-за всех моих страхов мне оставили все то же. Сиди дома в одиночестве, зато без риска.

Шестое: может, именно этого я и хочу? Словом, сплошная слово мешалка! Пытаюсь с ней справиться с помощью Свияша или Норбекова.

Все это Еленой вновь обдумывалось и анализировалось. И обсуждалось с подругами. Одна подруга сказала:

– Конечно, жалко. Даже если бы он не позвонил, ты бы жила с надеждой, настроение было бы романтическим.

Хотя с надеждой Елена уже жила. Нужно с верой! С верой в себя. С верой в свою неотразимость и женскую привлекательность. Именно уверенности в себе как в женщине у нее маловато.

А все мысли, что можно вдруг встретиться случайно, нереальны. «Мы в городе живем таком огромном, что вероятность встреч равна нулю».

Магнитная буря накрыла Полину в понедельник в 3 часа дня на станции метро «Октябрьская кольцевая», когда Полина шла с работы.

Метеорологи обещали, что магнитная буря достигнет Земли в субботу и в воскресенье. Полина приготовилась к удару головной боли, но была на удивленье бодра. В субботу готовила, ходила на рынок, убирала квартиру и поздно ночью смотрела в прямом эфире «Что? Где? Когда?».

В воскресенье голосовала, кормила всех обедом и гладила выстиранное накануне белье. В понедельник радостно побежала на работу, провела занятия со студентами, и вдруг эта буря все-таки Полину настигла. Постояв пару минут перед входом в метро, Полина решила немного пройтись пешком, например, до Полянки. Зайти, если позволит головная боль, в храм.

В этот храм на Полянке Полина заходила по возможности – помолиться, поставить свечки. Если прийти в такое время, когда службы нет, то прихожан мало, можно и записочки написать.

В этот раз в церковной лавке Полина была одна, и не спеша присела написать записочки, пытаясь сосредоточиться, несмотря на головную боль.

Было тихо, поэтому Полина сразу услышала, как какой-то парень шепотом обращается к матушке, что торгует свечками и иконами:

– Мне бы с батюшкой поговорить.

– Нет его сейчас, – отвечает та довольно сердито.

– Как жаль!

– А что случилось-то? – любопытство матушки взяло верх.

Полина сидела к ним спиной, поворачиваться было не очень удобно, а разговор был слышен хорошо.

– Да, теща!

– Что теща?

– Она не теща еще, но стать ею не хочет!

– Наплюй. Она-то тебя любит? – разговор пошел живее.

– Как наплюй! Она мне кольцо вернула, маму послушала.

– Так ты еще не женился? – в голосе изумление. – Вот и хорошо, еще 50 других встретишь! – воскликнула матушка.

– Встречу, конечно, только как эта не встречу.

– Молись. Что Бог ни сделает, все к лучшему. Молись, – в голосе послышалась забота.

– За тещу молиться? – искренне изумился парень.

– Свечку за нее поставь!

– Так у меня денег нет!

Наступившая тишина позволила Полине повернуться: парня не было, матушка что-то записывала в свои тетрадки. А Полина подумала: «И правда, кому нужен такой зять, у которого даже и на свечку денег нет!»

Отдала матушке готовые записочки, поставила свечи, помолилась. И выходя из храма, с удивлением обнаружила, что голова болеть перестала. Магнитная буря прошла?

Когда болеют дети, волнение неизбежно. А когда детей больше одного, волнение перманентно. У меня сын старше дочери на 3 года. И когда они оба ходили в детский сад, то болели разнообразно: то оба сразу, то по очереди. То заболевал сын, а в день его выписки заболевала дочь. Или только выздоравливала она, как сын приносил из сада новую инфекцию. Круговорот! И к сожалению, не обходилось без осложнений.