Не прерывая наблюдения, Астория тоже представилась.

– Скажи, что красивое? – спросил Джеймс, взглянув на перо.

– Да, – ответила Астория и приблизилась. Уже хотела прикоснуться к черноте, но помедлила. Она подняла на Орифиэля глаза и спросила. – Можно?

– Конечно.

– А ты правда ангел? – поинтересовалась Ребекка. Она подошла к кровати, на которой сидел Тео, и приземлилась туда, ожидая ответа.

Орифиэль просто кивнул, смотря на рыжую девушку, с нескрываемым благоговением водившую пальцами по перу. Его он около месяца назад выдернул из крыла, когда Алиса с Сэмом уехали к отцу, а Биллу срочно нужен был какой-то ангельский фермент для зелья. Всю энергию он вытянул, а перо осталось. Вот Орифиэль его и закинул в рюкзак за ненадобностью. А потом оно случайно вывалилось оттуда вместе с остальными вещами.

Перо ценности не несло, но ребята почему-то смотрели так, словно оно – источник силы. Орифиэль решил, что ему незачем их разубеждать. Ответит, если спросят.

– А чем отличаются серафимы от херувимов? – снова задала вопрос Ребекка. – Ваш сосед так кричал…

В мыслях Орифиэль закатил глаза. Как можно было не знать таких банальных, интуитивно осознаваемых вещей? А потом он вспомнил, что у людей не принято много говорить о видах и незнание девушки вполне оправдывалось ее расой.

– Силой, энергией, статусом, происхождением… – перечислил Орифиэль. Посмотрел прямо на Ребекку и закончил. – Если подумать, то всем, кроме принадлежности к расе ангелов.

– А как это вообще работает? – вдруг задал вопрос Джеймс. А потом пояснил, заметив, что Орифиэль не понял его вопроса. – Просто об анималитах, вампирах там, людях всё известно, а в ангельской и демонической иерархии попробуй разберись.

Орифиэль улыбнулся. Этот парень ему нравился.

– Не буду рассказывать подробно, про это обычно не говорят. Но у нас так: всего восемь архангелов. Серафимы – их прямые потомки, дети. Кроме них, все родственники архангелов и искусственно созданные существа относятся уже к ангелам или херувимам. Ангелы могут приобрести статусы Господства, Силы и Власти. То есть, до них можно «дослужиться». Это, как бы, области работы. Ангелы Господства работают с экономикой, ангелы Силы – это войска и поддержание порядка в верхнем городе. А ангелы Власти – это те, кто заботится о населении. Ангелы занимающие руководящие должности, пользуются привилегиями статуса.

Орифиэль замолчал. Джеймс почесал голову, немного подумал, судя по лицу, и медленно заговорил, смешно нахмурив брови:

– Получается… самые сильные – это архангелы. Потом серафимы, потом эти статусы, а потом уже херувимы и ангелы, я правильно понял?

– В целом – да, – кивнул Орифиэль. Он забыл сказать, что херувимы вообще практически без статуса; они просто не имели возможности с таким скудным запасом энергии принести хоть где-то ощутимую пользу. Орифиэлю временами их становилось жаль.

– Тогда почему ты такими же простыми словами не сказал? – возмутился Джеймс, взмахнув руками.

– Потому что статус и чин – не всегда равен силе ангела, – покачал головой Орифиэль. – Моя… – он замялся, подумав, стоит говорить или нет, но потом продолжил, – сестра по силе превосходит трёх из восьми архангелов, хотя и рождена серафимом. Так что чин – это формальность, принадлежность к роду, не более.

– Да ей наверняка пара тысяч лет – конечно она сильна! – с недовольством отозвался Джеймс и встал с кровати, потянувшись за лежащим на столе шоколадом.

– Нет, ты что! – запротестовал Орифиэль. – Она к одиннадцатому поколению ангелов относится.

– И что это для меня должно означать? – выгнул бровь Джеймс.

– То, что максимум ей может быть лет девятьсот, – проворчал Тео со своей кровати. Ему спор, похоже, надоел. – И давайте сменим тему. Например, что вы думайте про курсы боевых искусств, о которых говорила куратор?

– Думаю, будет весело. И полезно. Я бы и так таскался куда-нибудь, чтобы тренироваться, а тут под руководством – вообще прекрасно, – протарахтел Джеймс и зажевал шоколад.

– Я тебя не спрашивал! И вообще, сначала надо было ребятам предложить и только потом лопать самому.

– Отстань, – отмахнулся Джеймс, на что Орифиэль фыркнул. А потом согласился, что идея с тренировками хорошая. Ему интересно было узнать, что там придумали его родственники.

– Я тоже думаю, что было бы интересно, – кивнула Ребекка и повернулась к Тео лицом, спросив. – А ты?

– Не знаю, – покачал головой Тео. – Зависит от того, как будут тренировать. Если по общей системе для всех, то смысла не очень много, ведь у каждого способности разные. Да и характеры тоже.

– Мне кажется, они это предусмотрят, – ответила Ребекка. – А ты что думаешь, Астория?

– А? – отвлеклась девушка. Её, похоже, конкретно затягивало рассматривание пера – в разговоре она почти не участвовала.

Орифиэлю пришло в голову, куда этот мусор можно сплавить. Сестра обычно такие перья использовала для письма, и когда он их просто выбрасывал, начинала ворчать, как старая торговка.

– Я говорю, что ты думаешь насчет тренировок, которые куратор предложила?

– Не думаю пока, – Астория пожала плечами. – Надо сначала узнать, что там будет, а потом уже мнение составлять.

Орифиэль поразился. В хорошем смысле. Он не ожидал, что ребята, учащиеся с ним в группе, будут рассуждать так логично. Ему почему-то заочно казалось, что все его сокурсники окажутся недалекими. Прав был Билл, когда говорил, что Программа умеет удивлять.

Вспомнив про брата, Орифиэль заволновался. Как они там, справляются? Он переживал, что беспокоящаяся за Билла Алиса может случайно напугать Сэма слезами или вспышками тревоги. Не смотря на то, что подобным образом Билл травился часто, привыкнуть к этому никто в их доме так и не смог.

– Хэй, ты чего завис? – помахал рукой перед его лицом Джеймс.

– Задумался, – признался Орифиэль.

– Будешь играть? Мы привезли с собой карты для «Затерянного леса».

– Да, почему нет, – согласился Орифиэль. За этой игрой они с Биллом не один час провели.

– А вот Тео в последнее время часто отказывается, – усмехнулся Джеймс, косясь на друга.

– Потому что с тобой абсолютно любое времяпрепровождение превращается в абсурд! – воскликнул Тео, возмущаясь.

– Ну и ну, – скривился Джеймс. – Столько сложных слов, когда можно было сказать просто «Я – зануда».

– Джим, я сейчас так карты раздам, что у тебя в колоде кроме ежей никого не останется!

– Да-да, знаю. А потом, когда я снова побью тебя одними только ежами, ты опять будешь весь вечер на менять дуться.

– Балабол!

Орифиэлю почему-то ситуация показалась знакомой. Очень сильно. А потом он понял почему – своими спорами Джеймс и Тео напоминали ему Алису с Биллом, которых тоже невозможно было прервать, пока они сами не остановятся. Такие перепалки его брат с сестрой обожали.

Орифиэль долго не понимал этого. А потом они рассказали, что у их матери с отцом точно так же ни одна минута не проходила без шутливой ругани. Сам Орифиэль маму почти не застал, но рассказы о ней слушал охотно, хоть и не чувствовал того же, что и сестра с братом. Помнил только запах лаванды, которым пахла ее энергия на церемонии испарения.

Чем пахнет энергия других его родственников, он знать не хотел.

Игра прошла почти незаметно. Она не только помогла отвлечься, но и повеселила – оказалось, что Джеймс на самом деле был талантливым игроком, которому еще и постоянно везло. А вот Тео наоборот, как бы он не продумывал шаги наперед, удача не улыбалась.

После игры они по кругу рассказывали разные истории из жизни. Орифиэль очень много узнал о ребятах. И про то, что все счастливые моменты у Астории связаны с бабушкой. Про то, что у Ребекки жизнь разнообразием не отличалась, но она любила своих младших братишек и сестрёнок. Про то, что Джеймс даже абсолютно обычные вещи мог оборачивать в трагикомедию. Про то, что Тео всегда на это ворчал, колотил его, а потом, ото всех отвернувшись, улыбался. В такие моменты его энергия заметно светлела, приобретая бледно-голубой оттенок. Это почти семейное спокойствие, исходящее от него, здорово помогало и Орифиэлю тоже.