А он старается. Окружил меня заботой и кудахчет, не переставая, как наседка. Никогда раньше не думала, что Арсен может быть ТАКИМ!

Он постоянно шутит, рассказывает истории из своего детства, занимает каждую свободную секунду, чтобы отвлечь меня от жестокой реальности. Делает все, чтобы я думала о прошлом. А думать есть о чем...

Слова Наны Генриховны никак не выходят из головы.

Наверное, я уже никогда их не забуду... Правду, которую так искал Арсен. На которую так надеялся.

Она оказалась куда ужаснее, чем мы могли себе представить...

Рузанна ВСЁ продумала. Каждую мелочь. Она с самого начала хотела от меня избавиться, так как видела во мне прямую угрозу своему благосостоянию. Она думала, что если Арсен женится и обзаведется своей семьей, то они с дочерью лишатся всего. Денег. Благосостояния. Внимания.

И тогда она решила, что я должна уйти и выбрала для этого самый грязный, подлый и поражающий своей жестокостью способ.

В тот вечер, на девичнике, меня специально напоили какой-то дрянью. Ей было нужно, чтобы я потеряла себя, перестала себя контролировать. И когда это произошло, заплатила бармену, чтобы тот вывел меня на улицу и посадил в такси. Ее подруга, Зара, при это все снимала на камеру. Они знали, что со стороны все будет выглядеть предельно «ясно».

Пьяная девушка в открытую висит на парне, которого случайно подцепила в клубе. На записи не видно, что она еле стоит на ногах и только и повторят, что имя любимого...

Вот и Арсен не увидел всего этого. Только голые сухие факты.

Но на этом Рузанна не остановилась. Ее план был куда изощреннее, жестче.

На той квартире меня уже ждали.

Савельева Алина Андреевна. Тот самый гинеколог, которая лишила меня девственности, а после выдала свекрови заключение с точной датой, когда это произошло. Потому что уже тогда Рузанна была уверена – ее брат ни за что не потерпит рядом с собой падшую... грязную женщину.

Она даже Вигена приплела туда. Споила и уложила рядом со мной, чтобы в будущем шантажировать его этими снимками и дальше плести свои интриги.

Вот откуда мне был знаком запах его парфюма! И голос!

Тогда на свадьбе я ведь была уверена, что не встречала его раньше. Думала с ума сошла. Но ощущения... их не подделать. Уже тогда я начала подозревать неладное. Но мне и в страшном сне не могло привидеться, что именно скрывается за всем этим...

– Я виновата перед тобой, девочка, – прошептала бывшая свекровь сквозь слезы. – Если бы я была внимательнее... если бы увидела...

Рыдания не позволили ей договорить. Женщина тяжело вздохнула и, уронив голову на руки, горько заплакала.

И я сломалась окончательно. Не смогла удержаться и дала волю слезам.

Рассказ Наны Генриховны, искренность и проникновенность ее отчаяния... Пробелы, оставленные после той ночи, наконец заполнились, и я будто увидела все это со стороны. Чужими глазами.

Впервые за последние месяцы я не спрашивала «почему?» и не ждала объяснений.

Вопросы исчезли. Пропали и сомнения.

Мы плакали долго. Слезами смывали свою боль и постепенно отпускали прошлое. Прощали друг друга.

Свекрови удалось найти правильные слова.

– Рузанна завидовала Арсену... его успехам... победам, – она устало протерла лицо ладонью. – Это я во всем виновата. Не заметила, как моя дочь превратилась в чудовище, а когда опомнилась было уже слишком поздно.

– Не вините себя, не надо, – накрыла её ладонь своей и легонько сжала. – Я бы многое отдала, чтобы у меня была такая мама, как вы...

И это правда.

Я всегда восхищалась этой женщиной. То, как она относилась к своим детям, как любила их... Глядя на нее, я почему-то представляла, что, будь моя мама жива, наверное была бы такой же. Она бы любила меня столь же сильно, как Нана любит своих детей. Просто так. Без каких-либо причин. Просто потому что я есть...

– Лиана, девочка моя, – простонала она и обняла меня крепко. Совсем как мама, которую я почти не помню... – Я хочу, чтобы ты знала: я всегда буду на твоей стороне! Что бы ты не решила сейчас или потом, я буду рядом и поддержу. Ты больше не будешь одна. Обещаю.

В тот день я разбила и выбросила последний камень в стене своей мрачной темницы. И чем больше времени проходило, тем тупее становилась боль в груди. Правильно говорят, чтобы отпустить прошлое, нужно прожить его до конца.

Я это сделала. Закрыла и замуровала двери, а ключ выбросила в окно.

Отныне у меня есть только сегодня. Прекрасное настоящее, в котором я скоро стану мамой.

Опускаю руки и обнимаю чуть выпирающий живот. На лице расцветает счастливая улыбка.

Сегодня мы узнаем, кто у нас будет. Поскорее бы! Хочется уже начать придумывать малышу имя.

Вчера Арсен признался, что хочет дочку. Не мне. Мы с ним об этом еще не говорили. Он думал, что я сплю и принялся разговаривать с ребеночком. Это было так... мило... так по-семейному правильно, что я едва не расплакалась и не выдала себя.

Меня будто током ударило, когда я ощутила губы мужчины так близко к своему животу. И его горячее, опьяняющее дыхание обожгло даже сквозь одежду.

Впервые за долгое время поймала себя на том, что мне приятно его присутствие. Мне начинает нравиться, что он постоянно рядом, что не сдается и отчаянно пытается заслужить мое прощение. Смешит меня, кудахчет надо мной как курица наседка и... смотрит такими влюбленными глазами.

Кажется, будто мы с ним поменялись ролями. А ведь раньше все было наоборот!

Слышу, как открывается дверь и, даже не оборачиваясь, чувствую его присутствие.

Украдкой улыбаюсь своим мыслям, прикусываю губ и поворачиваюсь, встречаясь с ним глазами.

Арсен стоит в дверном проеме. Улыбается. И держит перед собой огромный букет моих любимых белых роз.

– Привет. Надеюсь, я не опоздал?

Я ничего не говорю. Просто смотрю на него... и тону в этом новом для меня, необыкновенном взгляде.

Он сейчас так не похож на того мужчину, за которого я выходила замуж... Такой ранимый и романтичный.

И чем лучше я его узнаю, тем сильнее страх, что однажды придёт день, и я уже не смогу его ненавидеть...

***

Мы выходим из кабинета УЗИ улыбающиеся и счастливые.

Сердце колотится как сумасшедшее, но аритмия тут не при чем. Я вообще уже забыла, когда в последний раз чувствовала себя физически плохо. Правильное лечение и квалифицированный медицинский уход двадцать четыре на семь дали свои плоды. Нашим с малышом жизням больше ничего не угрожает, только нужно и дальше принимать лекарства и каждый месяц приезжать на плановый осмотр. А уже завтра нас отпустят домой.

Рука Арсена все еще лежит на моей пояснице, дрожащие от волнения пальцы подрагивают в такт сердцебиению. Мы постепенно перемещаемся к концу коридора и молча сворачиваем в палату. Все это время я думаю лишь о том, как же все таки легко сделать людей счастливыми...

Он подводит меня к дивану, и я покорно сажусь.

Провожу ладонью по животу и не могу скрыть улыбки.

Я смеюсь.

Мне сейчас так хорошо! Так радостно и спокойно! Невероятная легкость во всем теле, будто крылья за спиной выросли. И нежное теплое счастье плещется в груди.

Девочка!

У нас будет дочка...

Маленькая принцесса, которую я буду любить всем сердцем. Мой ангел.

Вскидываю голову и встречаюсь с безумным взглядом Арсена.

Он сейчас в таком же состоянии.

Я чувствую каждую его эмоцию. Его мысли для меня – открытая книга.

– Можно? – с надеждой смотрит на мои ладони, голос дрожит от волнения.

Не в силах произнести ни звука, я просто киваю.

Слежу за его слегка заторможенными движениями. Он подходит ко мне и медленно опускается на колени. Кусает губы от волнения. Хочет что-то сказать, но не может.

Да и нет таких слов, которыми можно описать то, что с нами происходит. Это что-то невероятное. Волшебное. Не поддающееся логическому объяснению.

Словно весь мир сузился, скукожился до размеров этой комнаты и сосредоточился в крохотной жизни, что навеки связала нас троих в одно целое.