- Это тебе.

«Мне не нужен цветок», – чуть было не сказал Неджи, но что-то удержало его. Хината так смущенно дрожала, что Неджи понял – это ее последняя отчаянная попытка примирения, на которую она решалась не один день. Он мог бы уничтожить ее парой слов. Одним взглядом. И не мог. Та тонкая дрожащая ниточка, что связала их, та глупая привязанность, робкая симпатия не давала ему раздавить кузину.

«Я поклялся защищать тебя, – некстати вспомнил Неджи. – И я должен защищать тебя… Даже от самого себя».

- Спасибо, Хината-сама, – склонил Неджи голову.

Хината робко улыбнулась.

- И… – она забралась рукой в карман, и Неджи понял: если бы он отверг цветок, то Хината нипочем бы не решилась подарить ему подарок. – Вот это.

Неджи взял мягкий сверток и надорвал бумагу.

На ладонь ему выкатилась мягкая круглая мочалка. Розовая.

Неджи улыбнулся.

- Спасибо. Та… погибла вместе с квартирой. Очень мило с вашей стороны.

Хината улыбнулась, и Неджи замер от ее искренней радостной улыбки. Хината могла быть такой напуганной в одно мгновение и доверчиво забывшей страх уже через секунду. Словно зверек, что не помнит зла, причиненного вчера. А он, Неджи, не такой.

Он хмуро отодвинул разорванную упаковочную бумагу, и Хината, приняв перемену настроения на свой счет, встревоженно посмотрела на него.

- Я вел себя не лучшим образом в последнее время, – сказал Неджи, изучая стол. – Я прошу прощения.

Хината отрицательно покачала головой, но Неджи понял ее. Она не отвергала его извинения. Она отвергала их необходимость.

- Почему? – изумился Неджи и зло сжал подаренную мочалку. – Я не достоин такого отношения. Я причиняю тебе только вред!

- Неправда. Ты… Ты делаешь меня лучше. Сильнее, х-храбрее. И… увереннее.

- Хината! – Неджи, не в силах облечь силу своего удивления в слова, взмахнул рукой: – Ты… Ну почему ты не можешь просто дать сдачи? Я же измывался над тобой все последние недели! Я намеренно задевал тебя. Я удовольствие получал от твоего замученного вида. А ты приходишь ко мне мириться? Да ты должна ненавидеть меня!

Хината неопределенно пожала плечами, глаза ее забегали, и она прикусила губу.

- Я не могу. Порой так хочется, но не могу. Что-то… знаешь, не дает, и все.

Неджи встал, обошел стол. Хината испуганно вскинула на него глаза. Она открыла рот, пытаясь что-то сказать. Неджи обнял ее за плечи и притянул к себе.

Его окутал ее запах. Свежий и сладкий. Хината не противилась, но замерла, словно мышка перед змеей. Неджи видел – она просто не решается ему противиться. Но почему, потому что ей приятно или просто из трусости, он не знал.

- Боишься меня? – прошептал он, мягко зарываясь носом в волосы у нее за ухом.

- Нет, – выдохнула Хината. Неджи чувствовал, как быстро бьется ее сердце.

Он мягко коснулся кончиком носа мягкой мочки уха.

- А я вот боюсь. Боюсь, что однажды могу сломать тебя. Разломить, как прутик, – Зашептал он ей на ухо, теряя остатки разума. Хината дрожала в его объятиях, и от ее испуга и покорности кружилась голова.

- Не боюсь, – повторила Хината и вдруг высвободила руки и обняла его сама. Но вместо чувственного контакта щекой положила голову ему на плечо. Объятия превратились в братские. Неджи, запрокинув голову, кисло улыбнулся потолку.

Едкое «проводили обожаемого Наруто-куна?» вертелось у него на языке. Но он лишь мягко погладил Хинату по голове.

========== Глава 13 ==========

Хината вежливо постучала в дверь.

Она доподлинно знала, что Неджи нет дома да и вообще в деревне уже целую неделю. Поэтому она и пришла к нему. Позаботиться о Хвостатом.

Когда она почти три года назад подарила ему тот цветок, у него было лишь три листка. Через несколько месяцев вырос четвертый, и Хината, зайдя как-то к Неджи, пошутила, что у него теперь Четыреххвостый. Еще через полгода он стал Пятихвостым, а через год навсегда «Хвостатым Биджу Неджи Хьюга».

Хината отперла дверь своим ключом и, сняв сандалии, тихо прошла в квартиру.

Ей нравился дом Неджи. Скромный, спартанский, мальчишеский. Совсем не такой, как их просторный традиционный дом с садом, верандой и седзи.

В квартире Неджи была неширокая, всегда тщательно заправленная постель, шкаф с одеждой и обмундированием, книжные полки со свитками и книгами с родным моном на переплете – из клановой библиотеки Хьюга.

На подоконнике в гордом одиночестве стоял Биджу.

Хината осторожно потрогала сухую землю и пошла на кухню. Налила в стакан воды и полила растение.

Она отнесла стакан назад, тщательно ополоснула в раковине и убрала в посудник.

Больше ей нечего было тут делать, но Хината, сама не зная отчего, никогда не спешила покидать квартиру Неджи. Ей было здесь удивительно спокойно.

Хината прошлась по маленькой комнате, присела на жесткую постель и осторожно провела пальцами по покрывалу.

Неджи рос стремительно. Его навыки, техники, скорость и, главное, инстинктивное умение их применить уже принесли ему ранг джоунина. Хината сдала на чунина почти год назад, но до высот кузена ей было все так же далеко.

Хината пододвинулась к стене, забираясь на постель Неджи с ногами. Обхватила коленки руками и прислушалась к тишине.

За окном раздавались привычные звуки: катились повозки, шумели прохожие, кричали птицы.

А Хината Хьюга, наследница клана и чунин Конохи, сидела на постели своего кузена в пустой квартире.

Она ужасно соскучилась по Неджи. Его не было больше недели, и Хинате не хватало привычных тренировок, саркастично-шутливого взгляда и странного, едва уловимого ощущения спокойствия, которое появлялось, когда Неджи был рядом.

Хината осмотрелась кругом. Ей нравилось бывать тут еще и потому, что, имея доступ к жилью Неджи, несмотря на то, что он так и не стал жить в квартале Хьюга, Хината чувствовала себя вовлеченной в его жизнь. Словно кузен, отдав ей ключи от хлипкой двери, которую она могла выбить одним ударом, открывал ей кусочек своего мира.

Хината перевела взгляд на стену около книжной полки. Там висело несколько фотографий. Родители Неджи, его мать с ним на руках и его команда. Улыбчивый Гай-сенсей, симпатичная Тен-Тен, воодушевленный Ли и снисходительный Неджи.

У нее было такое же фото. Нежно улыбающаяся Куренай-сенсей, яростно скалящийся Киба и Шино, привычно спрятавшийся в плащ. И она, скромно потупившаяся перед камерой.

Команда. За этим словом стояло многое. Доверие, уверенность в том, что тебе подставят плечо, длинные ночные засады и радость, когда после трехдневного марш-броска они вчетвером опускали гудевшие ноги в студеный ручеек в двух часах от Конохи. Хината помнила их синхронные облегченные вздохи как сейчас.

У Неджи тоже была команда, и он пропадал с ними неделями. Что он мог вспомнить из их походной жизни? Что ему грело сердце, когда он смотрел на это фото? Хината не знала. Она понимала, что чувствовать подобное недостойно, эгоистично, да и просто странно, но ничего не могла с собой поделать. Ей хотелось знать о Неджи больше. Быть в его жизни главнее, весомее сокомандников.

Ей не на что было жаловаться. Неджи регулярно помогал ей с тренировками, присутствовал на клановых собраниях и праздниках. Держался поблизости на их спонтанных сборищах с другими чунинами. На людях Хината и Неджи всегда были где-то поблизости друг от друга.

Но Хината особенно ценила редкие вечера, когда Неджи задерживался у них дома, чтобы выпить после тренировки чаю или поужинать, или совсем волшебные, но так редко выдающиеся длинные беседы на его кухне, когда Хината забиралась с ногами на стул и без смущения дула на горячий чай, нарушая все нормы приличий.

Они разговаривали про тренировки, про клан, про нового кавалера Ино, про все на свете, и Хината не боялась показаться ни слишком скромной, ни слишком распущенной. Неджи знал ее, с ним можно было быть самой собой, и от этого было так… особенно.

Хината вздохнула и сползла с постели. Аккуратно поправила покрывало. Подошла к Биджу, зачем-то еще раз коснулась влажной земли, испачкав пальцы.