Но она была чертовски тугой. Из-за ее девственной киски было трудно не кончить в течение нескольких секунд после того, как оказался внутри нее. Я схватил ее за задницу и поднес к себе.

Одной рукой я протиснулся между нашими соединенными телами. Мой большой палец обвел ее клитор, и Мария испустила легкий болезненный стон.

Наконец я начал двигаться.

«Медленно», — прошептал я Марии. «Вот так, Ангел».

Я отстранился и вернулся обратно. Мой член так легко вошел внутрь, ее киска захватила меня. Ее напряженные мускулы сопротивлялись малейшему усилию, но она была настолько влажной, что это облегчало задачу.

Мария ахнула, и ее бедра медленно начали двигаться против моих. У меня перехватило дыхание, и я прижал ее к себе. Я нежно ее трахал.

Думаю… Я занимался с ней любовью.

Я занимался любовью со своим Ангелом.

И этот момент был первобытным и прекрасным.

Хотя я любил безумный трах… грубый и дикий, это было… потрясающе. Это было всем. Медленный жар, когда я снова вошел в ее киску. Удовольствие из глубины души, когда я вытаскивал и входил обратно, мои бедра покачивались против ее.

Обхватив ее лицо руками, я привстал над Марией. Я смотрел на ее лицо, когда входил и выходил из ее жаждущей киски. Ее ядро сжималось и разжималось. Я запульсировал внутри нее.

Ее глаза встретились с моими, и мои мускулы задрожали от осознания, от ощущения, что это было намного больше.

Ее спина выгнулась, и она запульсировала вокруг меня. Я почувствовал ее приближение и вошел внутрь, глубоко, прежде чем тоже кончить. Я погрузился в ее тело и уткнулся лицом ей в шею.

Мария держала меня. И я ответил на объятия, когда опустошил себя внутри нее.

Точка невозврата.

Это была она.

Блядь. Мария была глубоко в моем сердце, похоронена на расстоянии недосягаемости, в месте, которое я никогда раньше не чувствовал. Не чувствовал за все те годы, что я провел с бесчисленным множеством других женщин.

Меня это чертовски напугало, но я здесь — разыгрывал дикую карту. Играл с судьбой. Этот милый Ангел тряс землю, непоколебимость, железный контроль, который я имел над всем. Мою жизнь. Мой бизнес. Мою долбаную империю.

Обратного пути не было.

Глава 13

Мария

Мои глаза то открывались, то закрывались, яркий солнечный свет отражался на моем зрении. В конце концов я решила не закрывать глаза и просто зарыться глубже в тепло, проникающее в мою обнаженную спину.

Стальная полоса вокруг моих бедер заставила меня улыбнуться, и я положила на нее руку. Лев держал меня крепко, но нежно. Сильный и защитный. Во сне он крепче сжал мою талию, и я почувствовала, как он притягивает меня ближе.

Я растворилась в его объятиях и молчала. Было раннее утро. Обычно Лев всегда просыпался раньше меня и покидал нашу кровать, но не раньше чем прикоснуться своими губами к моим. Я просыпалась с покалыванием на губах от его утреннего поцелуя и смотрела, как он уходит. Затем я снова засыпала в своем маленьком счастливом коконе.

Но сегодня все было иначе. Сегодня мне довелось любоваться Львом в утреннем свете.

Обернувшись в его объятиях, не разбудив его, я обняла его за талию и прижалась к нему. Моя голова покоилась на его груди, и я слушала его сердцебиение.

Медленное. Спокойное. Устойчивое.

Все, чего не было, когда он занимался со мной любовью. Каждый раз.

Три недели назад я увидела Льва с другой стороны, когда он впервые занялся со мной любовью. Он всегда все контролировал. Командовал. Аура вокруг него всегда была темной, что-то вроде угрозы. Во Льве Иваншове не было ничего милого.

Но когда он прижимался к моему телу, его ледяные серые глаза смягчались, а в выражении лица появлялось что-то удивительное. Жидкий страх в глубине моего живота таял, превратившись во что-то другое. Ощущение, которое заставляло мое тело отвечать ему.

У меня была сладкая боль между ног, когда я приняла его в свое тело и позволила лишить меня девственности.

Он лег на меня сверху. Наша грудь прижалась друг к другу. И когда наши тела были переплетены, после наших занятий любовью я чувствовала биение его сердца.

Сильное. Жесткое. Быстрое. В его реакции не было ничего стабильного или контролируемого. Его сердце колотилось о мое, а грудь быстро поднималась и опускалась. Он держал меня крепко, как будто никогда не хотел меня отпускать.

И я держала его. Потому что я тоже никогда не хотела его отпускать.

У нас перехватило дыхание, и удары наших сердец создали песню.

Мои руки поднялись по его рукам, и я чувствовала его мышцы под ними. Его бицепс сжался от моего блуждающего прикосновения, и улыбка тронула мои губы. Каждый дюйм его тела был твердым и четким.

Я смотрела вверх и вверх, пока не остановилась на его идеально вылепленном лице. Он не брился несколько дней, поэтому его челюсть покрылась грубой щетиной. Мне нравилось.

Еще больше мне нравилось, когда он нарочно терся лицом о мою обнаженную кожу, чтобы пощекотать меня. Его глаза загорались от моего смеха; вот почему я знала, что он любит это.

«Доброе утро.»

Мои глаза расширились, и я автоматически спрятала лицо в груди Льва. Его грудь задрожала от его смешка, а мои щеки вспыхнули от легкого смущения.

«Нет ничего плохого в том, что ты осматриваешь меня, Ангел», — прохрипел он хриплым от сна голосом.

Его пальцы были в моих волосах, и он тянул, пока мне не пришлось посмотреть в его дразнящие глаза.

Я прочистила горло и надулась. «Ты меня сейчас дразнишь».

Он наклонил голову и поцеловал меня в пухлые губы. «И мне нравится эта надутость. Так чертовски мило.»

Я высунула язык, и он засмеялся еще сильнее. «Видишь? Мило», — пытался он меня убедить.

Он взял мою ладонь и положил ее себе на щеку. «Исследуй всё, что хочешь, детка. Это всё твоё, и ты это знаешь».

Я не могла скрыть улыбку. Мои пальцы исследовали, и когда они достигли его губ, он поцеловал их. Мое сердце согрелось, а живот сделал сальто.

Может ли он быть более совершенным, чем сейчас?

Его пальцы провели несколько узоров на моих губах там, где простыня опустилась ниже. Мы оба были обнажены после прошлой ночи. Так заканчивалась каждая ночь.

Я провела утро со Львом в постели. Остаток дня с Леной. О, благослови ее сладкую душу. Я была безумно влюблена в эту крохотную женщину, сердце которой было огромным местом тепла и любви. Мы со Львом ели вместе.

А после обеда — мы со Львом были неразлучны. Иногда я играла на пианино. В другой раз я читала ему рассказ, книгу, которую находила в его библиотеке. Он молчал, просто слушал, как я ему читаю.

Затем в темноте наши мокрые от пота тела переплетались, обмениваясь вздохами и стонами удовольствия, пока мы не теряли сознание.

Это было идеально. Я не хотела ничего большего, чем та прекрасная жизнь, которую дал мне Лев.

«…Мария.»

Я удивленно подняла глаза и встретилась с вопросительным взглядом Льва. «Ты снова погрузилась в свои мысли», — сказал он мне.

Я нервно закусила губы, и он выдернул их из моих зубов. «Мне не нравится, когда ты не уделяешь мне полное внимание, Ангел», — пошутил он, приподняв бровь.

Я знала, что он дразнит меня, но его слова были немного серьезными. Наклонившись вверх, мои губы коснулись его.

Уткнувшись головой в его шею, я поцеловала его пульс, прежде чем заговорить. «Ты — всё, о чём я думаю, Лев. Даже когда я погружена в свои мысли, я думаю только о тебе. Больше никого нет».

Он крепко, почти собственнически сжал мои бедра. «Хорошо.»

Я улыбнулась и прижала его к себе. Так и остались, переплетя ноги, в безопасном коконе. В этот момент, когда меня обняли сильные руки Льва, я знала, что никто никогда не сможет причинить мне вред.

Он будет моим щитом.

И я поняла, что хочу быть его защитной.

Это была моя безмолвная клятва.

Он был плохим человеком, ведя меня в свою тьму, и я с радостью это приветствовала. Каждый день всю оставшуюся жизнь я бы ждала, когда Лев вернется домой. Если ему будет грустно, я сделаю его счастливым.