– Ну да.

– Идёмте, про маму он, вроде, ничего не говорил. Но только покормить!

Маму Оля не ожидала. Не могла смотреть ей в глаза.

– Ешь, ешь! Скажешь, что произошло?

– Ты же не хочешь, чтобы я тебе врала. Когда-нибудь расскажу, но не сейчас. Дядя Лёня сказал, что я имею право ничего не говорить.

– Он скажет! Чистосердечное признание учтут в суде.

– Мама, не надо…

– Хорошо, хорошо!

Утром Артём пришёл в школу раньше обычного. Оли не было. Её не было, и когда прозвенел звонок, и в класс вошла директриса:

– Ребята, у нас чрезвычайное происшествие. Оля Токарева арестована, она работала наркокурьером. Это невозможно себе представить, с виду тихая, скромная, из прекрасной семьи. Такой позор, пятно на репутации школы! И отказывается давать показания. Если кто-то из вас может помочь следствию, зайдите ко мне на перемене. Может, видели, как она общается с кем-то из взрослых вне школы? Это очень важно!

Артём не мог прийти в себя. Оля в полиции! Где она могла проколоться? И всё из-за него! Нет, надо идти сдаваться. Но сначала поставить в известность дядю Олега. Позвонил по секретному телефону:

– Дядя Олег, закажите пиццу!

– На пять часов, устроит?

– Да.

И прямо от двери:

– Оля… девочка, которая пошла вместо меня, в полиции.

– Я знаю, крыша донесла. Они должны были встречать автобус из Питера, опоздали, приехали как раз к этому. С собакой. Ну, что ж, риск есть всегда.

– Я был готов рисковать, но Оля… она же, меня спасала! Я хочу пойти в полицию и сознаться.

– Этим ты её не выручишь. Её взяли с товаром, составлен акт. Только сядешь вместе с ней.

– Что же делать?

– По законам жанра я должен тебя спрятать так, чтобы не нашли. А если найдут, ты уже ничего сказать не мог.

– Вы сделаете это? – спросил испуганно.

– Нет, конечно. Только мы с тобой должны всё основательно продумать. Так. Ты идёшь в полицию. Говоришь дежурному, что хочешь – явку с повинной. Тебя ведут к следователю. Учти, это очень умный и дотошный человек. В своё время он посадил меня на шесть лет, я был курьером. С ним надо быть предельно осторожным, ни одного лишнего слова.

Скажешь, готов давать показания, если Олю отпустят, и при тебе уничтожат акт. Он – это невозможно. А ты, что за одно преступление нельзя судить двоих. Или – или.

Я думаю, он понимает, Оля человек случайный, никакой от неё пользы следствию. А тебя можно раскрутить. Но ведь он ошибается?

– Ошибается, конечно.

– Всё – через почтовый ящик. Ключи от ячейки в супермаркете, инструкция. Встречает таксист, каждый раз новый. Довозит до метро. Всё. Никаких телефонов, никого в глаза не видел.

И, дяденька, не буду больше никогда в жизни.

– Можно, когда меня арестуют, увидеться с Олей? Мне очень важно сказать ей, что я её не подставлял.

– Я тебе дам адвоката, лучшего в Москве. Попросишь, он организует. Скажешь, семье нужны были деньги, попробовал развозить пиццу, но это копейки. Скорей всего, тебя отправят в спецшколу для несовершеннолетних, хотя я всё сделаю, чтобы этого не случилось. Если бы дело вёл кто-то другой! С этим, боюсь, ничего не получится. Но буду бороться до последнего. А ты держись. Всё, я думаю, мы больше не увидимся. Иди.

Артём подумал, что сказать – пока? До свиданья? – но только кивнул и вышел.

Помедлил у своего подъезда. Предупредить родителей? Что он им скажет? Да его просто запрут! Нет, пусть узнают, когда он будет уже там. И быстро пошёл в полицию. Было недалеко, решимости у него хватило.

Дежурный спросил:

– Что тебе, мальчик?

– Я пришёл с повинной.

– Да? Что же ты натворил?

– Перевозил наркотики.

Дежурный изменился в лице:

– Подожди, подожди-ка. Сейчас я позвоню, кому надо.

– Денис Иванович, тут парень пришёл с повинной. Прислать его к вам?

– С сопровождением. Глаз не спускать! Ах, молодец! Рыцарь!

Его привезли. Ещё не было страшно, страшно станет потом.

– Ну, здравствуй, Горячая пицца!

– Артём Широков. Больше я ничего говорить не стану, пока вы не отпустите Олю.

– Как я могу её отпустить! Её взяли с наркотиками, большое количество, акт, свидетели.

– Вы же знаете, Оля человек случайный. Я должен был взять товар и привезти в Москву. Для вашего дела она человек совершенно бесполезный, а я могу пригодиться.

– Молодец, что пришёл, не струсил. Я должен согласовать этот вопрос с начальством. Посиди у меня в кабинете. Запирать я тебя не стану, сам пришёл, что теперь.

Минуты текли мучительно. То, что он уже не выйдет отсюда, было ясно. Только бы Олю отпустили, только бы Олю…

Денис вернулся с актом.

– Решили написать, произошла ошибка. Задержали не того человека.

– Олю отпускаете?

– Да.

– Отпустите сейчас.

– Ты здесь кто? Подозреваемый. Виновность твою определит суд. Но диктовать мне, что делать, не в твоей компетенции. Я позвоню её отчиму и вручу ему девочку. Но сначала составим новый акт.

Акт был составлен. Денис позвонил в изолятор временного содержания:

– Майор Куликов. Ольгу Токареву отпустить, за ней отец приедет.

– Есть.

И следующий звонок:

– Леонид Павлович, можете забрать свою девочку. Ошибочка вышла. Адрес вы знаете. Всего доброго.

– Спасибо, я знал… – Но Денис уже повесил трубку.

Дядя Лёня примчался через пять минут. Расписался. За что расписался, не важно, главное, мог взять Олю за руку и повести домой.

– Я всё понял, ты ему помогала. Пыталась помочь, но не получилось. Ты держалась молодцом, я горжусь тобой.

– Правда?

– Правда. Только мы с мамой чуть с ума не сошли.

– Простите меня, но Артём сказал, вопрос жизни и смерти.

– Я понимаю. Мама уже знает, что тебя отпустили. Плакала от счастья…

Денис сел за стол.

– Так. Допрашивать тебя без родителей я не имею права. Нарушать закон ты можешь сам по себе. А отвечать, видите ли, только в присутствии родителей. Дома есть кто-нибудь?

– Нет, все на работе.

– Кому будем звонить, отцу или матери?

– Маме… лучше не надо. Давайте отцу.

– Сейчас думаешь о матери. Раньше надо было думать, давай телефон отца. Как его зовут?

– Борис Александрович. Вот телефон.

– Борис Александрович, добрый день. Майор Куликов, Отдел по контролю за оборотом наркотиков. Можете подъехать прямо сейчас? Запишите адрес.

– Я знаю, где вы находитесь. А в чём дело?

– Ваш сын пришёл к нам, явка с повинной. Перевозка наркотиков.

– Это какая-то чудовищная ошибка. Быть не может! Он кого-то выгораживает, или его заставили. Он на себя наговаривает!

– Я могу допросить его только в вашем присутствии. Приезжайте и выясним всё при вас.

Артём взглянул на отца и опустил голову. На это он точно не подписывался.

– Присядьте, Борис Александрович. В вашем присутствии начинаем допрос вашего сына. Как тебя зовут?

– Артём…

– Отчество?

– Борисович.

– Фамилия?

– Широков. Адрес?

– Улица Космонавтов, дом семнадцать, квартира триста двадцать восемь.

– Учишься, работаешь?

– Учусь. Седьмой класс «Б», школа тысяча двадцать четыре.

– Кто родители?

– Мама врач в районной поликлинике. Папа – архитектор, руководитель мастерской. Этот район, между прочим, он проектировал. С нуля.

– Прекрасные у тебя родители, отличные у них профессии. В кого же ты такой уродился?

– Какой – такой? Оскорблять меня вы не имеете права. Родители у меня, действительно, прекрасные, но денег у них нет. Живём второй год, фактически, на стройке и выплачиваем проценты по ипотеке. До самой – не доходит пока.

И что я такого сделал ужасного? Убил кого-нибудь, ограбил, покалечил? Это вы такие законы придумали, которых нельзя не нарушать. Белая смерть, белая смерть! Её на Западе в аптеках продают!