— Спустись, потребуется твоя помощь, — кричу вверх.

А сам подхожу и отбираю у Гоши пистолет, который он, наконец, нашёл под подушкой. На пол спрыгивает Николас.

— Выруби его, — киваю на Гошу.

Одарённый подходит и кладёт руки на горло бандита.

— Придушить его и я мог, — поморщился я. — Заклинания не знаешь?

— Никакой магии, — отрезал Николас.

Перестраховщик. А Гоша отрубается и падает на кровать.

— Помоги мне его достать.

В четыре руки, прибегая к ритуалам призыва такой-то матери и прочих фольклорных персонажей, мы вытащили Гошу наверх. Свежие бинты на его теле пошли красными пятнами. И я, недолго думая, наложил целебное заклинание и на него. В самой мягкой форме, какой мог.

— Всё, ноги в руки, — Николас сам закинул бандита на плечо.

Это мог сделать и я, но выглядел бы… неправдоподобно. Поэтому я тащил Пьера.

Мы вернулись в коридор, но нам навстречу вышли люди Николаса.

— На улице эти парни в белом и патруль. Парни в белом не дают патрулю подойти.

— Другой выход есть? — спросил я у Пьера.

Тот кивнул и рукой указал направление.

— Сколько белых?

— Человек тридцать, — отвечает одарённый.

Прелестно.

— Выходим наружу и делимся. Вы привлекаете их внимание и валите в одну сторону, а мы идём в другую. Николас?

Если мужик и был против того, что я начал командовать, то виду не показал. К тому же формально я обратился к нему за подтверждением.

— Да, действуйте, только не подставляйтесь, — подтвердил он.

Это он оптимист, конечно.

Запасной выход был завален каким-то хламом, но скорее для маскировки, мы расчистили его за несколько секунд. Парни Минато пошли первыми, и тут же снаружи раздались голоса. Начало мы не разобрали, только крик:

— А ну, стоять!

Голоса раздались и у нас за спиной. Банда белых, как бы их там на самом деле ни называли, тоже пошла в здание, устав ждать своих дружков. Я зажёг в ладони огонь и бросил в кучу хлама, обильно сдабривая разгорающееся пламя своей силой. На неодобрительный взгляд Николаса пояснил:

— Это займёт патруль.

Сам шагнул сквозь небольшую дверь, уже чувствуя ночной воздух, но тут же был вынужден уклоняться от удара сбоку. Драться, удерживая на плече Пьера, было проблематично, и я сбросил парня на землю.

В ночной тьме хорошо различал четверых. Только один из них был в белом, остальные — обычная одежда. И как же не хватает ножа!

Первый, находившийся ближе всех и едва не засветивший мне по морде мгновение назад, оказался самым неудачливым. Новый его удар попал в захват, позволив мне без затей сломать ему руку. Оттолкнув вопящего идиота в сторону, блокировал удар следующего, схватив за кулак, дёрнул на себя и всадил колено в живот. Белый выхватил пистолет. Не успеваю подумать, откуда у него оружие. Того, что сейчас согнутый передо мной пополам после удара в живот, поднимаю за волосы, удерживая перед собой, как щит. Белый же не выстрелит в своего?

Выстрелил.

Меня обрызгало кровью, левое плечо обожгло болью.

Внутри зажигается дар, готовый в любую секунду обрушить свою разрушительную силу на кого угодно. Но не сейчас.

Рядом раздаётся выстрел, это Николас, едва удерживая Гошу одной рукой, стреляет в белого. Зачем? Я бы всё равно достал его раньше, чем тот успел перезарядиться. Но неважно. Последний оставшийся на ногах выхватывает нож.

Но тут же бросает его на землю и даёт дёру. Правильное решение.

— Что с тобой? — спрашивает одарённый.

Я шевелю плечом. Больно, но не более того.

— Царапина. Валим отсюда на хрен, — закидываю руку Пьера на здоровое плечо. — Показывай!

— Что? — не понимает тот.

— Не тормози, кретин! Куда прятаться показывай!

— Но…

— За мной, — принимает решение Николас. — Пересидим на одной из наших точек.

Но, естественно, кто бы нам дал просто так уйти. Мы едва перешли улицу, когда сзади появились новые действующие лица.

— Стоять! Именем закона!

Этих нам только не хватало!

Скидываю Пьера со своего плеча и до того, как он валится на землю от неожиданности, пинком толкаю его вперёд.

— Хочешь жить — топай сам!

Разворачиваюсь на троицу преследователей. Решили обойти дом, когда услышали шум выстрела? Неважно. Надо их занять, пока ребята Минато не подойдут. Они же сообразят пойти на шум?

— Стоять на месте! Руки вверх! Держи их на виду!

Я подчинился, подняв руки, только вот на месте не стоял, смещаясь к стене.

— Вяжите его, а за остальными! — крикнул один из них, старший, вероятно.

И действительно побежал мимо меня. Зря.

Выхватываю пистолет и стреляю в ногу. Единственный юстициарий из троицы спотыкается и падает. Два гарнизонных бросаются на меня.

Удар первого пропускаю перед собой, тут же хватаю за плечо и толкаю лицом в стену, добавляя от себя локтем по затылку. Дезориентирует на секунд пять — семь.

Второй выхватывает дубинку и делает замах. Успеваю только подставить левую руку. Многострадальную конечность обжигает болью. На втором ударе перехватываю оружие, вырываю из пальцев и отталкиваю.

Делаю шаг к юстициарию, всё ещё корчащемуся на коленях, и бью с ноги в голову, чтобы не дать быстро оклематься и отоварить меня магией. Лишь бы не убить.

Зато вместо юстициария заклинание успевает сформировать гарнизонный. Успеваю только бросить ему в голову его же дубинку. Водяной плевок врезается мне в грудь, бросая на землю и выбивая из лёгкий воздух. Человека такое и убить могло.

На то, чтобы подняться на ноги, уходит секунды четыре. Сразу же добиваю юстициария ещё одним ударом по голове, при этом сам снова валюсь на землю. Срываю с ремня парня дубинку и, развернувшись, бросаю в оклемавшегося гарнизонного, уже собравшегося бить меня магией. Его концентрацию это сбивает, давая мне пару секунд на сближение.

Толкаю себя вперёд, блокируя удары служителя закона, перехватываю его руки и бью лбом в нос. Парень болезненно вскрикивает. Удар по голове отправляет его полежать.

Второй вяло шевелится на земле, какое-то время встать сам не сможет. Поэтому я бросаю всё и бегу догонять Николаса.

Получается это через два дома, ему приходится тащить за собой едва держащегося на ногах Пьера.

— Всё, ходу! — подхватывая свой груз, тороплю я.

Мы, наконец, скрываемся в ночи.

— Не так я себе всё это представлял, — пожаловался я, пока мне прочищали рану.

— Не ворчи, мы ещё легко отделались, — ответил мне Николас.

Мы вшестером укрылись в небольшой комнате на старом заброшенном заводе. Когда он, завод, работал, в этой комнате обедали рабочие, а в соседней, видимо, переодевались. Сейчас же здесь было пыльно и грязно, зато тихо, и никто не должен был нас потревожить.

На единственной кровати лежал медленно приходивший в себя Гоша.

Николаса не ранили, а вот один из его людей поймал пулю брюхом. Не смертельно, вошла она неглубоко, уже вытащили, и сейчас Николас зашивал рану. А второй его человек, более удачливый, начал бинтовать рану на моей плече.

— Это всё до хрена трогательно, — проворчал со своего места Гоша. — Но какого чёрта вам от меня надо?

Николас кивнул мне, предоставляя возможность вести переговоры. Я сумел произвести на него положительное впечатление. Когда мы пришли сюда, Николас спросил: «ты убил их?» И мой честный ответ его успокоил. Какие щепетильные ребята. Нет, я всячески одобряю, но всё равно щепетильные.

— У нас к тебе деловое предложение, Гоша.

Мужчина сморщился и сплюнул на пол.

— Твою мать, Като! Я сам понял, что вы не из альтруизма меня вытащили!

Я вздохнул, но пропустил спич мимо ушей.

— Нам нужны твои услуги. Твоя банда, если она у тебя ещё есть? Или в том схроне полегли все, кто остался?

Гоша ухмыльнулся:

— Нет, не все. Большинство сидит по своим норам. Так есть хоть какой-то шанс, что нас не перебьют в ближайшие же дни. Только у вас ничего не выйдет, — он отвернулся. — Знаю я, чего вы хотите. Подмять меня и моих людей, чтобы я по любому вашему чиху по стойке смирно вставал и хвостиком вилял. Не будет этого!