Вероника тоже неподалеку стояла, на ухо что-то коню шептала и беспрестанно бархатную щеку гладила.

Левин находился в нескольких шагах от них, ожидая, когда все будут готовы. Сыграв на том, что Нокс был полностью увлечен Вероникой, мужчина набрался смелости и сделал несколько шагов к нему.

Его заметили, но ничего не случилось. Конь по-прежнему стоял где стоял, не проявляя никаких признаков недовольства.

– Ты смотри! – шепнул себе под нос Анатолий, взглядом в девушку вцепившись. Он был доволен.

А Илья взвился.

– Вот что с этим животным не так? – всплеснул руками. – Я к нему и так, и эдак, и сахарку подкину, и ласкового слова не пожалею, а он ко мне все равно не тянется…

Веронику это развеселило.

– Сердцу не прикажешь!

Парень обиделся.

– Твое сердце занято, Ларионов, – присоединился Товарищ начальник. – Не обижай Лисицу. Два горошка на ложку не бывает. Так… Госпожа Верхоланцева, давайте пробовать. Конь от вас не шарахается и это хорошо. – тоном знатока вещал он. – Вы его боитесь?

– Нет. – улыбнулась Ника и хаметила: – А он от вас тоже сейчас не шарахается.

Мужчина подавил улыбку.

– Вижу. Поэтому и пользуюсь моментом. Позволите?

– Что?

– Я подсажу вас.

– А… ну, давайте.

Две большие руки легли девушке на талию, и она, как пушинка, взлетела в воздух.

– Левую ногу в стремя суйте, другую перекидывайте, – инструктировал Анатолий. – За седло держитесь только.

Забравшись, Вероника поерзала немного, пытаясь устроиться поудобнее, но поняв, что лучше не будет, смирилась и принялась гладить Нокса в районе холки: волос гривы был толстым и жестким, но прикасаться было приятно.

Конь, качнув головой, коротко и бархатисто заклокотал, выражая довольство.

Анатолий сдержанно – одними глазами радовался тому, что видит.

– Хорошо смотришься, Сова! – пристроившись рядом с ним, отметил Илья.

А у девушки по телу дрожь бежала.

– Господи… это так здорово! Он такой… теплый! – восхищенно лепетала она.

Когда Ника ехала сюда она и не подозревала, что впечатления будут настолько сильными. Ей нравились лошади, как и другие животные, но ярой их поклонницей все же не являлась. До этого момента. Сейчас то, что она испытывала, можно было с легкостью прочесть по лицу, как в открытой книге.

Анатолий Аркадьевич взглянул на наручные часы.

– Я все же пойду поработаю немного. Зайдете ко мне потом?

Девушка не глядя кивнула, но он этого не заметил, поэтому переспросил:

– Ну так как? Думаю, часа вам хватит, а потом поговорим еще.

Сияющая девушка оглянулась и еще раз кивнула.

– Зайду, – пообещала и вернулась к своей новой привязанности.

– Ларионов, давай с ней. Далеко не отъезжай, – Анатолий с опаской на неприрученного зверя покосился, – вдруг вздумает взбрыкнуть.

– Куда же я от нее денусь-то? А можно… Можно мне вашего Инфанта взять? А то Лиса-то занята.

– Размечтался! – обрубил начальник и кивнул в сторону высокой лошади каракового окраса, которая покачивалась из стороны в сторону на передних ногах. – Вон, Лами бери. А то она от скуки опять медвежить начала. Почему до сих пор в леваду ее не отвел?

Когда прозвучало имя «Лами» лошадка навострила уши и выглянула из загона, проявляя любопытство.

А Илья вспылил:

– Да потому что я конюх, а не коневод! Мое дело на конюшне убирать, а не заниматься выгулом лошадей.

Веронику заинтересовал начавшийся бунт, и она, не прекращая ерзать в седле, вся обратилась в слух.

Анатолий сунул руки в карманы, выпрямился и, недовольно поджав губы, с высока взглянул на обнаглевшего подчиненного и твердо отчеканил:

– Давай-ка полегче! Я давно уже тебя не заставляю возиться с навозом. Если ты не заметил, в конюшне и без твоих стараний чисто, потому что я нанял еще одного конюха.

– Да, я видел, но…

– А если в обязанности твои что-то не входит, а я задаю тебе это, значит, у меня есть на то причина. И я не обязан ставить тебя в известность.

Парень немного сконфузился и кивнул.

– Не обязаны, но хотя бы намекнуть могли.

– Намеков куча было! Смотри внимательнее и адаптируйся! А сейчас седлай Лами и поезжайте, потом все мне подробно изложишь. Все. Я ушел. – Повелительным тоном завершил разговор Левин.

– Женщина, ты откуда к нам прилетела? – Позвучал странный вопрос, когда начальник покинул конюшню.

Ника огляделась в попытке увидеть ту, к кому он обращается, но кроме лошадей и их двоих никого не было. Она взглянула на друга, которого, казалось, совсем не беспокоила недавняя перепалка с начальством, и поинтересовалась:

– А с кем ты разговариваешь?

– А что, тут еще кто-то есть? С тобой, конечно.

Лами вывели на улицу, и та, казалось, была этому безумно рада.

– Тогда я тебя не поняла.

– Я тоже не понял. Левин и Нокс – две занозы в одном месте для всех и для каждого, а у тебя из рук едят… – парень затянул подпругу и запрыгнул в седло. – Возьмешь их на перевоспитание, многим одолжение сделаешь!

Вероника не ответила и вообще была немного напряжена в преддверии верховой прогулки. Ей нравился Ноксиус, но полной уверенности в том, что ничего не случится, у нее не было. Она смотрела на то, как животное шевелит ушами, крепко вцепившись в повод, и мысленно уверяла себя в том, что все пройдет гладко. Поэтому она не заметила, как кобыла Ильи поравнялась с ее конем.

Раздалось громкое, раскатистое ржание. Это привело Веронику в чувство – она взвизгнула и ошалело уставилась на Лами. Не успела оправиться, как Нокс сделал то же самое. Так девушка с испугу чуть с него не свалилась. Если бы не дружеская рука, оказавшаяся поблизости, висеть бы ей вниз головой с застрявшей ногой в стремени.

– Не пугайся, это они так приветствуют друг друга.

– Предупреждать надо!

– Ну… уже случилось. Поехали. Надави пятками ему на бока.

Ника так и сделала – очень аккуратно, боясь сделать больно, но Нокс, с непривычки, все равно слишком резко дернулся с места, попытался встать на дыбы, но – хвала небесам! – обошлось.

– Повод! Натяни повод! Мягко! Очень мягко! – испуганно закричал Илья. Подъехав ближе и ухватив взбунтовавшегося за нащечный ремень, стал его ругать. – С ума сошел? А ну спокойней будь! Вот та-ак… Сто-ой, стой, родной.

Животное нехотя присмирело, а его наездница прилипла к нему всем телом, вцепившись в мощную шею обеими руками.

– Ник! – с тревогой в голосе позвал молодой человек. – Никочка… Испугалась?

Он погладил ее по плечу, и девушка обернулась. Взгляд был расфокусирован и метался из стороны в сторону, лицо побледнело, а уголки глаз увлажнились.

– А ну слезай! – приказал парень. – Не хватало еще чтобы ты разбилась.

Спрыгнув на землю, он снял подругу с беспокойного животного, поставил на ноги и тут же крепко обнял и поддерживал всю дорогу до лавки, так как той шаги удавались с трудом.

Какое-то время Вероника сидела у Ильи на коленях, уткнувшись носом в плечо и крепко обнимая за шею. Позже сползла на свободное место рядом с ним, сложила руки на коленях, глубоко вдохнула и, резко выдохнув, с улыбкой взглянула на друга.

– Живая? – спросил он тоже улыбаясь.

– Все в порядке. Просто сегодня с самого утра все, кому не лень, мои нервы испытывают: сначала ты, потом собака, за ней директор твой до белого каления довел, теперь это… – ухмыльнулась. – У тебя валерьянка есть?

Илья расхохотался.

– Да-да, я знаю, ты говорил.

Ника в сомнениях замолкла на несколько мгновений, а потом, поджав губы, сказала:

– Давай еще раз.

– Что «еще раз»?

– Я хочу еще раз на Ноксиуса сесть.

Дурацкая улыбка заиграла на губах молодого человека.

– Ты совсем шальная? Его сначала объездить надо, а уже потом тебя на него сажать.

– А кто его объезжать будет? Сами говорите, что он никого подпускать к себе не хочет.

– Резонный вопрос… – парень ненадолго завис, наблюдая, как к ним приближается караковая кобылка, потом перевел взгляд на мирно прогуливающегося вдоль забора Нокса и всплеснул руками. – А черт его знает! С его дурным нравом так трудно бороться…