«Дело было так», начал свой рассказ Рон «мы с моим братом Сэмом и двумя друзьями, Хабом и Шкловом, отправились к тому местечку, где берет свое начало река Бенил. Это место называется Джинджа. Мы с самых ранних лет очень любили гонять туда на велосипедах. Да, да! Было дело мы даже как-то вместо уроков поехали купаться в Джинджу. Только представь! С нами и Бёрт ездил. Это мой сосед по парте. У него, правда, нет своего велосипеда, но мы взяли у его сестры Бэнди. Ох, и смешно же он смотрелся на ее зеленом трехколесном велосипеде с маленькими колесами. Ты бы видела!»
Эн живо представила, как Бёрт катится на велосипеде его сестры, поднимая клубы пыли и проносясь мимо пальм и придорожных лавок с комарами и червяками. Ее это очень рассмешило. Пожалуй, не каждый день такое увидишь во Фрогино.
Вдоволь насмеявшись вместе с Эн над своим же рассказом, Рон добавил уже с несколько виноватым видом.
«Ты, пожалуйста, не подумай, что я только и знаю, что на велосипеде кататься. Это не так. Мы всего один раз прогуляли школу с ребятами. А потом решили, что так делать больше не будем. Ты ведь не прогуливаешь школу?» спросил Рон.
«Нет, я хожу на все уроки. А еще книжки вовремя в библиотеку возвращаю», ответила она со строгим видом. Они посмотрели друг на друга, и снова рассмеялись.
Солнце катилось к закату, и березы на соседней опушке задрожали тысячей листьев, танцуя в такт порывам западного ветра. Зеленые лесные волны поднимались и откатывались, словно прибой. На болоте начинался вечерний лягушачий концерт.
«Мы добрались до истоков Бенила, и расположились на берегу, оставив велосипеды около финиковых пальм», продолжал Рон. «Прежде чем окунуться в воду, мы решили поиграть в мяч. Точнее это был не мяч, а носок, набитый травой. Такой здорово гонять на песке, особенно когда играешь босой. Можно ударять по нему со всей силы, не боясь отбить ногу», объяснил Рон, видя, что Эн смутилась при словах о набитом травой носке. «Хаб здорово ударил по мячу, и тот улетел в кусты, расположенные совсем близко к воде. Мой брат бросился его доставать, но никак не мог отыскать мяч. Сэм то выглядывал из-за кустов, то снова пропадал из виду, наклоняясь к земле. Мы кричали «скорее неси мяч!», а он все не мог его найти. Сэм так увлекся поисками, что не заметил, как к нему приблизилась цапля»
Рон замолчал. Он смотрел, не моргая, сквозь камыши и, казалось, даже не дышал. Эн не решалась его спросить о том, что было дальше. Но Рон сам продолжил.
«Она появилась со стороны воды, мы не могли ее видеть, чтобы предупредить Сэма. Все произошло так быстро. Хаб со Шкловом бросились к кустам, чтобы спасти моего брата, а я влез на пальму, надеясь перехватить обидчицу, когда она будет взлетать. Так и произошло. Держа Сэма в клюве, цапля стала подниматься в воздух. Я со всей своей лягушачьей силой оттолкнулся от ветки и прыгнул ей наперерез. Удача была на моей стороне, и я смог ухватить цаплю за ногу. Не помню, что было дальше, не помню, как мы поднялись в воздух и сколько мы так пролетели. Помню лишь, что я твердо решил, что обязательно спасу Сэма. Цапля летела несколько суток, безуспешно пытаясь сбросить меня. Брата она так и держала в клюве. Он кричал, чтобы я прыгал вниз, чтобы спасался, и что-то еще. Ветер уносил его слова и мне было не разобрать всего, что он говорит. В конце концов, выбившись из сил, я разжал лапы и камнем полетел вниз. Больше Сэма я не видел».
Рон посмотрел в небо, а потом медленно перевел взгляд на Эн. По ее щекам текли слезы.
Глава 4. Эн покидает Фрогино
«Мэо, Мэо» звала бабушка Квока, «принеси еще три баночки комариного варенья из погреба и прихвати камышовую муку».
Квока с Мэо, Герой и Синтией готовили большой праздничный пирог из комаров в яблоках. Они задумали испечь его в виде цифры 8. Именно столько лет исполнялось Эн.
Работа кипела. Мэо бегала из погреба на кухню и обратно, поднося бабушке продукты. Синтия, одетая в желтый фартук с фиолетовыми цветами, вытирала лопуховым полотенцем только что вымытую посуду и складывала ее на стол. Гера перебирала яблоки и возилась с огромным мешком сахара, который никак не хотел открываться.
В тот момент, когда Мэо поднималась из погреба с корзиной полной комариного варенья, в дом вошел дедушка Вок. В руках у него была большая коробка перевязанная лентой. Сбоку зелеными буквами было написано «Любимой Эн в день рождения». Родители Эн еще в марте присмотрели в спортивном магазине новенький велосипед с блестящим звонком и корзиной-багажником. В такую можно складывать мяч, кукол или сушеных комаров на тот случай, если проголодаешься на прогулке. Все готовились к празднованию дня рождения. Даже самая младшая из сестер, Дафна, участвовала в приготовлениях. Она вырезала из бумаги фигурки в виде лягушек и подписывала на них имена всех гостей. Так каждый будет знать, где именно ему сесть за праздничным столом.
Родители Эн, Роги и Ида, возвращались с рынка, где покупали продукты для праздничного стола, и уже были в двух кварталах от дома, когда к ним подбежала перепуганная Хасика. Это была их соседка из 17-й квартиры. Хасика стала громко и не разборчиво что-то лепетать.
«на вокзале… Эн… поезд в Вирки… желтый лягушонок…» выкрикивала она, пытаясь отдышаться. Было видно, что она очень волнуется.
«Да, скажи ты в чем дело. Отдышись и начни спокойно заново. А то я в толк не возьму, о чем ты говоришь. На вот, попей», сказал Роги и протянул Хасике бутылку с болотным лимонадом.
«Я была на вокзале, провожала Праклу на дачу. Она повезла рассаду, а ей одной тяжело нести столько сумок, ну я и предложила ей помочь. И вот мы стоим у ее вагона, а я смотрю, у соседней платформы, откуда обычно поезда идут на Север, стоит странный лягушонок. Желтый такой, с коричневыми пятнами. В жизни таких не видела. Он совсем не такой, как мы с вами. Он стоял рядом с вагоном, а потом зашел внутрь».
«Ну желтый и желтый», безучастно протянул Роги, «ты столько бежала, ради того, чтобы сообщить нам это? Спасибо тебе большое за новости, но, по-моему, оно того не стоило. Мало ли какого цвета бывают лягушки. Может он на праздник какой разукрасился. Пойдем, Ида» сказал Роги и они с мамой Эн начали вставать со скамейки, на которую присели, чтобы выслушать Хасику.
«Да, не в лягушонке дело!», опять затараторила соседка, «с ним была Эн».
Ида снова села на скамейку и уставилась на Хасику.
«Что ты сказала? Эн? А ты хорошо ее разглядела? Может ты что-то путаешь? Эн сейчас дома, делает уроки. Или может уже сделала и села дошивать свое праздничное платье».
«Я видела ее так же ясно, как вижу сейчас вас», ответила Хасика, смотря прямо в глаза Роги, «синие ботинки, желтая кофта на молнии с капюшоном и красный рюкзак» описала Эн Хасика, не оставив у Роги и Иды почти никаких сомнений в том, что она видела на вокзале именно их дочь.
Бросив покупки и не прощаясь с Хасикой, они помчались домой что есть силы. Вбежав в дом, Ида закричала «Эн! Ты здесь? Эн, где Ты? Эн! Эн!»
Обгоняя друг друга, родители вбежали в комнату Эн, дверь в которую была открыта настежь.
«Эн! Эн!» продолжала звать Ида, видя, что в комнате никого нет. Она озиралась по сторонам, не понимая, где искать дочь. Роги подошел к письменному столу, на котором лежал открытый учебник по математике, и увидел записку, написанную от руки.
«Дорогие мама, папа, сестры, бабушка и дедушка. Я уехала с моим другом Роном на поезде. Мы должны спасти его брата, которого унесла цапля. Я скоро вернусь. Не волнуйтесь, со мной все будет хорошо. Очень люблю вас и крепко обнимаю.
Ваша дочь Эн»
Сомнений в том, что Хасика обозналась на вокзале, больше не осталось. Она видела именно Эн.
Глава 5. Поезд на Вирки
«Нам, пожалуйста, два чая и камышовое варенье», попросил Рон у проводницы, которая заглянула к ним в купе и поинтересовалась будут ли пассажиры что-нибудь есть или пить. Она увидела желтого лягушонка и, не сумев скрыть своего удивления, широко открыла глаза.
