– Слушай, хватит о черте, – Хешшкор передернул плечами. – У меня с ним нелады. Этот гнусный тип чем только не соблазняет людей, чтобы они стали его посвященными. Подобным бесчестным образом он загреб огромную власть. Он, между прочим, переманил у меня нескольких почитателей. А ты еще на каждом шагу поминаешь его уродскую рожу!

– Ладно, не буду. Так почему ты все-таки боишься остаться без посвященной?

Хешшкор грустно вздохнул.

– Видишь ли… Хоть мы и бессмертные, но в материальном мире мы можем существовать лишь при поддержке человеческого сознания. Что ассоциируется с понятием «бог»? Могущество, власть – все это материальные проявления, и на них сильно влияет число почитателей. А если таковых не остается, мы развоплощаемся.

– Иначе говоря, бог жив, пока в него верят?

Вита хихикнула: оказывается, эти «высшие существа» так зависимы от людей!

– Не смешно, – обиженно буркнул Хешшкор.

– Извини. А что вы делаете, когда развоплощаетесь?

– А ничего не делаем! Что можно делать, когда у тебя нет тела, один лишь разум? Ну, общаемся меж собой мысленно. Но за долгие столетия нашей жизни мы друг другу изрядно поднадоели. Словом, иметь глаза, руки, ноги, гениталии гораздо лучше, чем не иметь.

– Н-да, – скептически отозвалась Вита. – Ты уже был развоплощен?

– И не раз, – мрачно подтвердил Хешшкор. – Впервые это случилось, когда последователи Иеговы и Христа начали жечь всех наших на кострах. Знала бы ты, сколько бессмертных рассталось тогда со своими материальными воплощениями! И не только мы, темные, но и бессмертные Света, их сородичи. Ох, и взбаламутили мир папаша с сынком! До сих пор расхлебываем. Все ударились в мировые религии, все могущество у пяти-шести бессмертных, а сотни болтаются в пространстве, никому не нужные и забытые. Или, вот как я, трясутся над одним-двумя, редко десятком посвященных. Может, станешь моей посвященной, а?

Вита покачала головой:

– Сочувствую тебе, но я привыкла быть свободной. Никаких запретов, никаких ограничений. Мне не нужен бог. Ни ты, ни кто-либо другой.

– Вот видишь, – печально промолвил Хешшкор. – А вдруг с Фаиратой что-нибудь случится? Я и так чуть было не развоплотился, когда умирала ее мать. Хорошо, Файгамея вовремя вспомнила о том, что хорошо бы посвятить дочку своему богу. А до Файгамеи я с полтысячи лет провел без тела, пока наконец она не расслышала во сне мой зов. Между собой мы, бессмертные, связываемся легко, но достучаться в сознание человека удается редко.

– Слушай, Хешшкор, я чего-то недопонимаю, – заявила Вита. – Вот я тебя вижу. Я знаю, что ты есть. Значит, я верю в твое существование. Почему же ты не можешь пользоваться моим сознанием?

– Потому что нужен обряд, – скучным голосом произнес Хешшкор. – Клятвы, транс, священный трепет… Верить – значит признать над собой высшее начало, признать его хозяином своей души. А ты смотришь на меня, как на жирафа в зоопарке. Где уж мне до твоей души добраться! – горько воскликнул он.

– Ну уж, на жирафа, – пробормотала Вита. – Ты на жирафа непохож, вон какой красавец. И толку от тебя побольше.

Хешшкор недоверчиво покосился на нее, словно не ожидал таких лестных слов.

– Ты тоже не пустышка, – сказал он осторожно. – Сражаешься очень неплохо. Где только выучилась? Ну и в остальном… Особенно если одета со вкусом, вот как сейчас.

Это была попытка ответить комплиментом на комплимент, но Вита ее не оценила. Тон ее снова стал прохладным:

– По-моему, мы отвлеклись. Мы уже за барьером. Что дальше?

За их спинами барьер сомкнулся, гигантская чаша подняла свой край. Со стороны ее можно было рассмотреть лишь вблизи: свечение барьера быстро тускнело с расстоянием, да и сама чаша была скрыта густым туманом. По мере удаления туман рассеивался. Перед Витой и ее спутником лежала опушка леса, поросшая молодой травой, за ней виднелась кольцевая автодорога. Солнце – мирное, желтое, теплое – пробивалось сквозь туман пальчиками-лучиками, заливались птахи, жужжала мошкара. Ласковые лучи Солнца, запах травы и мокрой после ночного дождя земли закружили Вите голову. Она почувствовала себя страшно уставшей. Царапины, полученные во время резни в Хешширамане – несерьезные, но многочисленные, – ожоги, мозоли от непривычных каблуков, нервное перенапряжение – все вдруг напомнило о себе. Вита покачнулась и непременно упала бы, если б Хешшкор не поддержал ее.

Она повисла на нем обессиленно, чуть не плача. Вокруг такое чудное весеннее утро, а она, измотанная неравной битвой, собирается в новый трудный поход, а ночью ее ждет поединок с олицетворением Зла и Тьмы мира, с Флифом Пожирателем Душ. Ну почему? Она же не воин, она простая слабая женщина. Ей бы любить, а не убивать. Иметь защитника, а не сражаться самой. На какую-то секунду ею овладела шальная мысль: а не продать ли душу Хешшкору? В конце концов, он больше похож на человека, чем все те нудные боги, о которых она слыхала… да и больше, чем многие люди, надо сказать. Сильные руки, обхватившие ее и прижавшие к горячей груди, вполне материальной на ощупь, затуманили ей разум.

– Уж эти парочки, проходу от них нет! – ворвался в уши ворчливый старческий голос.

Вита медленно, нехотя открыла глаза и обернулась. На тропинке, ведущей в лес, стояла бабка. В одной руке она держала большую корзину, а в другой – клюку, которой угрожающе размахивала.

– Куда ни ткни, – разорялась она, для пущей убедительности делая движение клюкой, будто протыкала что-то, – везде эта молодежь! То лежат, то стоят!

Хешшкор расхохотался. Бабка, видимо, уязвленная подобным непочтением к старости, с отвращением плюнула и поковыляла в глубь леса.

Как только старуха повернулась спиной, Хешшкор скинул с лица вызывающее выражение, словно маску.

– Что с тобой, детка?

– Я не детка, – скрипнула Вита. Момент прошел, и она корила себя, что чуть не поддалась искушению.

– Я слишком давно не общался со смертными, – покачал головой Хешшкор. – Забыл, как легко вы устаете.

– Может, я и устала, – сквозь зубы проговорила Вита, – но я много раз доказывала, что способна справиться с усталостью! И со всем прочим тоже.

– Конечно, – согласился он. – Но коли уж я с тобой, то мог бы тебе помочь, – он провел ладонью вдоль ее затылка, едва касаясь волос.

Вита вздохнула полной грудью. Боль и тяжесть в конечностях исчезли без следа… Нет, следы оставались – она убедилась в этом, когда, не веря ощущениям, стала разглядывать свои изрезанные и обожженные руки.

– Это никуда не делось, – сказал Хешшкор. – Но, по крайней мере, твои раны не будут болеть, а глазки – слипаться.

Он приподнял ее подбородок и заглянул прямо в серые глаза, которые действительно перестали закрываться сами собой. Вите вновь неудержимо захотелось залепить ему плюху, но вместо этого она пробормотала:

– Спасибо.

8. Барьер у Милены

– Сейчас мы перенесемся в Милену.

– В Милену? – переспросила Вита. – Ты уверен, что нам нужен Хафиз? На замок напали люди Лисаана!

– Кто такой Лисаан?

– Всеведущий Хешшкор, – проворчала Вита себе под нос и пояснила: – Это главарь белых магов. Хотя довольно затруднительно считать его белым после того, что он натворил.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.