Индиль не отвечала и не двигалась.

– 

Мне не нужны твой страх и твоя боль. Я хочу, чтобы ты знала об этом… Я не желаю жить за счет твоего страха… – он замолчал.

– 

Тогда для чего я здесь? Что тебе нужно, демон, если не мои страх и боль?

– 

Возможно, твоя любовь, – едва слышно произнес он.

От неожиданности Индиль открыла глаза.

– 

Что ты сказал?.. Любовь?.. – переспросила она.

– 

Что удивляет тебя? Ты считаешь, любовь мне чужда?

– 

О чем ты? О какой любви ты говоришь?..

– 

О той единственной любви, что есть любовь истинная. О той, что накрывает с головой и поглощает все твое существо. О той, что есть несравнимо б

о

льшая сила, нежели любые другие проявления страстей. О той, что дает силы даже тогда, когда жизнь, кажется, оставляет тебя, о той, что поднимает тебя с земли, когда нет больше причин, чтобы продолжать бороться…

– 

Ты хочешь моей любви? Ты только что хотел убить меня!

– 

Я не хотел убивать тебя. Мои инстинкты оказались сильнее моего сознания. Прости.

Индиль не ответила. Она закрыла глаза и натянула на голову покрывало.

Демон сел рядом. Индиль не двигалась.

– 

Послушай меня, – он осторожно дотронулся до ее плеча, но Индиль не ответила и не пошевелилась.

Выждав немного, он приподнял край мехового покрывала и аккуратно открыл ее лицо. Она лежала неподвижно и смотрела в темную пустоту перед собой.

– 

Посмотри на меня, – прошептал демон, перебирая ее светлые шелковые локоны.

– 

Я не стану смотреть на тебя. Ты снова сделаешь мне больно. И в этот раз я умру. Потому что не осталось во мне больше сил. Жизнь меня покидает… – медленно и безразлично проговорила Индиль, смотря прямо перед собой.

– 

Перестань. Ты не знаешь, о чем говоришь. Иди ко мне, – и он взял ее за руку и помог сесть.

Индиль не сопротивлялась. Ее отсутствующий взгляд остался там, внутри черной пустоты. Она сидела рядом с ним, завернувшись в мягкое меховое покрывало, слегка покачиваясь вперед-назад, и смотрела перед собой. Тогда он привлек ее к себе и положил ее голову себе на грудь. Индиль не чувствовала больше ни страха перед ним, ни отвращения к нему. Она вообще не чувствовала ничего, кроме полного безразличия.

– 

Прости, – снова прошептал он. – Прости. Я знаю, это тяжело.

– 

Откуда тебе знать, что я чувствую?..

– 

Я знаю. Я чувствую все то, что чувствуешь ты.

– 

Ты отпустишь меня?

– 

Нет.

Индиль отстранилась от него и снова погрузила свой взгляд во тьму. Демон сидел рядом. Он что-то поднял с пола и теперь с интересом рассматривал свою находку.

– 

Кто ты? – вдруг спросила Индиль.

– 

Я демон, – ответил он, искоса посмотрев на нее.

– 

А кто я?

– 

Уже никто. И пока что никто.

– 

Как это возможно?

– 

Ты прежняя уже не существуешь. Ты новая еще не родилась.

– 

У меня есть тело. Я живу.

– 

Разве то, что у тебя есть тело, свидетельствует о том, что ты живешь? Ты можешь жить и без тела. Да и то, что у тебя есть тело, не означает, что оно твое.

Она помолчала.

– 

Мое сознание? Оно тоже не принадлежит мне?

– 

Настолько хрупкое… Настолько ненадежное… Скоро ты даже имя свое забудешь. Скоро ты станешь другой, – и он добавил на темном наречии: – Всецело моей. Навечно со мной.

– 

Ты заберешь мою душу, демон?

Он вздохнул и не ответил ей.

Она молчала.

– 

Где я? – вдруг снова произнесла она.

– 

Ты во Тьме, – невозмутимо ответил демон.

– 

Кто ты?

– 

Я демон.

– 

Что я делаю во Тьме, с демоном?

– 

Ты начинаешь новую жизнь.

– 

А что моя прежняя жизнь?

– 

Твоей прежней жизни больше нет.

Она снова замолчала.

– 

У тебя есть имя, демон?

– 

Имя? – переспросил он, словно не ожидал подобного вопроса.

– 

Имя. Твой собственный звук, данный тебе при рождении.

– 

Хочешь знать мое имя?.. – он как будто задумался, затем ответил: – Я Махталеон.

– 

Махталеон, – как эхо, повторила она, не отрывая глаз от тьмы. – У тебя эльфийское имя, демон.

Он усмехнулся и посмотрел на нее.

– 

Да. Матушка любила… эльфийские имена.

– 

А у меня есть имя? Я не помню его.

– 

У тебя имени нет. Ты оставила свое прежнее имя в Свете. Теперь ты чистый лист, на котором Тьма напишет твое новое имя.

Индиль внимательно посмотрела прямо в его мерцающие глаза.

– 

Кто ты? – спросила она, будто только что заметила его присутствие.

– 

Я демон, – невозмутимо ответил он. – Мое имя Махталеон. Мы во Тьме. Начинаем новую жизнь…

Индиль смотрела на него и видела контуры его лица и фигуры. В голове у нее мелькали какие-то отрывки воспоминаний, но она никак не могла сложить их в общую картину и с трудом понимала, что он говорил ей. Она внимательно посмотрела на него и снова спросила:

– 

Кто ты?

– 

Иди ко мне, – прошептал он и привлек ее к себе. Он обнял ее, снова прижал ее голову к груди и осторожно коснулся губами ее волос. – Все будет хорошо. Скоро я заберу тебя отсюда. Ты будешь жить в моем замке, высоко в горах, и никто не потревожит тебя… Там, с высоких веранд открывается удивительный вид на ночное небо. Все оно усеяно звездами, и они переливаются, как драгоценные камни, и кажется, что все небо – украшенный самоцветами свод, высокий и далекий… Рядом с замком есть озеро. Оно настолько глубокое, что воды его кажутся черными. Его ничто не тревожит, поверхность его гладкая, будто зеркало, и в нем отражаются звезды. Это Черное Озеро, хранящее тайны мироздания. Оно – пересечение всех галактик, точка соприкосновения времен и миров. И Луна… – он задумался, будто представляя перед собой воссоздаваемые им же картины. – Она встает над Озером и освещает все вокруг. Почти каждую ночь я прилетаю туда на высокий утес и подолгу всматриваюсь в тени на ее поверхности… И думаю о том, что где-то там, далеко, кто-то тоже смотрит на луну…

– 

… и чувствует твой взгляд… – тихо произнесла нимфа.

– 

Да, именно так… – задумчиво произнес демон. Он взял ее руку и коснулся губами самых кончиков ее пальцев. – «Ее сознание оказалось более хрупким, чем я предполагал. Я повредил его… В прочем, так даже лучше. Нет воспоминаний – нет переживаний, страданий, смятенья. Чем меньше она помнит, тем проще ей будет начать все заново».

Индиль слушала его тихий рычащий голос. Этот демон, Махталеон, был одним из тех, кого она всегда считала самыми чудовищными созданиями на свете, но теперь… он не вызывал у нее ни страха, ни отвращения, ни обиды. Его прикосновения были нежны и деликатны, его руки стали теплыми и живыми, и она чувствовала его дыхание в своих волосах, и оно было легким и чистым, словно летний ветер, и в нем не осталось и следа от холодного могильного сквозняка. Теперь он не был монстром. В этой холодной тьме он был единственным близким ей живым существом. Она подняла на него глаза и увидела его лицо. Ей показалось, что он был красив и, наверное, молод. Она не могла рассмотреть его достаточно хорошо, но видела контуры его лица, его темные глаза, черные пряди волос. Он опустил на нее глаза, и взгляды их встретились.

– 

Я вижу тебя, – тихо сказала нимфа, – я вижу твое лицо.

И ей показалось, что он улыбнулся.

– 

У меня нет лица, – ответил он так же тихо.

– 

У тебя есть лицо, я его вижу.