— Хватит вести себя как stultus{?}[“Дура” на латинском], Лена, и отпусти меня!
— Всё, что угодно, только расскажи, что здесь вообще творится! Я НИЧЕГО НЕ ПОНИМАЮ! — у меня постепенно сдают нервы, и я начинаю трясти её.
— Нет! Ты первая! С самого начала! — Черешня пользуется положением и вырывается из моей хватки.
Она не убегает и не зовёт на помощь.
Она доверяет мне.
Да. Теперь пожалуйста, Адлер. Не обосрись.
— Двадцать пятого июня я встретилась с Саней и Аней, чтобы… напиться.
— Тот день, когда мы впервые встретились в магазине.
— Да. “Это вино прекрасно передаёт кровавые реки, в которых будут захлёбываться грешники, порождающие всё дерьмо мира”, — цитирую я ту самую фразу Черешни.
Она грустно улыбается. Ей понравилось, что ты это запомнила.
— Потом мы собрались у меня дома. Аня переписывалась вечером с тобой, и обсуждала своё вступление в…
Подбирай слова. Не говори “…в ваши ряды”. Это создаст стену между тобой и ней. Говори “наши”.
— …наши ряды. Потом первым уехал на такси Саня, а за ним пешком ушла Аня, а я пьяная ушла спать.
Она кивает.
— Утром я приехала в колледж, и там была полиция. Отец Сани. Девушка с бритой головой, и рыжий молодой парень. Они сказали мне, что Аню убил Жердочник. У меня земля под ногами ушла. Я упала и ударилась затылком о парту.
Подробности с моим внезапным появлением рекомендую опустить… пока что.
— И что дальше? — Черешня скрестила руки на груди.
— Отец Сани, следователь Дядя Дима предложил мне помочь им найти Жердочника, потому что они считали, что он находится среди вас. Поэтому Саня и я подали заявку на участие в конкурсе и так вышли на вас, и я…
Ты не успеваешь продолжить. Левой щекой ты ловишь просто адскую пощёчину от Черешни. То ли от её силы удара, то ли от неожиданности ты еле-еле удерживаешься на ногах.
— Spumae!{?}[“Мразь” на латинском] — с обидой кричит Черешня.
Ох, блядь! Хотя, знаешь, ты это заслужила.
— Ещё скажи, что все твои нелепые подкаты ко мне – это специально, чтобы втереться ко мне в доверие!
Адлер, у тебя большие проблемы. Как бы сильно она сейчас не ошибалась, тебе практически нечем крыть.
— Нет. Всё не так. С моего самого первого дня, я была уверена, что ты не можешь им быть. Саня был уверен, что это ты, но я всячески пыталась его переубедить. Я знаю, что это не ты! Я знаю, что все мои подкаты очень плохие, но я всю свою душу вкладывала в них, — я подхожу к ней и хватаю ей за плечи, — Все эти дни, я постоянно думаю о тебе. Все эти дни, у меня из головы не выходит твой запах. Сигареты и с духи с запахом вишни. Твоё лицо. Твои волосы. Твоя манера вставлять латынь в разговорах, которую я совсем не понимаю, — я виновато улыбаюсь, — Я постоянно пыталась быть ближе к тебе, но ты вроде бы так близко, но так далеко. Ещё этот Витя, еби его черти кочергой, постоянно мне мешал, — я вздыхаю, — Александра Черешнева. Ты можешь обвинять меня в том, что я обманула тебя и весь союз в своих с Саней намерениях. Но, прошу, не обвиняй меня в искренности моих чувств к тебе. Блядь, Черешня, я по уши в тебя влюблена! — я снова её трясу.
Но в ответ ты получаешь вторую пощёчину. По правой щеке. На этот раз она вложила всю свою силу, чтобы выбить тебя из равновесия, и заставить тебя оказаться на полу.
— Ладно, а это за что? — я хватаюсь за место удара.
— Саня, его отец, и те двое - не полиция! Полиция – это дядя Виктора,– крикнула она, — И за обжимания с Ириной! — добавила она.
— ЧТО?! — резко поднимаюсь я с пола.
Адлер. Так сильно НАЕБАТЬ нас ещё никто не мог.
В смысле, блядь. Как?!
— Это какое-то ОПГ. Они переехали и сняли почти всех нормальных оперов, выгнав заодно и дядю Виктора. Походу, Жердочника они специально покрывают, выполняя приказы какой-то важной тамбовской шишки. Витя вообще не вкурсе, кто этот мужик с фамилией Ларин, но он считает, что Жердочник - это его сын, или дочь, которая творит хуйню, а он отправил отряд ребят, которые зачищают за ним всё место преступления.
ВОТ ПОЧЕМУ ТЫ НЕ БЫЛА НИ НА МЕСТЕ СМЕРТИ МАКАРОВОЙ, НИ НА МЕСТЕ СМЕРТИ АННЫ!
Окей, но тогда… а я им зачем?
ВОТ ЭТО МЫ И УЗНАЕМ СЕГОДНЯ У САНИ! У ТЕБЯ С НИМ БУДЕТ ДОЛГИЙ И СЕРЬЁЗНЫЙ РАЗГОВОР!
— Блядь, во что же я увязалась? — я хватаюсь за голову.
— Сегодня Витя сказал, что произошла какая-то непонятная фигня, и сегодня его дядя приедет в Жердевку с настоящей полицией разбираться с этим ОПГ… и с тобой, как с одной из главных подозреваемых.
Ебать-копать, Адлер. Попахивает самой настоящей резнёй.
— Вот чёрт…
— Всё нормально, — она протягивает мне руку, — Я тебе верю. Если что, я всеми.
— Нет… вообще нихуя не нормально! Здесь скоро будет Саня с остальными. Тоже разбираться, но уже с Виктором и тобой.
— Damnant…{?}[“Чёрт” на латинском] вечно в Жердевке всякая фигня творится, — она помогает мне подняться.
— Что делать будем? — спрашиваю я.
— Импровизировать. Собираем всех, и… — Черешня не успевает договорить, как в кинозал залетает Влад.
— Блядь, – запыхивается он, — Короче, намечается какая-то хуйня! Появились друзья Сани, и они забрали всех и вывели из Ники. Блядь, они в “брониках”.
Блядь, ну началось.
— Мне это не нравится, — говорит Черешня.
— Мне тоже. Здесь можно через черный вход выйти? — интересуюсь я.
Влад поднялся к заднему ряду кинотеатра и в этой темени нашёл дверь. “Сюда!”: сказал он, и утонул в непроглядной тьме. Ведомая страхом и энтузиазмом Влада, ты берёшь Черешню за руку, и бежишь прямо за ним. Слабо освещённые коридоры сменяются одни за другими. Тебе кажется, будто вы бежите вечность, и из этого лабиринта выхода нет. Но одна тяжёлая дверь, ведущая неизвестно куда привлекает ваше внимание. К счастью, двери в этом кинотеатре всегда держат открытыми на время работы Ники или кинотеатра. Думаю, дело в пожаробезопасности. Но практически снеся дверь с петель, и выйдя сразу на улицу за кинотеатр было понятно. Настоящие проблемы только начались.
— Хватит, блядь, устраивать тут цирк, — стараясь сохранить каменное лицо со все ещё свежим кровоподтёком из носа, рычит Виктор, скрестив руки. Точно так же, как и Черешня пару минут назад.
— Легендарный Витя Кошаков впервые за всю свою жизнь пытается вести себя, как мужчина, а не как ссаный педик. Очень мило, — злобно смеётся женщина с бритой головой, стоя напротив него где-то на расстоянии пяти метров.
Плохо дело, Влад был прав. На ней правда жилет. Налокотники и наколенники. Что они вообще задумали?
— Ещё одни… — еле слышно говорит фигура, полностью облачённая в чёрную форму ОМОНа.
Прямо как Влад. Только тот был в форме S.W.A.T.
Только не стоит забывать, что у Влада явно нет дома автомата Калашникова, который прямо сейчас в руках держит этот джентельмен.
— Вы что творите, бляди?! — в панике закричала Ирина.
Нет, реально, что здесь происходит?
Мы находимся позади кинотеатра. Небольшой участок земли, заваленный строительными материалами. Слева, позади Виктора, Иры и Веры находится практически уничтоженный общественный туалет. Справа, на стороне вооруженных нет ничего. Только дорога, ведущая к зданию почты. Её преградило двое. Неизвестный мужчина, и знакомая на лицо женщина из “полиции”. Её ты мельком видела, когда с Саней посещала здание МВД.
— Стоять! Вы трое, идёте к ним и встаёте покучнее. Без роялей в кустах.
Лучше пока не остреливать колкости, слушайся их. Ты делаешь, что они говорят, но при этом специально держишь Черешню позади себя.
— Догнал… фух, — из пожарного выхода вылетел ещё один парень в форме. В такой же, как у женщины. Рыжий. Его я тоже припоминаю.
— Отличная работа, оперуполномоченный Кузнецов, — хмыкает женщина.
— Я вижу, вы тоже отлично справились, оперуполномоченная Краснова, — беззаботно улыбается парень.
— Что происходит?! Саня же говорил, что нас всех просто опросят!
— Что? – недоумевает Виктор.
— Планы изменились, – бронированная фигура с какой-то издёвкой потянулась, а потом он взял в руки АК и раздался очень хорошо слышимый “Чик”
