Северус мысленно ругал себя за то, что не озаботился ранее найти проход к василиску — оставить всю живность там было бы идеально. Снова тащиться в Тайную комнату через известный туалет он бы, конечно, мог, что и проделывал пару раз — яд василиска требовался для кое-каких экспериментов, а Фоукс туда попасть мог, только если был открыт проход. Тащить же в школу Нагайну со сфинксом… нет, так делать не стоило. Хоть под трижды невидимостью. Хотя тролль однажды по коридорам преспокойно разгуливал, да и щеночек цербера прожил целый учебный год — последний, конечно, с ведома директора, но Северус не верил, что появление тролля тогда обошлось без директорской отмашки. Им же внимание Дамблдора было совершенно не нужно.

Держать животных в Запретном лесу было рискованно: Хагрид их точно найдет, и, хотя Сфинкс его вполне может очаровать — если он ее заметит, так, конечно, и случится, — но удержать язык за зубами лесничий не сумеет при всем желании.

Ситуацию спасла Нагини, пообещав, что найдет проход, которым «ходила с бывшим хозяином», и увела сфинкса за собой. Снейп больше всего порадовался слову «бывший», и только потом сообразил, что так и не знает о существовании еще одного секретного прохода в школу. Ладно, узнает потом — кое с кого вроде причитается…

Появление его перед жюри, которое устало и скандалить, и ждать, было совершенно будничным.

Публика, естественно, давно разошлась, и это, как считал Северус, было ему на руку. Вот только он не подумал о том, что и члены жюри были не прочь последовать за публикой, и уже давно. А потому были злые, уставшие, а еще в процессе длительного ожидания чемпиона договорились кубок ему не отдавать — хотя бы временно и чисто в воспитательных целях.

— Вы явились последним… — пророкотала мадам Максим.

— И где вы были? — чуть преувеличенно лениво оборотился к Снейпу Людо Бэгмен.

«Зря он так начал», — подумал Альбус, но Снейп уже абсолютно ядовито и невежливо сообщил, что нужно совсем не иметь мозгов, чтобы не выслушать тех, кто явился раньше, и, между прочим, с поручением лично от него, Снейпа, рассказать уважаемому жюри, в чем дело. При этом слово «уважаемому» было сказано таким тоном, что все сидящие за столом почувствовали себя как под толстым слоем шоколада, пахнущего остро и невкусно.

— Северус, мой мальчик, что ты себе позволяешь? — нахмурился Дамблдор.

И тоже получил ответ… В котором Снейп подробно описал, что было позволено организаторами по отношению к чемпионам, а главное, к тем, кто им был дорог, кто должен нести ответственность за состояние и сохранность последнего кубка и наложенных на него чар, ну и далее по списку — небольшому, но хватило всем. В нем были редкие и ценные животные (драконы), уникальные экосистемы, в частности, Запретный лес, загаженный драконами и драконологами, и Черное озеро, в котором болталась «куча всякой пакости» (Каркаров едва не подскочил, сообразив, что его корабль тоже попал в список), исключительный реликтовый экземпляр (Гигантский кальмар), ну и разгром на единственном приличном поле для квиддича в устах Снейпа был уже «вишенкой» на… нет, тортом это назвать было никак нельзя.

Сидящий сбоку на судейском столе небольшой жучок с изумрудно-зелеными надкрыльями едва на уксус не изошел, не имея возможности сразу все законспектировать.

Альбус даже представить себе не мог, что воспитывать Снейпа однажды окажется настолько… несимпатичным и вдобавок совершенно провальным мероприятием. А надавить, как обычно, ментально на распоясавшегося чемпиона при посторонних он не мог себе позволить.

Но в чем члены жюри ощутили полное единение, так это в том, что Кубок отдавать вот этой гнусной личности им не хочется едва не до колик. В самых разных местах…

— Да хоть себе заберите, если вам денег не хватает, — скривился Снейп и уже начал разворачиваться, чтобы уйти, как его переспросил Перси Уизли, замещавший Крауча и оттого непомерно надутый и важный, но тем не менее блюдущий процедуру «от и до»:

— То есть вы отказываетесь быть чемпионом?

Снейп пожал плечами. Молча.

— Между прочим, Крам и Делакур тоже отказываются, — известили его уже в спину.

— Так отдайте тому, кто появился тут с кубком, — бросил он через плечо, двигаясь в сторону школы.

— Гарри не возьмет, — авторитетно заявил Альбус «уважаемому жюри», которое после недавнего само себя уважало уже с трудом, и тут же вздохнул: — Но позвать его надо. Вы можете предложить еще варианты?

Вариантов не было… Нет, от самой по себе тысячи галлеонов не отказался бы никто, но какая при этом будет слава, учитывая вал публикаций, который оказался совершенно не дружественным ни организаторам турнира, ни жюри, представить было легко.

*

За порогом школы Северуса встретили его личные ученики, которые тут же были отправлены за Поттером, причем найти его было нужно, а приводить никуда не надо. Вот еще, комиссии задачу облегчать.

— И не забудьте намекнуть, что в Турнире могли участвовать только совершеннолетние волшебники…

— А… сэр, значит ли это, что?.. — Фред сделал многозначительную паузу.

— Совершенно верно, мистер Уизли, — кивнул Снейп.

— Ну все, у нас не отбрыкается!

— Вы еще здесь?

Братья не стали тратить время и слова — просто испарились в направлении гриффиндорской гостиной, правда, немного шумно.

*

Гарри был против. Сильно против. Даже когда его очень-очень попросили. И когда очень-очень-очень — тоже. И даже догадался парировать:

— Сами и берите, если вам так надо, — буркнул он. — Кто вам-то мешает?

— Гарри, но ты сможешь получить эмансипацию! — зашел с главного козыря Фред.

— Не нужна мне никака… Что?

— И галлеоны!

— А с тем и другим ты сможешь жить самостоятельно!

— Что? — озадачился Гарри. — Это как?

И тут близнецов осчастливила очаровательная мисс, у которой навык объяснения новых слов и не только был уже давно прокачан как ни у кого в Хогвартсе, причем объяснения именно Гарри Поттеру.

— Главное ограничение к участию в Турнире, помнишь?

— Ну… только совершеннолетние.

— Значит, ты будешь признан совершеннолетним и самостоятельным. И тебе не надо будет возвращаться к Дурслям. И директор тебе не указ. И все детские ограничения с тебя должны будут снять.

— То есть правда можно будет не ехать к Дурслям и колдовать, как совершеннолетнему?

— Конечно.

— Я… я подумаю, — выдавил Гарри. — Это, конечно, заманчиво… но как-то неожиданно.

— Да что тут думать, брать надо! — эта фраза в устах Гермионы Грейнджер сразила всех, и продолжила она уже в полной тишине. — На тысячу галлеонов ты на год или даже два сможешь снять небольшую квартирку, да еще останется на жизнь немного. Хоть это и неправильно, — вздохнула она. — Но если Сн… профессор Снейп сам предложил… другого такого случая не будет.

— Погоди…

Гарри был еще не готов к полностью самостоятельной жизни, а вот его подруга, кажется, уже вполне, и он просиял, когда наконец сообразил кое-что:

— Ты же аппарировала со мной! Вместе с кубком! Мы можем сказать, что взяли его вместе, и ты тоже сможешь колдовать как взрослая!

Гермиона набрала воздух и задержала его в легких. Кажется, Гарри опять рассчитывает, что она решит все проблемы. Все же он, кажется, переобщался с Малфоем… но вроде бы это и неплохо?

— А я?.. — задумчиво спросил Рон. — Кубок я не держал, только руку Гарри. Я точно помню.

— Думаете, в жюри хоть кто-то помнит так же точно? — удивился Гарри. — Айда, распилим кубок на троих!

— Гарри, нет, — Гермиона вздохнула. — Так не получится. Тебя хотя бы вначале кубок выбирал. Тебя, но не нас. Давай уже, топай… А я смогу колдовать у тебя в гостях, — она хихикнула, — как под присмотром взрослого.

Гарри округлил глаза, потом расхохотался и рванул на квиддичное поле, где все еще сидело жюри, на сей раз не в силах спорить, злиться и думая в большинстве своем только о том, как бы всучить кубок и наконец пойти домой. Так что Альбус Дамблдор, конечно, согласию Гарри крайне удивился, но оказался в сокрушительном меньшинстве со своим предложением «еще хорошо подумать». Ему осталось только настоятельно попросить Гарри тщательней подготовиться к завтрашней пресс-конференции, которая и будет последней точкой и завершением Турнира.