Мамин голос дрогнул и замолчал.

– А что было потом? – шепотом произнесла Поля. Она уже легла в кровать и внимательно разглядывала мамино лицо.

– Потом раздался хлопок, и от обеих машин ничего не осталось. Мы остались с тобой вдвоём, а папа и Санёк пропали, словно их и не было. Тут из-за поворота появилась старенькая синяя машина, за рулем которой сидела бабуля в белой косынке и с седыми кудряшками. Она отвезла нас в наш домик, мы быстро собрали какие-то вещи и приехали жить в этот дом.

– Эта бабуля – тётя Роза? – Поля положила голову на подушку и улыбнулась.

– Да, ты же это прекрасно знаешь, – улыбнулась мама и незаметно смахнула слезу. – История не меняется, все как обычно.

– Она хорошая, эта тётя Роза. От неё веет какой-то сказкой, добром, пирожками. Особенно мне нравятся её пирожки! Как жаль, что она не наша настоящая бабушка! Я бы каждый день ходила к ей в гости! Давай завтра сходим к ней? – засыпая, произнесла девочка.

– Да, конечно, моя хорошая, – прошептала мама и поцеловала дочку в щёку. – Мы обязательно завтра сходим к ней в гости. А сейчас спокойной ночи.

Поля ничего не ответила. Она уже крепко спала. Мама неслышно вышла из комнаты и пошла на кухню. Она уселась за стол и обхватила голову руками. Слёзы катились из глаз, и она не могла их остановить. Нет, она уже давно свыклась с этой историей, и рана почти зажила, но хранить страшный секрет с каждым годом становилось все сложнее и сложнее. Мама рассказывала дочери всё, но утаила лишь одну деталь. Она никогда не рассказывала про Бустурган.

« – Запомни, – сказала тогда Бустурган испуганной женщине, которая сжимала в руках плачущую четырехлетнюю девочку. – Ты не можешь рассказать ей всей правды и покинуть свой новый дом, пока Аполлинарии не исполнится двенадцать лет. Иначе я заберу у тебя девочку навсегда, и ты никогда её больше не увидишь. Ты прекрасно понимаешь, что обычным людям запрещен вход в наш мир, а ты нарушила это правило, явившись в Турумдию. Твоя дочь должна жить с нами, но так и быть, она останется с тобой. Аксабей и Сандыр погибли в аварии по твоей вине. Аксабей должен был жениться на другой девушке, но выбрал тебя. Что ж, теперь все расставлено по своим местам. Ты отправляешься со своей дочерью в мир людей и навсегда забываешь об этом месте. Но ты обязана крепко хранить тайну, иначе я заберу у тебя дочь. После того, как Аполлинарии исполнится двенадцать и священный обряд не будет совершен, она навсегда останется обычным человеком. Только после этого вы должны будете покинуть этот дом навсегда, чтобы не представлять угрозу Турумдии!»

Сказав эти слова, она исчезла, оставив маму с Полей одних на дороге. А уже после приехала на своей старенькой машинке тётя Роза.

Мама мотнула головой, пытаясь прогнать жуткие воспоминания. Что ж, оставалось совсем немного. Скоро у Поли День рождения. После этого дня они навсегда покинут этот дом и этот город. А пока… А пока они вынуждены жить здесь, находясь под каждодневным присмотром служителей Бустурган.

Мама снова заглянула в комнату к дочери. В окно светила полная луна, освещая лицо Поли. Мама тихонько зашла в комнату, задернула штору и также неслышно вышла.

Поля нервно подергивала головой. Ей снилось, как она шла по узкой тропинке в страшном лесу, вокруг неё плотной стеной стояли огромные голые деревья. Там высоко-высоко над головой виднелось яркое голубое небо с белыми облаками, а вокруг стоял пугающий холод и сильно пахло сыростью. Всё как на картинке, которую она нарисовала в художественной школе.

– Мма-а-а… – внезапно раздалось у неё за спиной.

Поля резко обернулась и увидела, что к ней шел мальчик примерно её возраста и роста. Он протягивал к ней руки и пытался что-то произнести, но снова выходило какое-то мычание. Поля пыталась разглядеть его лицо, но ничего не получилось, словно она смотрела на него сквозь пелену дождя. Тогда она шагнула вперед к нему, но в этот момент деревья схватили ее за руки и ноги. Ветки превратились в сухие костлявые человеческие руки с острыми длинными когтями. Поля пыталась вырваться, но тем самым только все сильнее и сильнее ощущала, как когти впиваются в её запястья. Мальчик тянул к ней свои руки и пытался что-то сказать, но Поля не могла разобрать ни слова. Вдруг из глубины леса послышалось дикое завывание, которое постепенно переросло в крик…

– М-ма! – испуганно замычал Сандыр.

Он держал в руке небольшую прямоугольную плоскую деревяшку размером с ладонь. Одна сторона деревяшки была темно-коричневой, шершавой и похожа на кору неизвестного дерева, а другая сторона оказалась светлой, гладкой и блестящей. Так вот эта гладкая сторона сейчас излучала голубое свечение и в ней можно увидеть таинственное изображение.

Сандыр наклонился и попытался рассмотреть повнимательнее происходящее. Маленькая человеческая фигурка шла по узкой тропинке среди густого Страшного леса. Внезапно ветки деревьев начали хватать человечка за руки и за ноги, не давая сдвинуться с места. Фигурка пыталась вырваться, но у неё ничего не получалось, а только все сильнее и сильнее запутывалась в цепких когтях. Сандыр начал с силой трясти деревяшку. Изображение вдруг пропало, голубое свечение исчезло, а мальчик продолжал держать в руках безжизненную деревяшку. Он крутил-вертел этот загадочный предмет в руках, протирал его ладонью, но больше ничего не происходило. От бессилия и разочарования Сандыр бросил непонятный предмет на кровать и откинулся на подушки.

Он равнодушным взглядом окинул свою комнату: тяжелый тёмно-красный балдахин с серебряными кистями и затейливыми рисунками висел над кроватью. Балдахин давил своей тяжестью и никогда не нравился мальчику. У изголовья стоял небольшой деревянный столик, заваленный книгами, у противоположной стены до самого потолка вырос могучий комод из орехового дерева с двумя массивными дверями и ручками в виде головы молодого лося. «Койык – подумал вдруг Сандыр. – Наверное, раньше эта комната принадлежала отцу».

На середине комнаты красовался большой круглый стол с бордовой скатертью, с таким же причудливым узором как на балдахине и два простых деревянных стула. Вся мебель в комнате казалось огромной и неуклюжей. Сандыр всегда чувствовал себя неуютно в собственной комнате: казалось, что все было создано вокруг него словно для того, чтобы чувствовать себя маленьким и ненужным, а сейчас это ощущалось особенно сильно. Только лишь большое окно дарило надежду. Солнце уже давно встало, и лучи радостно освещали комнату. Сандыр никогда не занавешивал окна, он хотел, чтоб солнце всегда могло найти вход в его дом.

Тут в дверь постучали. Мальчик от неожиданности вздрогнул и резко сел на кровати. Стук снова повторился, а затем раздался негромкий женский голос:

– Сандыр, это я, Зансула Юрмег, твоя кенак1. Можно войти?

Дверь, немного скрипнув, отворилась, и в комнату вошла немолодая высокая женщина сорока лет. Она была одета в темно-красное длинное платье, подчеркивающее её стройную фигуру. Серебряные геометрические узоры украшали воротник, пояс и манжеты платья. На груди висела небольшая серебряная подвеска в виде головы ласки с двумя чёрными жемчужинками вместо глаз.

Сандыр в ответ кивнул. Зансула быстро прошла в комнату и села на кровать рядом с мальчиком. Затем кенак перевела взгляд на брошенную деревяшку, которая валялась на кровати и нахмурилась. Она осторожно взяла её в руки и строго произнесла:

– Ты почему так неаккуратно обращаешься с чакламын?

Сандыр потупил глаза.

– Чакламын – очень нужная и важная вещь. Он показывает тебе только то, что сейчас важнее всего. Даже если тебя волнуют какие-то вопросы, а чакламын показывает вдруг гору или реку, то знай, значит, именно в них ты найдешь ответ. Ты видишь в нём что-нибудь?

Мальчик неопределенно пожал плечами.

– Где воршудная коробка? Надеюсь, ты не обращаешься также со всеми остальными магическими предметами?