– Я? Но… простите…
Схватив девушку за локоть, он подтолкнул к Алексею. Теперь заложников стало двое.
– Где мы?! Ответьте! Куда нас везут?!
– Я вам уже говорил, что не знаю. У меня тоже пакет на голове, если вы забыли, сентеорита.
– О! Я ненавижу замкнутые пространства! Терпеть не могу! Это с детства, тогда меня заперли… О-о! Господи! Мне нечем дышать! Я умираю!..
Подпрыгнув на кочке, машина заревела мотором. В кабине кто-то ругнулся.
– Чего он от нас хочет? Что ему нужно?! Какой-то психопат! Ну, чего вы молчите?!
– Я думаю.
– Протяните мне руку!
– Зачем?
Без объяснения она нащупала теплую грубую руку и сжала между своими ледяными ладонями с такой силой, будто от этого зависела жизнь.
– Скажите, нас убьют?..
– А вы сами как думаете, сентеорита?
– Поговорите с ним! Объясните, что…
– Красное платье как тряпка для быка…
– Что… что вы сказали?..
– Как вас зовут?
– Евгения, а что?
– Ничего.
– А вас? Хотя я знаю, не говорите. Алексей Юрьевич. Честь имею.
– Вы замужем, Евгения? Дети есть?
– Нет, я чайлдфри, а что? К чему все эти вопросы, я не понимаю?
– Ни к чему.
– Что значит – ни к чему?! Из-за вас я здесь!
Резко машина затормозила, и пассажиров бесцеремонно высадили из грузовика возле заброшенного военного склада. При виде блондинки ждущая часть бандитов, их было трое, пришла в негодование. Девушку сразу взяли на мушку, желая тут же пристрелить. Но мужчина в маске, которого назвали «Мигелем», встал перед жертвой заступником, что-то объясняя на родном языке. Видимо, доводы звучали не особо убедительно, так как один из троицы, самый толстый, подошел к Евгении сзади и ткнул автоматом в спину. От толчка она упала на колени.
– Ах, вы ублюдки!
– Заткнись, если хочешь жить! – раздался голос Алексея.
Кое-как встав, Евгения прошептала:
– О чем они говорят? Что им нужно?..
– Вам лучше не знать. Стойте молча.
Нащупав стоящий рядом силуэт, она с силой сжала то, что пряталось под ширинкой.
– Что… ты сумасшедшая?!
– Говорите, я вся внимание.
Сглотнув, Алексей попытался убрать руку, но хватка была железной. Тем временем, двое похитителей сцепились как собаки. Черная маска слетела, оголяя совсем юное, безбородое лицо, а толстяк не знал, на кого наводить автомат.
– Я скажу. Они обсуждают, что с вами делать. А теперь… будьте добры…
Так речь о ней! Может, решают отпустить, в этом дело?
– И что со мной п-планируют делать?
Алексей медлил. Пот ручьями стекал по лбу и шее, дышать под пакетом было совершенно нечем.
– Ну!
– Здесь две стороны, сентеорита. И каждая по-разному видит вашу дальнейшую…
– Говорите же!
– Вас либо убьют…
– Либо?..
– Либо сделают наложницей.
Сырость, казалось, проелась в ней дыру. Хотелось пить и размять кости. Вот уже два часа они сидели связанные в подвальном помещении и ждали незавидной участи. Из малюсенького окошка пробивался тонкий луч света, который только дразнил.
– А у вас есть жена?
Голос прозвучал как скрежет пенопласта по стеклу. Алексей открыл глаза.
– Нет.
– А дети? Дети у вас есть?
– Нет. А должны быть?
– Нет. Не должны.
Образовалась пауза. Евгения нервно дернула узел на запястье, не зная, как завязать беседу. Каждая попытка была подобна этой. Что интересно этому человеку? Обсудить политику или же последние новости? Новости чего? Спорта? Кино? Сколько весят бегемоты? Черт! Если бы не панические атаки, она бы справилась с волнением.
– Хорошо, что эти ужасные пакеты сняли.
Алексей прищурился.
– Без пакетов… э… приятнее…
– Почему вы так дышите? Астма?
«Потому что я психбольная!» – прокричала про себя Евгения, а вслух пожала плечами.
– Нормально я дышу. Чего вы прицепились?
Алексей выгнул спину, а затем повертел связанными ногами и размял шею. Невольно залюбовавшись картиной, Евгения импульсивно облизнула губы и почувствовала, как воспламенилось тело. Она, наверное, сошла с ума! Разве можно при данных условиях думать о чем-то кроме спасения? Чтобы скрыть возбуждение, Евгения тоже стала разминаться и как на сеансе психотерапии затараторила:
– У меня есть сестра… Ее зовут Дарья. Ей десять… Она очень похожа на отца. А нам все говорят, что она моя копия, только как в детстве. Я… я просто думала привезти ей в подарок настольную игру «Парчис». Знаете?
В ответ кивнули.
– Я всегда перед поездкой много читаю, узнаю, в общем, как бы это сказать, блин, слово вылетело из головы…
– Изучаете.
– Верно! Изучаю и…
– А что вы делаете в Перу? – хрипло спросил Алексей, старательно отводя взор от декольте, откуда виднелась часть кружевного бюстгальтера.
– Работаю. Что еще делать в Перу? Я – телеведущая крутого шоу…
– Кто-нибудь будет вас здесь искать?
Акцент был сделан на слово «здесь».
– Боже! Вы имеете в виду, искать мой труп?!
– Евгения, вы говорили кому-нибудь, куда пойдете?
– Со мной был Захар…
– Ваш парень?
– Мой напарник. Коллега. Но он без ума от меня, чтобы вы знали…
Зачем она это говорит?!
– Вот и чудно, – быстро заключил он, а затем пониженным тоном добавил. – Вам нужно будет притвориться.
– В смысле? Что вы имеете в виду?
Алексей красноречиво посмотрел на нее. Она выпрямилась.
– Я вам скажу, что нужно будет сказать, когда придет…
– Нет, постойте! Вы хотите, – задыхаясь от возмущения, прервала его Евгения, – чтобы я?..
– Мои гениталии, боюсь, никого из четверых не удовлетворят. А у вас будут шансы сбежать.
– А вы попробуйте! Вдруг вам повезет!
Неподалеку послышались шаги, раздался скрежет металлического люка. Алексей произнес две легко запоминающиеся фразы по-испански и сделал вид, что спит.
– Знаете что?! Пускай меня лучше пристрелят! Не буду я ничего…
Пришлось умолкнуть – с лестницы спускался Мигель, благодаря которому Евгения до сих пор была жива. Он недружелюбно глянул на пленника и присел на одно колено, тяжело дыша.
– When the sun sets, we will run away with you. (Когда солнце сядет, мы с тобой убежим).
Поцеловав ледяную руку, парень быстро скрылся наверху, а Алексей довольно откинулся на стенку.
– Что вы улыбаетесь? Весело вам? Псих.
– Похоже, это истинная любовь.
– А что в этом такого? Разве в меня нельзя влюбиться?
– Разве что, – взгляд упал на декольте.
Евгения вспыхнула и попыталась прикрыть прелести, но сделала только хуже. Шлейка съехала с плеча, делая вид более соблазнительным.
– Ваши намеки меня уже достали! Вы… вы… хам! – в агонии кинула Евгения, сплевывая волосы изо рта.
– А вы думайте в следующий раз, вырядились, тоже мне.
– А я думаю! У меня красный диплом по журналистике!
Алексей хмыкнул и отвернулся к окну. Солнце клонилось к закату. Евгения тоже отвернулась, но внутри бушевал ураган. Да как он посмел?! Кто он такой, чтобы судить ее?!
– Да будет вам известно, Алексей Юрьевич…
Она демонстративно замолчала, ожидая реакции. Но ответа не было.
– Мой чемодан потеряли в аэропорту, – Евгения подалась вперед, жалея, что руки связаны за спиной.
– Не везет.
– А еще…
Алексей бросил раздраженный взгляд в ее сторону.
– Меня поселили, знаете где? На холмах! В каком-то бараке.
– Это все?
– Нет не все! Меня обокрали!
– Это Перу…
– О, это Перу! Спасибо вам за подсказку! Именно так я начну свой репортаж, когда… – Евгения истерично рассмеялась, а потом заплакала, оттопыривая нижнюю губу. – Что же будет? Моя мама… ждет лекарство… без него ей станет хуже… она ждет… а что если я?.. меня?..
– Ну-ну… – смягчился Алексей. – Вы же слышали, вы без пяти минут на свободе.
– А вы?..
Алексей помедлил, а затем ответил:
– За меня не беспокойтесь.
– Вы что, не боитесь?..
