– Эмм зайди на минутку, проверь, что мы все правильно сделали и можно показывать.

Девочка тут же вскочила и выбежала из кухни.

– Готово! Заходите!– было слышно, как ее голос звенит от восторга.

– Что это?! – родственники столпились в дверях, не решаясь пройти дальше и только у мамы хватило духу задать вопрос.

– На что похоже? – но прежде, чем кто-то смог ответить, продолжила. – Готовы? Представляю вам удивительный чудо-станок. Та тадададам. – И крутанула вал.

В станке, что-то заскрежетало, пружина качнулась просыпаясь. Все вытаращились на деревянного монстра, который занял большую часть мастерской, а Катя с отцом даже попятились. Костя остался на месте, просто потому что его похоже парализовало от страха и только мама выглядела не испуганной, а удивленной. Она постояла минуту другую и подошла к Тому.

– Как она это делает?

– Мам, тут все просто. Смотри, крутишь эту ручку, ремезы поднимаются, а вот эта штука толкает челнок. Смотри, как быстро получается.

Все осмелели и столпись вокруг станка.

– Ну-ка останови. – Эмм сделала, как просила мама и та потрогала полотно, которое получилось. – Давай еще раз! Здорово. Так это же можно за неделю наткать больше, чем я за всю зиму.

– Быть такого не может! – услышали все чей-то голос и одновременно обернулись.

В дверях стояла тетушка Фая и во все глаза смотрела на станок!

Первой мыслью Эмм было заслонить подарок Тома, но она быстро поняла, что соседка все уже видела. Похоже та, же мысль пришла в голову и маме, потому что она сама протянула руку, приглашая Фая войти.

– Смотри. Кажется, я получила самый лучший подарок. Если Том меня научит, то я одна смогу наткать столько, что хватит на всю деревню, а если надоест, могу заняться чем-нибудь другим что мне больше нравится.

На лице тетушки отразилось что-то похожее на зависть, она повернулась к Тому.

– И что это такое?

Новость о подарке распространилась по деревне, как пожар. Местные кумушки валом валили к Васильковым, чтобы посмотреть на чудо- станок. Налюбовавшись они прямиком шли к Тому. После того, как от него ушла очередная местная кумушка, десятая за утро, изобретатель закрылся дома и перестал отвечать на стук в дверь. Эмм и Петя смогли попасть к нему только поздно вечером, но для этого им пришлось красться по лестнице, чтобы их никто не заметил и не увязался следом. Они постучали условным стуком и тенью проскользнули в едва приоткрытую дверь. Все окна в квартире были закрыты, чтобы ни одни луч света на просочился на улицу и никто не догадался, что она дома.

– Ну как все прошло?

– Это было ужасно, – Петя закатил глаза. – Кажется сегодня у нас были все. Такое ощущение, что я оказался на рынке, и продавали меня. Когда вы сбежали они попытались допрашивать Эмм, но быстро поняли, что я понимаю больше. – и получил ощутимый тычок в бок. – Извиняюсь. Если кратко, я ничего не сказал, только глупо улыбался, но они все равно сказали, что найдут вас. И все хотят станок!

– Как не вовремя! – Том закрыл голову руками.

– Наоборот. Все отлично. Мы можем сказать, что для того, чтобы сделать станки нам нужна тишина и материалы и это отличный повод сбежать в штаб, а там они нас не достанут. Вон Эмм написала список заказов. Можете не смотреть, там вся деревня, это еще в Большой не узнали.

– Ты прав, нужно уходить. Завтра соберем что нам необходимо и уезжаем.

– Кстати, если вы скажете, что нам нужна еда. – Петя заговорщицки подмигнул. – Ну в смысле продовольствие, они столько принесут, что можно хоть всю жизнь летать и не приземляться.

Том с Эмм засмеялись, а Петя непроизвольно зевнул. День выдался долгим. Слишком много всего произошло. Им нужно отдохнуть, и готовиться к отъезду. Петя прав, теперь их отъезд будет выглядеть естественным. На следующий день мама с Эмм отправились на центральную площадь, которая, так сложилось, была в их поселке на пятой от земли ветки, при этом не самой широкой, но места там было достаточно. Уже не так низко, чтобы лесной зверь случайно не потревожил и не так высоко, чтобы от сильно беспокоится о резких порывах ветра. На нее выходили двери сразу нескольких домов, расположенных вдоль лестницы, которая вилась вокруг всего ствола до самого верха. Местные кумушки уже собрались возле лавки зеленщика и что-то обсуждали. Что было темой разговора догадаться было не трудно. С появлением мамы и Эмм, все замолчали. Первой не выдержала тетушка Фая. Разведчица хоть и была причиной вчерашнего переполоха, сама не успела заказать Тому о том, что тоже хочет такой станок, как у соседки.

– Доброе утро! Том говорят заперся дома или вообще исчез. Наши к нему ходили, никто не открыл. Может испугался, что придется потрудится.

– Ничего он не испугался, – вступилась за него Эмм, но мама резко дернула ее за руку.

– К чему ты ведешь? Сама же с ним говорила и станок видела. Мне показалось, что ты не прочь иметь такой же. Неужели передумала? Так и скажи, я думаю твою очередь тут же займут.

– Да мало ли, что мы вчера видели!

Кучка женщин расступилась и Эмм увидела Матильду – жену старосты, которая все это время стояла позади других. «Так вот кто, тут воду мутит».

– Фая вчера не разобралась, что там и как, и Том ей голову задурил. Подумаешь станок сам ткет. Еще не факт, что из этой ткани потом можно шить. Мало ли что это деревяшка там наделает. То ли дело если сделаешь сам, когда каждую ниточку знаешь, каждая петелька, как родная. – она подняла пухлые руки, чтобы придать веса своим словам. Женщины вокруг нее заволновались. Краем уха Эмм услышала, как кто-то из женщин сказал: «Можно подумать она хоть что-то ткала. Вечно для нее все другие делают». – А что Том удумал. Сделал машинку, которая делает непонятно что, так еще и женщины на нее понадеются и разучатся сами все делать. Это что будет-то? Откуда ему вообще знать, что нам вообще нужно. Один вред от его изобретений. – в толпе одобрительно зашумели.

Мама стиснула руку.

– Это зависть в тебе говорить Матильда. Зависть и злость, что кто-то думает о том, чтобы помочь другим. Ты когда за станком в последний раз сидела. А помогала другим? Старикам, что одни остались все в деревне помогают. Все кроме тебя. Кто организовал починку лестницы, после урагана, кто помог Алене дверь установить, – при этих словах одна из женщин опустила глаза и поспешила спрятаться за товарками. – Когда тлю доили и Семен сорвался, кто помогал его выхаживать? – с каждым ее словом женщины стоявшие вокруг жены старосты отходили все дальше и вскоре она осталась одна. – Что должен делать староста мы знаем. А что он на самом деле делает?

Она замолчала, но никто не спешил ей ответить. Мама уже развернулась чтобы уйти и тут раздался знакомый голос соседки.

– А ведь она права. Как пить дать права. Зачем нам такой староста, который не думает о своих микрониках. Надо предложить Тому, – тетушка Фая гордо задрала подбородок вверх.

Микроники на площади, а вокруг собралось и достаточно мужчин, зашумели. Мама попыталась еще что-то добавить, но ее уже никто не слушал.

– Пойдем отсюда! – голос мамы стал похож на прежний, но Эмм показалась, что она чем-то встревожена.

Быстрым шагом они пошли к лестнице, когда до нее оставалось совсем чуть-чуть из-за листа, который так как нельзя лучше подходил для тех, кто хочет оставаться невидимым, вышел староста. Судя по всему он стоял там все это время и внимательно слушал. Мама шарахнулась от него в сторону.

– Здравствуй Ольга.

В ответ она что-то неразборчиво ответила, и так же быстро, не выпуская руки Эмм пошагала дальше. Федор повернулся и проводил их взглядом, на его лице застыла фальшивая улыбка, которая исчезла стоило им только скрыться из вида. Неожиданно Эмм стало холодно, и она почувствовала, как по спине стекла капелька пота.

«Побег» был назначен на утро. Время предложил Том, но ребята тут же согласились. Каждый понимал, что чем раньше они уйдут, тем меньше шанс встретить кого-нибудь из односельчан и тогда не придется ничего объяснять.