– Элоиза, – позвал супругу появившийся во дворе Фабиан, подбегая к ней. Мужчина посмотрел на нее грустным взглядом, а после произнес:

– Я не узнаю тебя, дорогая.

– Ох, Фабиан, я и сама себя не узнаю…

Мужчина приобнял всхлипывающую супругу за плечи в попытках утешить, а Розель молча стояла подле них в полном недоумении.

В это время в окно выглянул Нейл, он увидел стоящих во дворе опечаленных родителей и девушку, что приходила к ним накануне. Юноша немедленно направился к ним. Он вышел из дома, подошел к Розель и обратился к ней, уводя ее подальше от родителей.

– Миледи, прошу извинить нас, но всем нам будет лучше, если Вы больше не будете появляться у нашего дома.

Девушка разочарованно посмотрела на брата, затем задала ему вопрос, ответ на который она на самом деле не хотела слышать.

– От Счастливчика вы тоже избавились?

Розель поинтересовалась у брата о своем котенке по кличке Счастливчик, которого она чуть больше месяца назад подобрала на улице. Девушка помнила как вчера тот дождливый день, когда ее внимание привлекла стая собак, окружившая одну из луж, которые успели образоваться от продолжительно льющего дождя. Если бы у нее не оказалось с собой мясных косточек, она бы не вздумала к ним подходить. Дело в том, что девушка имела привычку собирать со стола кости, остававшиеся после семейных трапез, а после угощать ими бродячих собак. Сначала девушка привлекла внимание лающих собак, а затем кинула косточки как можно дальше от лужи, и они убежали прочь. Тогда-то она и заметила стоящего в центре лужи напуганного серого котенка. По счастливой случайности Розель удалось спасти попавшего в беду котенка, и потому над его кличкой не пришлось долго думать.

– О ком Вы говорите?

В голове девушки прозвучала подсказка от внутреннего голоса, заключенная в одном слове: «Уходи», и она, не ответив своему брату, развернулась и молча покинула двор.

Розель шла, куда глаза глядят, совершенно не интересуясь тем, где она в итоге окажется. В данный момент ее способность ясно мыслить была окутана невидимой пеленой угнетающих эмоций, в девушке надежно поселились печаль от принятия факта утраты отношений с родственниками, и беспомощность в виду непонимания произошедших событий, приведших к разрыву всех ее прошлых связей. Потому не было неудивительным то, что девушка не заметила того, как некоторое время назад покинула деревню и уже держала путь во Флавию.

– Что происходит с моими близкими? – начала внутренний диалог Розель, – ты что-нибудь знаешь? – обратилась она к своему Высшему Я.

– Я знаю все.

– Что значит все?

– Я знаю, что было, что есть и что может быть.

– Ничего себе, – изумилась девушка.

– Значит, что случилось, ты знаешь. Прошу, объясни мне.

– Ты вела себя не соответствующим, представлением о себе, образом.

– Все-таки я что-то натворила. Но почему ты не возьмешь все в свои руки? Скажем, руководство над моей жизнью. Хотя бы в те моменты, когда я бываю не права.

– Я не вправе вмешиваться. Твоя воля превыше всего.

– Но ведь ты – это я. Что тебе мешает?

– Я не стану мешать тебе идти по своему пути развития.

– То есть я могу ошибаться?

– Конечно. Ошибки – это не плохо и не хорошо, это бесценный опыт.

– И поэтому ты особо не вмешиваешься, когда я принимаю какое-либо решение, – подвела итог девушка.

– Верно, – согласился с ней внутренний голос, – не переживай из-за совершенных тобой поступков, что ты сделала плохо, что хорошо. Просто живи и наслаждайся жизнью.

– Спасибо, я поняла, – девушка улыбнулась и почувствовала окрыляющее чувство свободы, она осталась довольна услышанным, хоть и не получила ответ на волнующий ее вопрос.

Свежий ветер, доносивший до Розель аромат полевых трав и пение лесных птиц, а также всегда очаровывающие девушку красочные пейзажи местных ландшафтов освободили ее от душевных переживаний. Оказавшись на пути к Флавии, она задалась вопросом, почему ее тянуло посетить соседнюю деревню. Девушка вспомнила про Санджеса, и она угадала в своем тайном желании взглянуть на него хотя бы одним глазком. Розель была уверена наверняка в том, что Санджес больше не воспринимает ее как свою возлюбленную и тем более как свою невесту, к тому же ей было бы невыносимо вновь почувствовать на себе его отстраненный взгляд. Девушка опасалась того что, если она подойдет к нему еще хоть раз со своими вопросами, то в последующие разы он непременно будет стараться избегать встречи с ней. И потому через полчаса Розель выглядывала из-за угла соседнего дома на двор семьи Санджеса, наблюдая за тем, как юноша выполнял свою работу.

Стоило Розель увидеть Санждеса за выделкой кожи, как ей вспомнились те дни, что они проводили с ним вместе. Будучи сыном кожевника, он был его подмастерье, обучаясь у отца всем премудростям кожевенного дела, чтобы после продолжить их родовое ремесло. Охотники поставляли им шкуры, после чего они ее чистили и мяли, превращая в податливый материал, пригодный для изготовления предметов одежды и обуви. Часть шкур они пускали на полоски кожи, подготавливая тем самым все необходимое для дальнейшей работы местных сапожников и портных. Каждый раз, когда девушке удавалось наблюдать за тем, как Санджес работает с кожей, она любовалась мускулистостью его рук. Особенное удовольствие доставляло ей то, как грубые мужские руки совершали медленные, плавные движения, дабы не повредить нежный материал. В кожевенном деле была важна аккуратность, потому Санджес всегда не спеша выполнял свою работу, погружаясь в процесс полностью и уделяя ему все свое внимание. От серьезного настроя на его лице даже появлялась бороздка между бровей. Раньше Розель не могла стерпеть его сосредоточенности, потому как его попросту нельзя было оторвать от работы, но сейчас она совершенно не была против его вовлеченности в дело, потому как она могла не переживать о том, что будет им замечена. Девушка наблюдала за юношей до тех пор, пока он не закончил свою работу и не скрылся в доме, и ей ничего не оставалось, как вернуться в монастырь.

На обратном пути Розель пообещала себе не впадать в уныние и оставить попытки поговорить со своими близкими на некоторое время. В конце концов, жизнь продолжалась, и ей нужно было заботиться о себе. Она решила разобраться со всем, когда выяснит причину расторжения помолвки и столь странного поведения ее родных.

Вернувшись в монастырь, девушка вспомнила про утренний разговор с Фэй на кухне и направилась прямиком к игуменье, чтобы сообщить той о своем намерении быть помощницей кухарки и о желании остаться в монастыре, не принимая обетов. Розель решила, что будет помогать Фэй на кухне, вместо того, чтобы проводить все свое время в молитвах и песнопениях, потому как она не собиралась прожить всю свою жизнь в монастыре. Розель ясно для себя понимала, что пробудет в этом месте какое-то время, а после вряд ли о нем вспомнит.

По пути девушка размышляла о том, что ей лучше было бы стать прислугой в одном из благородных домов Албии или Флавии, нежели оставаться в монастыре. Но она сразу же возразила сама себе, ведь для того чтобы попасть в благородный дом необходимо было либо иметь знакомство с кем-нибудь из прислуг того дома, либо быть рекомендованной бывшими хозяевами. Оба условия являлись невыполнимыми в ее случае, девушка выдохнула и отпустила несбыточные мечты.

В коридоре девушке повстречалось с десяток монахинь, они прошли мимо нее с каменными лицами, словно неживые. Ни одна из монахинь на нее не взглянула, будто бы она являлась невидимкой.

– Друзей я себе здесь точно не найду, – иронично прошептала сама себе Розель.

– Согласен, – также шепотом подтвердил ее догадки мужской голос, прозвучавший за ее спиной.

Розель еле сдержалась, чтобы не вскрикнуть от испуга. Она обернулась в прыжке и увидела высокого мужчину с элегантно зачесанными назад волосами цвета блонд и задорно смотрящими на нее голубыми глазами. Он улыбался одним уголком губ, а в его смеющихся глазах читалось нескрываемое проявление интереса к ней.