– О боже, какой же я дурак…

– Но все же мои попытки не пропали даром. Я выяснил, что вы много времени проводите в одном особнячке, где якобы поселился какой-то молодой вельможа, окруживший себя роскошью и комфортом. Тут я и смекнул, кто этот вельможа и почему вы туда ходите. Я решил, что это ваша тайна и копать здесь не стоит, и придерживался этого мнения до вчерашнего утра, когда прибыл лорд Йорес с его сотней головорезов. Тогда-то Вэнс пришел ко мне во второй раз, весь дрожащий, как осиновый лист. Он как раз осматривал лошадей милорда и его свиты и заметил, что они подкованы точно так же, как и та лошадь из Похода.

Джозеф остановился как громом пораженный. Он уже и так понял, что Грег только что выложил ему тайну Деврода, которую он безуспешно пытался выяснить всю неделю. Но, оказывается, есть и доказательства!

– Пока я пытался смекнуть, что к чему, и решить, что делать дальше, прибежал один из гвардейцев, который вместе с остальными сторожил мою мастерскую и которого я учил обращаться с ружьем, и сказал, что на резиденцию лорда напали. Дальше было делом техники убедиться, что вас не убили, и проследить, куда они вас повезут. – Старый оружейник закончил свой рассказ и улыбнулся во весь рот, ожидая похвалы.

– Мастер Грег, ты даже не представляешь, насколько большую услугу ты оказал не только мне, но и всем Анклавам. – Они как раз вошли в небольшой заброшенный дворик-колодец, в котором были привязаны лошади. Он обнял старого друга. – Потом покажешь мне того парня, который спас мне жизнь. Однажды он станет капитаном моей гвардии.

– Куда дальше, милорд? Соберем парней и добьем Йореса?

– Нет. Собирай своих стрелков, мы едем на юг, в одно поместье за городом.

– За пределами анклава? Но почему?

– Потому что ты и твои ребята только что расстреляли людей не Йореса, а Берна.

– Привал! – Димитрий поднял руку, подавая знак тем, кто ехал в хвосте колонны и мог не слышать его команды. Вот уже пять дней его небольшой измученный отряд на пределе сил пытался оторваться от преследователей, но все старания были напрасны. Последний переход занял больше четырнадцати часов, но Димитрий почему-то был уверен, что дозорные опять принесут неутешительные новости. И все же, как бы ни велика была угроза, им нужен отдых. Они и так потеряли почти треть запасных лошадей, и рисковать оставшимися означало поставить под угрозу судьбу дальнейшего похода, когда им все-таки удастся оторваться. Если им удастся оторваться…

Он спрыгнул с лошади и, привязав поводья к небольшому деревцу, пустил ее попастись на поляне, которую и присмотрел для стоянки. За ним последовали остальные. Ричард, с хмурым лицом и все еще верхом, отправился осматривать подтягивающихся лошадей и вьюки с припасами. Провизии тоже оставалось не очень много, а о том, чтобы добыть что-то охотой, и речи быть не могло.

– Франкус! – окликнул Димитрий высокого и худого командира. – Проследи, чтобы все отдохнули и поели, но сперва пусть займутся лошадьми. Надо признать, они сейчас важнее любого из нас.

– Хорошо, Димитрий. Все сделаю. – Франкус направил своего коня в конец колонны, поторопить отстающих. При этом ни он сам, ни его лошадь не выглядели уставшими, и даже пыли на них было поменьше, чем на остальных.

Димитрий прошел через поляну, помогая утомленным воинам спешиться и снять тяжелые сумы со спин лошадей. Увидев того, кого искал, он подошел и положил старому дозорному руку на плечо.

– Мне нужно, чтобы несколько твоих парней нашли на этой плоской, как сковорода, равнине хорошие наблюдательные пункты и следили за тем, что приближается с севера. Я знаю, что нас прикрывают разведчики, но мы уже потеряли Деврода и трех парней с ним, не хочу оказаться слепым, если вдруг такое повторится.

Герард взглянул на Димитрия своим пронзительным взглядом, молча кивнул и ушел выполнять приказ.

– Что думаешь делать? – Ричард как никто умел подойти незамеченным и оказаться в нужное время в нужном месте.

– А что бы ты сделал на моем месте? – Димитрий немного удивился, что Ричард так быстро вернулся, еще минуту назад он видел, как тот в дальнем конце поляны пересчитывает мешки и вьюки, но виду не подал.

– Я бы дал им бой. Причем в том месте, которое сам бы выбрал и на моих условиях.

– Значит, ты уже и так знаешь, что я собираюсь сделать. Сражения не избежать, и я не хочу, чтобы нас нагнали на открытой местности, полумертвых от усталости.

– Поговори с Уинстоном, он меньше всех нас готов к такому повороту, а понимает, похоже, побольше многих.

Димитрий кивнул, соглашаясь с предположением Ричарда. Старый друг Джозефа всегда слыл проницательным человеком, но только оказавшись с ним в одном отряде, посреди чужих и безжизненных земель, Димитрий понял, насколько тот умен и опытен, и быстро научился ценить его советы, хотя до сих пор чувствовал себя неуверенно в его компании.

Он поискал глазами Уинстона и понял, что насчет «полумертвых» он уже не так уверен: прелестная длинноволосая спутница, которую его странный друг придерживал в седле, наглядно демонстрировала обратное. Глядя на то, как они спешиваются, распускают подпруги и снимают седло со спины лошади, Димитрий невольно задумался о том, что из-за новой угрозы и напряжения последних дней удивительная встреча с людьми в Пустоши как-то отошла на второй план. Эта девушка и ее народ оказались тем, о чем никто в Анклавах и думать не думал. Он бы и сам не поверил, расскажи ему кто-нибудь подобное, ведь всем известно, что все люди, выжившие после того, как умерла наука, уже более ста лет держатся вместе, создавая города-анклавы, а те несчастные, что по каким-то причинам не смогли к ним присоединиться, погибли от голода и холода много лет назад или были в конце концов поглощены Потоком. Он и сам много где успел побывать за свою жизнь. Вырос в одном из анклавов на юге Франции, видел, как Поток истребляет целые города и опустошает страны, вместе с отступающими анклавами пересек всю Европу с запада на восток и сражался почти в каждой битве с Потоком, когда анклавы решались дать ему бой. Но сколько бы он ни прошел, сколько земель ни повидал, люди, которых он встречал, были жителями Анклавов, и он знал: все, за что стоит бороться, всегда находится за его спиной.

А теперь получается, что здесь, в Германии, а возможно, и в других местах все это время жили люди – и пусть они поклоняются Потоку, и даже приносят ему кровавые жертвы, но все же они живы несмотря ни на что, а Анклавы и пальцем о палец не ударили, чтобы найти их и помочь им. Димитрий был простым солдатом, который должен выполнять свой долг и верить в то, что ему говорят, но долгом своим он считал защиту невинных людей, а приказы, которые ему отдавали, как оказалось, никак не учитывали жизни таких, как Мелони.

Уинстон заметил, что Димитрий смотрит на них, и направился к нему, оставив Мелони отдыхать на траве.

– Что-то случилось? – Он вопросительно посмотрел на своего друга и командира.

– Долгожданный привал. Думаю, вы с Мелони нуждаетесь в нем даже больше остальных.

– Знаешь, не хочу хвастаться, но я как-то пообвыкся и ехать верхом стало даже приятно. Мелони, конечно, сложно, но она боится так сильно, что готова ехать сутками напролет.

– Кстати, именно об этом я и хотел с тобой поговорить. Дозорные раз за разом приносят известия, что их не так уж и много, меньше трех десятков. Остальных пока нигде не видно. Это, конечно, странно, но факт есть факт.

– Только не говори, что…

– Я собираюсь дать им бой. Больше бежать мы не можем.

– И сколько из наших при этом погибнет, как ты думаешь?! – Трудно было сказать, боится Уинстон или злится, а может, и все сразу. – Кто-нибудь когда-нибудь делал такое – выходил на них в чистом поле?

– Не знаю, но, если этого не сделать сейчас, через пару-тройку дней мы останемся без лошадей и погибнем все. – Димитрий посмотрел на друга с выражением холодной и непроницаемой уверенности. – Я планирую дождаться разведчиков, получить свежие известия о наших преследователях и уже тогда отправиться искать удобное место для сражения.