— Привет, Ран! — улыбнулся Хва. — Это тебе, — парень вытащил из-за спины корзинку, в которой в красивой композиции стояли жёлтые фиалки и белые анемоны.

— Сонхва! — с восхищением воскликнула Саран. — Где ты берёшь такие красивые цветы? Это что, анемоны? Их же нигде не найти! Ты… — девушка аккуратно взяла корзину и принялась её разглядывать.

— А я нашёл. Для тебя могу даже Луну с неба снять, если захочешь! — пожав плечами, юноша нежно улыбнулся.

— Спасибо за цветы, Хва!

— Собирайся давай, иначе мы здесь до ночи задержимся.

Оставив корзину с цветами, девушка обулась и, закрыв дверь, вышла из квартиры.

Первые десять минут пара шла молча. Молодые люди будто боялись нарушить тишину и безмятежность маленькой улочки. Каждый думал о своём. Над Сеулом навис красивый красный закат. Большое солнце медленно уходило за горизонт, оставляя за собой яркие оранжево-красные лучи и окрашивая всё вокруг в контрастные тёплые цвета.

— Сонхва.

— Да? — парень повернул голову на свою собеседницу.

— Можно один вопрос? — всё ещё сомневаясь в своих действиях, спросила Ран.

— Почему нет, спрашивай, — одарив девушку лёгкой улыбкой, юноша немного сбавил темп.

— Кто мы?

— Мы… скорее недовозлюбленные, чем передрузья, потому что друзьями нас назвать сложно, — выдержав небольшую риторическую паузу, нервно хихикнул Хва. Он не знал ответа на этот вопрос. Они познакомились всего несколько дней назад, но вчера произошло то, к чему многие пары идут месяцами, а друзья и вовсе могут прийти к такому резкому повороту и годы спустя. — Я не знаю, Ран.

— Что подсказывает тебе твое сердце? — загадочно спросила Кан.

— Мне? Вот что, — Сонхва взял руку Ран и приложил к своей груди в области грудной клетки. От прикосновения сердце парня стало биться в бешеном ритме, а ладошка, лежавшая поверх руки девушки, стала чуть влажной.

— Хва, я… — Саран встала на цыпочки, оказавшись на одном уровне с юношей, и, быстро чмокнув парня в губы, отстранилась.

— Как ты меня сейчас обидела, — улыбнулся Сонхва и, опустив голову навстречу к девушке, аккуратно прильнул к её губам. Поцелуй был не таким долгим. Его благополучно подпортил Хва. Парень, начав посмеиваться от собственных мыслей, случайно прикусил Ран нижнюю губу, за что сиюминутно получил от темноволосой нагоняй:

— Ещё одна попытка, и ты станешь стопроцентно подходить под описание Беззубика из мультфильма! — начала ворчать Ран, только отстранившись от Хва.

— У Беззубика была дневная Фурия, так что всё сходится! –сказал парень, всё ещё продолжая смеяться.

— Да, но у Беззубика были зубы, а у тебя в один момент их может не стать, понял?! — фыркнула Ран, сузив глаза.

— Да-да, только успокойся. Я же не специально. Это вышло случайно, — смешинка наконец-то простилась с Хва. — Ну, Ра-а-ан, прости меня, — Сонхва догнал Саран и начал её тискать, всячески приподнимая и опуская в своих крепких объятьях.

— Поставь меня уже! — смеясь, потребовала девушка. — Я на тебя не обижалась.

— Правда? — радостно воскликнул Хва.

— Да… Только не трогай меня, мой вестибулярный аппарат слишком слаб! — изобразив страх, сказала темноволосая.

— Хорошо, хорошо, — парень залился смехом, завидя забавную реакцию Саран.

Пара, теперь уже, возлюбленных направилась в сторону Мёндона — самого большого торгового квартала Сеула. Он был очень популярен среди молодёжи и иностранцев благодаря большому количеству магазинчиков, где можно было найти абсолютно всё, что душе угодно; четырем огромным универмагам и куче лавок с милыми безделушками и с вкуснейшей уличной едой. Ран очень любила токпокки в сладком перцовом соусе и пуноппан, поэтому не смогла удержаться, стоило только зайти в торговый квартал.

— Аджосси, можно, пожалуйста, токпокки и два пуноппана! — воскликнула Ран, подбежав к первому попавшемуся ларьку.

— Да, конечно! — радостно воскликнул мужчина преклонного возраста. — Точно два, больше не надо?

— Надо, я их тоже люблю. Давайте шесть! — сзади послышался голос Сонхва. — Быстро ты бегаешь, Саран, — вздохнул парень.

— А не много ли, целых шесть?

— Мужчины растут до двадцати пяти, а мне только двадцать три. Мне ещё можно!

— Слушай, ты, растущий организм! — шуточно бросила девушка, показывая на отсутствие достаточного количества денег в кошельке.

— Я всё оплачу, — поощрительно кивнул Хва и обратился к продавцу. — Вот, держите.

— Вы такие милые, — улыбаясь, мужчина подал паре их заказ. — Счастливой прогулки!

Доев свою еду, Ран увидела небольшой музыкальный магазинчик неподалёку и направилась туда, оставив парня где-то позади себя. Кан решила сделать ему подарок в честь их первого дня.

В магазине перед ней открылся потрясающий вид: различные гитары — от дорогостоящих басовых до бюджетной акустики — расположились бесконечными рядами, украшая стены заведения. В углу стояла пара барабанных установок. По правую руку от входа стояли синтезаторы и клавиатуры, с другой стороны были представлены всевозможные духовые инструменты, начиная от маленьких флейт, фаготов и кларнетов и заканчивая саксофонами и массивными трубами. Вдалеке от духовых стоял небольшой стеллаж, в котором поместились несколько маленьких представителей струнно-смычковой группы — скрипки и альты, а рядом стояла пара изящных виолончелей и огромный грозный контрабас.

— Добрый день, дорогой посетитель, Вам чем-нибудь помочь? — из-за стойки показался рыжеватый парень европейской внешности.

— Здравствуйте, у вас есть виниловые пластинки? — приветливо спросила девушка.

— Да, конечно! Пройдёмте во второй зал. Он как раз посвящён физической музыкальной продукции. Какой жанр вас интересует? — указывая путь, спросил продавец-консультант.

— Джаз. Меня интересует джаз, — девушка последовала за молодым человеком.

— Не знал, что наше поколение ещё слушает этот жанр, так ещё и на виниле! — восхитился парень. — Вы удивительны!

— Спасибо за комплимент. Я хочу сделать подарок своему молодому человеку. Ему очень нравятся джазовая музыка.

— Да? Тогда у меня есть для вас отличная новость! Остался последний экземпляр коллекционного издания лучших песен Билли Холидэй{?}[Билли Холидэй (Lady Day) — американская певица, во многом повлиявшая на развитие джазового вокала своим оригинальным стилем пения.]! Её очень сложно найти. Пару лет назад она была выпущена лимитированным тиражом. Это последний непроданный экземпляр, — воскликнул продавец, доставая пластинку из витрины. — Она, конечно, дороговата, но…

— Цена не имеет значения. Этот человек достоин самого лучшего! — улыбнулась Ран.

— Могу перевязать лентой или красиво упаковать в подарочную бумагу, есть вы хотите.

— Думаю, ленты будет достаточно, — кратко сказала Саран. Зазвонил телефон.

— Ты где? Я уже всё обыскал, куда ты пропала? — вопил Сонхва по ту сторону трубки.

— Я сейчас вернусь, подойди к лавочке напротив музыкального. Скоро буду, — не сдерживая ехидной, но в то же время довольной улыбки, произнесла Ран и сбросила.

— Вы от него убежали? — усмехнулся консультант, перевязывая красной атласной лентой новенькую пластинку.

— Есть такое, — хихикнула Ран.

— Держите! Приятного времяпровождения! Приходите ещё раз!

— Обязательно! До свидания! — воскликнула темноволосая и поспешила к выходу.

Выйдя на улицу, она сразу же заметила Хва, сидевшего на нужной лавке и нервно стучащего правой ногой о асфальтированный пол. Голова была опущена, а руки что-то судорожно теребили.

— Нервничаешь? — сощурив глаза, подала голос девушка.

— Ты куда делась?! Я весь Мёндон обошёл! Знаешь, как я перепугался! — эмоционально раскидывая руками, возмущался Сонхва. — Ты вообще, что ли, с головой не дружишь так уходить? А что если бы тебя кто-то… — не переставал возмущаться Пак.

— Хва, остынь, ты чего взялся-то? — Ран немного потрепала волосы. — Держи, это тебе. Каждую нашу встречу ты даришь мне букет цветов, поэтому… — не успела договорить девушка, как резко замолчала, оказавшись в крепких объятьях. Немного отстранившись, блондин снова взглянул на подаренную пластинку, не веря своим глазам.