— Юу, не смей! — Така будто услышал его мысли. И хоть и понимал, что все уговоры сейчас бесполезны, но… — Где он?
— В полиции, — нехотя повторил Аой слова лидера.
— Вытащи его оттуда. — Слова натолкнулись на каменную стену упрямого взгляда, наполненного слепой яростью. — Не для меня. Для группы. Вытащи!
***
========== Глава четвёртая ==========
«чтоб в храме все светились счастьем
набей кадило коноплёй»
© bespamiatnyh
Занавесившись волосами, он тоскливо ковырял вилкой еду. Стены элитного дома не пропускали ни единого звука с внешней стороны, и Дайске ощущал себя здесь изолированным от мира. Тем не менее, в городе Андо вечно не хватало тишины, а дома — суетливого шума улиц и движения. Он складывал из звуков ощущения, пытаясь слиться с мелодией быта. С одной стороны, это просто, но сложно от того, что честность в этом проигрывала. И Дайске молчал. Наматывая на вилку спагетти, он прятал глаза — не хотел, чтобы она заметила, что ему здесь не уютно. Сколько они уже женаты? Года два?
Андо следовал принципу: надо, раз время подошло. Точно так же, как когда-то, будучи школьником, он строил планы работать в офисе, дабы в будущем стать полезным обществу. Стандартная мотивация государства японского, вбиваемая в головы с самого раннего детства. Дай никогда не копал глубоко, зато обладал практичностью. Брак по расчёту, нежели по любви. Семье нужны были наследники.
О том, что Дайске Андо обзавёлся женой, знала микроскопическая горстка людей, которые предпочитали ничему не верить. Про сексуальную ориентацию гитариста ходили разные слухи, и один из них вопиюще отрицал интерес к противоположному полу. Но супруга оказалась непритязательной и психически устойчивой насчёт сплетен, тем более что раз в неделю Андо стабильно посещал её спальню. Но продлилось это недолго, ибо плавность линий хоть и ласкала взгляд мужчины, но особого желания не будила, тем самым подтверждая слухи. Андо воспринимал женщин, как произведения искусства — превосходные арты в художественной галерее, вызывающие восхищение и внутренний трепет. Короче, целый спектр самых разных чувств, в которых вы не найдёте ни одного сексуального.
Пытаясь как-то компенсировать свою холодность в постели, он дал ей полную свободу действий касательных выбора и обустройства семейного быта. Но оплачивая расходы, гитарист понимал, что деньгами от секса не откупишься — ей, как и каждой девушке хотелось особого внимания от мужа. И чтобы отвлечь супругу от ненужных мыслей, он позволил ей вернуться на работу.
Супружеский долг давил на Дайске. И морально и физически.
— Ты какой-то молчаливый сегодня, Масару. Даже про ужин ничего не сказал.
Этим именем его называет отец. И она. И разговор не клеился.
— Очень вкусно, — улыбнулся он, и улыбка получилась фальшивой. — Прости. Плесни вина, если не сложно.
В этой женщине гармонично сочеталось всё — ум, красота, идеальные манеры, безупречность вкуса. Просто подарок судьбы, если бы не чёртов секс! А ведь Дайске уже два месяца к ней не прикасался. Или три?
— Ты устал? Выглядишь расстроенным.
— Нет, всё нормально, — но мужчина не мог настроиться на общение — голова была забита абсолютно другим, а конкретно тем, что не стоило начинать знакомство с пьяного секса, потому что, как показал печальный опыт, в чужой памяти может произойти клинический откат к нулю. С этим нелицеприятным фактом гитарист столкнулся впервые.
Чёртов Аой! Где-то за несколько дней до свадьбы, Андо, слёзно прощаясь со свободой, снял его в клубе на задворках Токио. Вернее, не так. Аой сам проявил инициативу. Он был не пьян, но сильно под кайфом. Сказал, что хочет забыться, и уйдёт с кем угодно, так что, ежели Дай не желает упускать удачу, то стоит поторопиться, ибо желающие всегда найдутся. Неизвестно, что здесь повлияло: чёрный, почти невменяемый взгляд исподлобья, или общая безысходность внутренней апатии, а может, какая-то всратая уверенность Широямы в собственной неотразимости; но в душе Андо что-то дрогнуло. Он решил, что этим «кем угодно» в ту ночь станет именно он.
Как-то по-дурацки всё. Он уронил на пол вилку. Хотелось швырнуть следом и тарелку, но Андо одумался, просто сдвигая посуду к центру стола.
На что он так злится?
— Пойдём в постель? Я потом уберу, — она взяла его за руку, ласково глядя в глаза. Прикосновения были очень осторожными, будто из опасения испортить или сделать что-то не так. — Пожалуйста. Я знаю, ты меня не хочешь, но… если я помогу?
— С чего ты это взяла?
— Ты скажи. Может, дело во мне, а может, вообще во всех женщинах?
— Дурочка…
— Ты прекрасно знаешь, что я не такая.
Дай не был уверен в успехе, но, вежливо согласился, для удобства перемещаясь на диван. Она распустила волосы, встала на колени. Обманчиво-скромный взгляд снизу, язык, едва скользнувший по губам… Пока всё шло неплохо, но это её умоляющее выражение на лице! Разве на такое встанет? Необходимо что-то более кардинальное. Откинувшись на спинку дивана, Андо позволил расстегнуть на себе штаны. Ну, окей, пусть пробует. Закрыл глаза. Рукой. Видит бог, он старается.
…Честно сказать, встретив Аоя в Кашихара, Дайске был несколько сбит с толку. Широяма ничего не помнил. Или умело притворился. Конечно, Андо ни на что не рассчитывал, но, чёрт подери, забыть, с кем ты спал? Тот секс ничего не значил — стандартный перепихон по пьяни, но почему теперь его взволновала эта сраная амнезия? Какого хрена, извините? А вот какого: бывает нюанс, когда в жизни ты наблюдаешь одно, а в постели человек тебя удивляет. Нет, не умениями, а… Короче, противоречие это для Дайске стало неким крайне цепляющим моментом.
И факт — Широяма действительно ни хрена не помнил; а Дайске теперь злился. Ибо всё понял. Но никак не мог избавиться от навязчивого чувства уязвлённого эго. А ещё Андо думал о последней встрече с Юу и его «попыткой» броситься под колёса.
Широяма, конечно, трудный, но какая у него задница! Идеальная, чтобы… Чёрт! Ну, почему Дай-то всё отлично помнил?
Плоть дрогнула во влажности чужого рта. Хватая девушку за волосы, Андо инстинктивно толкнулся вперёд, полностью погружаясь в узкую глотку. Женщина тут же закашлялась, глядя на мужа полными слёз глазами. Его ладонь немедленно разжалась, выпуская затылок. Он шумно втянул воздух сквозь зубы. Она совершенно не умела делать минет.
— Научи меня.
Он не собирался тратить на это время. Молча притянул к себе, задирая на ней юбку. Хотелось побыстрее всё закончить. Сломил сопротивление, перехватывая тонкие руки, просто заставил ему не мешать. Мягко надавил на живот, и она сдалась. Застонала протяжно, когда он залез ей в трусики, начиная мягко трахать пальцами. Нависая сверху, мужчина с лёгкостью натянул её на себя, и, сжав зубы, начал двигаться. В свете лампы сверкнул дорогой браслет, вызывая ненужные воспоминания. А девушка неожиданно быстро кончила, вцепившись рукой в проклятые часы.
«Понтоваться любишь? — язвительно прозвучал в голове голос Широямы. — В курсе, что они бабские?»
А вообще… это был её подарок.
Эрекция улетучилась безвозвратно, и все усилия оживить её пошли прахом.
— Видимо, не в этот раз, — выдавил из себя мужчина, — вынуждая супругу прекратить терзать его член. Он коснулся ладонями её лица и поцеловал покрасневший от усилий рот. — Прости меня.
— Масару…
— Ты знаешь, что идеальна. Иди спать, Нана.
***
Приглашение на вечеринку. Аой рассматривал это как нечто нереальное. Кусочек серого картона с теснёнными кандзи. Сходка гитаристов и день рождения Сугизо? Широяма давно не посещал столь масштабных мероприятий, и не мог сказать с уверенностью, что мечтает туда отправиться. Только вот, задумка открыть собственный бизнес уже давно не давала ему покоя, а ведь виновник торжества обладал обширными связями…
Сходка обещала стать полезной, но Аой слишком привык напиваться в одиночестве, и вёл себя, как отброс… Поэтому о том, чтобы просто расслабиться не могло быть и речи. Тогда стоит пойти хотя бы для пользы дела — вдруг он ещё не всё просрал в этой жизни? Как бы сейчас не помешал кто-нибудь, кто варится во всех этих тусовках, кто-то, кто мог бы просто подсказать что-нибудь полезное…
