В момент крайнего отчаяния, как правило, происходят две вещи: либо безнадёжность добивает, либо случается чудо. Юу повезло. Не сказать, что они очень дружили со старшей сестрой, но общий язык находили всегда. Эйко Широяма не отличалась мягкостью характера, выражалась как мужик, и, невзирая на протесты мужа, на всё имела своё авторитетное мнение. Мало того, она имела кучу вредных привычек, как и её брат: любила татуировки, красила волосы в неподобающе розовый цвет, а ещё постоянно курила. Всякий раз, возвращаясь в отцовский дом, она тащила Юу в кладовку, чтобы поболтать по душам. Что десять лет назад, что сейчас — ничего не изменилось: взрослые люди, а привычками застряли где-то в детстве. Аой для неё так остался своевольным и капризным мальчиком, даже несмотря на то, что стал папочкой.
— Даже подумать не могла, что ты нагуляешь ребёнка, да ещё и притащишь сюда. У тебя явно нет мозгов. Что, хапнул «благодати»? — засмеялась Эйко, а Широяма нахмурился и опустил голову, начиная раздражаться: моралей ему прочитали уже достаточно… — Зачем, Юу? Благородные чувства взыграли или на эмоции повёлся? Меня-то можешь не обманывать, — ехидно выдала она, затягиваясь сигаретой. — Бедный папа так надеялся, что ты женишься, но с твоей тягой к членам…
— Не трогай мою ориентацию, женщина. К чему ты это начала?
— Не тро-огай, — передразнила она. — Ладно, не злись. Помочь тебе хочу. Нечего родителей напрягать — старые уже. А Румико нормальная семья нужна. И мама. А не ворчливый дед и отец рок-звезда. Таскать её туда-сюда — не дело. Доверишь сестрёнке свою принцессу?
— Если не станешь лепить из неё гомофоба, — парировал растеряно Широяма, и вдруг понял: — Хочешь забрать Руми к себе? С мужем обсуждали? — Увидев уверенный кивок, Аой был готов расплакаться и одновременно целовать ей руки. — Ты не представляешь, как я устал…
— Вполне представляю, — сказала сестра. — Короче. Ты понимаешь, что уже невыносим? Задрал ныть и брюзжать, как наш папа, — произнесла она тепло, потрепав Аоя по волосам. Эйко брата любила. У неё самой подрастали два пацана, и, глядя на метания Юу между родителями, дочерью и работой, она понимала, насколько ему сейчас трудно. — Только без слёз. Мужчина ты или кто?
— Или где…
— Заткнись, пока я тебе не врезала. Рок-звезда хренова! Приди в себя, главную проблему решили, будет тебе счастье. Но не забывай, что у тебя есть дочь.
— Эйко…
***
И вот, сейчас Юу застрял в пустующей квартире Эйко и её семейства, решая бытовые вопросы. Надеялся, что это ненадолго, но обнаружилась протечка водопроводной трубы… Перекрыв кран, мужчина позвонил в сервис, и узнал, что работник сможет прийти лишь утром следующего дня. Чёрт-те что! Придётся тут заночевать, и тогда Юу позвонил Руки.
— …Да пофиг, — раздался в трубке сонный голос Матсумото. — Как дочка?
— Растёт, — нейтрально ответил Аой, пряча волосы под капюшон. Он вышел на улицу в надежде найти, чем можно себя развлечь. Но городишко оказался «мёртвым», скучным и бесконечно провинциальным. И Юу снова ощутил запах несвежей рыбы. Конец января выдался довольно ветреным, хотя солнце слишком слепило глаза. Не по-зимнему ярко. И мужчина зажмурился, жалея о том, что не захватил с собой тёмные очки. — Она классная, — коротко дополнил он. — Так ты… прикроешь мою задницу?
— Не дольше, чем на сутки, Юу. Дальше сам. Это… — вдруг вспомнил внезапно, — с прошедшим тебя… если не заглядывал в твиттер…
— Давай не будем о моём возрасте, а?
— Ну, давай, старикан, — рассмеялся Таканори Матсумото. — Не забудь отписаться.
— Да пошёл ты! — Аой повесил трубку.
Городок, где жила Эйко назывался Кашихара — кроме большого буддийского храма вы не найдёте в нём абсолютно ничего примечательного. Тоска смертная, Аой всё же надеялся отыскать здесь хоть какой-нибудь приличный бар. Но вместо этого наткнулся на парикмахерский салон со стеклянными дверями и прозрачными стенами, расположившийся в пяти минутах ходьбы от железнодорожной станции.
— «Черишь» какой-то, — проговорил он вслух, читая название. Аой вдруг подумал, что, наверное, ему просто необходимо сюда зайти. А потом запрыгнуть в поезд на Токио. Стриженным. Вот это слово почему-то раздражало.
«От одних проблем свалить к другим — охренеть, как позитивно!»
Брюнет смело толкнул двери салона, надеясь, что раз уж ему придётся торчать в этом городишке, то вдруг получится постричься, мало ли.
Его встретила пустая стойка ресепшена, искусственные растения в горшках, расставленных по углам, и антураж в бежевых тонах. А так же тишина и полное отсутствие персонала. А ярко-красный диванчик в центре и белые кресла из кожи, казалось, так и вопили: «Уходи, чего ты здесь забыл? Не нарушай спокойствия». Создавалось такое ощущение, будто всё вымерло.
Но Широяма был упрям. Он громко поздоровался, но не получив ответа, прошёл по узкому коридорчику прямиком в служебное помещение.
—… Ну, Масару, братишка, помоги нам раскрутиться, — услышал гитарист из-за дверей хрипловатый мужской голос. — У тебя всё-таки имя, и узнав, что я твой брат, сюда ломанётся толпа фанатов. Давай сделаем ещё одну совместную фоточку, ну, пожалуйста.
— Да ты достал называть меня Масару! — раздался второй голос, и он показался Аою знакомым. — Где твой айфон? Только надписей дебильных не делай, окей? — Судя по интонациям голоса, которые звучали совсем не злобно, собеседник улыбался.
Аой вошёл в помещение, и говорившие невольно развернулись в его сторону. Один из них, который пониже ростом, был явно недоволен неожиданным вторжением, но второй, высокий и худой, с волосами, забранными в низкий хвост, приветливо разулыбался. У него на плече висела объёмная сумка «Chrome Hearts», такую же Широяма когда-то собирался купить и себе… Скептически хмыкнув, он опустил взгляд и увидел на руке мужчины часы Chanel с корпусом из чёрной керамики, где часовые метки отливали блеском дорогих бриллиантов. Да, аксессуар не из дешёвых. Но самое главное, что часы были женскими! И Широяма точно знал это, потому что уже видел их. Заметив чужой взгляд, мужчина быстро одёрнул рукав кожаной куртки; прищурился с вызовом.
— Прошу прощения, — вежливо начал Аой, — не хотелось вас прерывать, но в холле никого не было. Это ведь парикмахерская? — И он снял капюшон, открывая лицо.
— О да, вы пришли по адресу, — немедленно ответил тот, с часами. — Зачем тебе ещё одно фото, когда в салон и так заходят не простые люди? — обратился мужчина к собеседнику. — Широяма-сан, гитарист известной группы. — На лице хозяина парикмахерской отразилось недоумение, а затем вдруг пришло понимание. Аоя он узнал.
— Извините, — поклонившись, пробормотал он. — Мы только открылись и пока не…
— Я бы хотел подстричься, — Аой пропустил всё мимо ушей. Он чувствовал на себе взгляд Дайске и не мог расшифровать его значение. Так обычно смотрят на тех, кого хорошо знают, и даже слишком хорошо. Потому что взгляд был прямой, хамский, в нём читалось какое-то панибратское отношение, вроде того «А вот и ты, чувак, мол, давно не виделись» и типа «Ну чё, как сам?» А ведь на брудершафт они с Андо не пили, наверное… или было? Да не, с чего бы…
Всё это, разумеется, гитариста смутило. Хотя нет, взбесило.
С Дайске Андо они познакомились на одной из тусовок, и даже, помнится, хорошо тогда пообщались, но вот, насколько близким было это общение, Широяма вспомнить не мог. Видимо, потому что он постоянно пил, и сейчас этот факт Аоя возмутил. На ум не приходило ничего, кроме обычных приветственных формальностей. Но Юу хорошо знал и уважал творчество группы Dir en Grey, считая «Unraveling» отличным мини-альбомом. Да, он даже как-то упоминал об этом в твиттере. Но где, чёрт подери, он мог видеть эти часы?
— Не могу вспомнить, общались ли мы, Андо-сан? — холодно спросил Аой, на что Дайске, склонив голову к плечу, почему-то разочарованно нахмурился.
— Вряд ли, — пожав плечами, ответил он, выдерживая паузу. — Простите, я просто… — и он вновь странно посмотрел на Юу. — Неважно, — мужчина оживился, улыбнувшись. — Не стану вас задерживать.
