— Вообще, я надеялся получить по морде.
— Не то чтобы я об этом не думал, — совершенно спокойно ответил Таканори. — Прости, что облапал твой зад. Давно хотелось, — признался Матсумото. — Между нами всегда витает что-то порочное, правда?
Широяма ошарашенно кивнул. Честно сказать, он ожидал другой реакции: ну, матов, ну, мордобития, но никак ни подобного интима. Собственно, за этим он, наверное, и пришёл. Вправлять мозги у Таки выходило намного лучше, чем у психотерапевта. И всё-таки неожиданная близость выбила Широяму из зоны комфорта.
— Ты когда-нибудь хотел переспать со мной?
Впервые они переступали грань между шутливыми пререканиями и правдой.
— С тобой тяжело вообще думать о чём-то, кроме секса, — просто ответил Таканори. — Ты ведь и сам это чувствуешь.
— Почему раньше молчал? Это бы повысило мою самооценку.
— Я рад, что для твоей самооценки теперь у тебя есть Дай…
— Там несерьёзно, — возразил Аой, но глаза его говорили об обратном. Гнев и сомнения увидел в них Таканори.
Разливая по чашкам кофе, Матсумото представлял итог окончания разговора, который, зная Юу, мог закончиться двумя вариантами — либо сексом, либо ссорой. А это не представляло ничего хорошего для обоих.
— Судя потому, как он на тебя пялился, я в этом не уверен, — Таканори всё же решил акцентировать внимание на Дайске.
— Така, он не просто присовывал кому-то, пока был в Америке. Дайске женат! В общем…
Депрессия ритмиста нашла, наконец, своё объяснение для Руки.
— Надо же, Аой-сан обиделся! Задели твоё невъебенное эго, — заржал Таканори. — Да вы, блять, друг друга стоите! И я даже не злюсь, ибо в курсе, что у тебя нет совести. Ты только что пытался изменить ему, мудила.
— Но ты бы переспал со мной!
— Уже нет, и знаешь почему? Потому что хотя бы у меня совесть присутствует. Я бы душу продал… если бы на меня так смотрели, Юу! Отвечай, чего тебе надо? Задумал его бросить? За мой счёт?
— Нет! Просто, когда ты рядом мне… легче справиться, — Аой отвернулся, чувствуя, что сдаёт себя с потрохами. — Я не настолько смелый, чтобы… говорить о таком.
— Тем не менее, со мной у тебя всё прекрасно получается. — Матсумото театрально развёл руками, устремив многозначительный взгляд в потолок. — О таком!
— Да я и с тобой не могу! Чёрт!
Тяжело дыша, певец вплотную приблизился к другу, и, вытянув вперёд указательный палец, несколько раз больно и яростно ткнул им в грудь ритмиста.
— Юу, детка, до тебя удивительно долго доходят простые вещи, — менторским тоном заговорил он, пытаясь донести важную информацию до бестолковой головы. — Ты нашёл чувака себе под стать! Это один шанс на миллион, — продолжал изрекать Матсумото. — Мне не понятно, какого хера ты делаешь здесь?
— Он мне не пара! Он… козёл! Нет, конь педальный. Ненавижу! Лжец!
— Ты козёл не меньше! Он знает о твоих фривольных отношениях со школьницами?
— Я с этим завязал.
— Покажи телефон!
— Какого… Руки, я не понял, ты на чьей стороне? — возмущённо воскликнул Аой.
— На своей собственной! — гаркнул Руки так, что стены задрожали. — Мой ритм-гитарист не в состоянии написать мне всратое соло из-за какой-то интрижки. Ты что, надеялся, что секс со мной поможет тебе отвлечься? Слабак! Я не собираюсь тебя утешать, гандон! Потому что ты в конец охуел!
Вот так Широяму резко опустили с небес на землю. И Аой испытал какой-то мазохистский экстаз, переваривая всё, сказанное ему вокалистом. Да, Руки прав. Широяма — гандон. Но несмотря на это, Аой чувствовал, что Матсумото сейчас невыносимо влечёт к нему.
— …А может, поедим, а?
Просьба не в тему, но для отвлечения от всей этой херни с отношениями, она оказалась весьма неплохой. Целую минуту Таканори, нахмурившись, молча изучал вскинутые брови ритмиста и всю его фигуру, полную чувства вины.
— Спагетти могу сварить. Будешь? — смягчаясь, спросил певец, выкладывая на стол продукты. И когда гитарист несколько расслабился, продолжил: — Ещё раз попробуешь халявно мной воспользоваться, я тебе хрен оторву.
— А если не халявно?
***
========== Глава одиннадцатая ==========
«This machine will, will not communicate
These thoughts and the strain I am under
Be a world child, form a circle
Before we all go under
And fade out again and fade out again»
Radiohead — Street Spirit
Выполнение супружеского долга прошло на удивление гладко: она ни на чём не настаивала, а Дайске вдруг исполнился благодарностью… Он усадил её сверху, развернув к себе спиной. Это позволило расслабиться обоим: она смогла двигаться в удобном для себя темпе не смущаясь, что муж пялится на её крошечные сиськи. В свою очередь, Андо сконцентрировался на процессе и не думал о том, что сейчас он почти с удовольствием трахает женщину. Ощущая ускоряющееся движение округлых бёдер, обхвативших его плоть, он почувствовал, что готов кончить. Ухватив жену за талию, мужчина резко насадил её на член, не позволяя шевелиться, затем опрокинул на живот, и взял сзади. В общем, всё получилось, и Дайске уснул рядом, решив, что останется до утра, чего с ним не случалось, наверное, со дня свадьбы.
… Часы показывали час двадцать пополуночи. Чертыхаясь, Андо нащупал айфон и поднёс его к уху. Из трубки раздавался грохот музыки, сопровождаемый нечленораздельными звуками. Но голос, который пытался что-то сказать, был ему более чем знаком. И первое, что пришло гитаристу на ум, это связка ключей, брошенная в центре засранной окурками пепельницы. «Вот стервец, блять!» Андо закрыл ладонью динамик и, окинув взглядом спящую супругу, быстро покинул семейное ложе. Выйдя в ванную, он снова приложил телефон к уху.
— Что случилось? — спросил мужчина, но не смог разобрать ни слова. — Ты где? — даже не надеясь, что ему нормально ответят, задал вопрос Андо. Происходящее на том конце не было воздействием алкоголя: Широяма явно чего-то наелся, и его конкретно плющило. Но раз тот позвонил сам, значит, помочь Аою было некому. — Слушай, мне нужно знать, где ты. Адрес, Юу! Понимаешь меня? Найди бармена.
— Нгыа-а-а-а! — разобрал Дайске. Видимо, собеседнику всё же удалось передать телефон в нужные руки, ибо через минуту чужой голос произнёс равнодушное «Алё».
— Куда ехать? — спросил гитарист, приготовившись запомнить адрес. Услышав название клуба, он с облегчением выдохнул: — Моё имя Масару Андо, если не знаете, спросите управляющего. Вы сможете присмотреть за моим другом? Я заплачу.
— Да, Андо-сан, — равнодушный тон вдруг сменился на очень вежливый. — Спускайтесь сразу в служебное помещение. Вниз по лестнице, справа от входа. Он будет там.
Дайске собрался быстро. Схватил ключи от авто, одновременно запихивая волосы под бейсболку. Он взял с собой только бумажник и ключи.
— Что-то случилось?
Незаметно улизнуть не вышло, и Дайске мялся у дверей, виновато разглядывая жену. Нана вышла к нему, завернувшись в халат, зевала, потирая ладошками сонные глаза. Совсем как маленькая девочка.
— Ага. Проблемы. Прости, не хотел разбудить. Возвращайся в постель. Холодно, простудишься. Я позвоню, как закончу.
— Всё будет в порядке?
— Пока не знаю.
И Дайске действительно этого не знал.
***
Широяма размеренно выпивал где-то с неделю, и ощущал себя вполне наплаву, предпочитая ловить алкогольное забвение не выходя из дома. Работа в домашней студии не обязывала к общению. Так что чат с согруппниками Широяма нарочно игнорировал. А ещё ему не хотелось разговаривать с матерью. Знаете, некоторые родители обладают особым талантом вогнать собственных детей в ещё большее уныние.
— Сынок, я чувствую твою печаль, но ты уже в том возрасте, когда пора перестать на что-то надеяться. Ты взрослый мужчина! — ласково говорила она, не позволяя сыну вставить ни слова в этот нравоучительный монолог. — Мой тебе совет: учись находить позитивное даже в таком состоянии, ибо лучше тебе не станет. А вот хуже — да. С годами мы не молодеем, Юу… Прими эту реальность, поскольку другой для тебя уже не будет.
