— Иногда мечтать менее болезненно, чем получить совсем не то, чего хотел.

— Думаете, я пришёл сопротивляться?

— Ты забавный, Джин.

Мальчик умел целоваться, льнул к Дайске всем телом. От волнения дрожал, как тростиночка на ветру. Аж коленки подкашивались. И попка оказалась такой соблазнительной — округлая и упругая. Всё это, безусловно, заводило, но мужчина почувствовал тревогу. Она была неоформленной и размытой, как утренний туман над озером. Снаружи всё выглядело красивым, но чёрт знает, что скрывалось за этой мутью.

Широяма Юу.

«Ты сам виноват, Аой».

Дайске не нашёл ни одного факта, почему он должен отказывать себе в удовольствии. Вибрация айфона в кармане лишь обострила мысли, делая их колючими и злыми. Особенно те, которые напомнили о том, что вне секса Юу превращается в язвительного скота. И, разумеется, тому были причины, которых Андо пока не понимал. Он обожал Аоя в постели, но жизнь состояла не только из секса с ним. И какого чёрта сейчас думать на тему нелюбви и причинности?

— Чёрт! — Он инстинктивно оттолкнул от себя парня, и, пробормотав «извини», достал телефон. Взглянул на дисплей и ушёл разговаривать.

— …Меня зовут не так, Дай, — произнёс Юу, будто они и не ссорились. — Но я рад услышать твой голос.

— Привет… — Как вовремя! Обида вновь всколыхнулась где-то внутри, мешая Андо быть объективным. А потому, он пропустил мимо ушей ту самую фразу, которую должен быть услышать. — Хочешь извиниться?

— Хочу сказать, что я не женат.

Осознание, что все эти, казалось бы, незначительные фразы имели смысл, пришло к Даю гораздо позднее. Просто Аой не умел выражать чувства, как нормальные люди. А общались они не настолько долго, чтобы досконально изучить друг друга.

— И ты решил ответить сейчас… — процедил в телефон Андо и добавил сердито: — спустя две недели.

Интонации на том конце сменили вектор, приобретая оттенки холодности.

— Ну, если это уже неважно, то я кладу трубку.

— Просто извинись, Юу.

— Может, лучше расскажешь, как у тебя дела? — Аой пытался увести разговор от конфликта, но только Дайске был слишком зол для этого. Ветер с шумом ворвался в трубку, разрушая тяжёлое молчание.

— Блять!

— Содержательно, — вздохнули на том конце. — Ты не можешь ответить даже на простой вопрос. Ладно, продолжай злиться.

— Да что с тобой не так?!

— А с тобой? — Казалось, Юу издевается. В трубке снова воцарилась тишина. Невозмутимый тон любовника Андо бесил.

— У меня огромное желание изменить тебе… — вдруг произнёс он.

Широяма всё же выдержал паузу.

— Мне необязательно об этом знать, — его голос зазвучал тяжело и одновременно, равнодушно. — Твои дела.

— Чёрт возьми, я пытаюсь быть честным!

— Нет, ты изображаешь королеву драмы! Собираясь присунуть кому-то, ты хочешь повесить на меня чувство вины. Не выйдет.

— Какого хера ты вообще позвонил?

Андо ощутил реакцию: Широяма отвечал жёстко и с раздражением. Конечно, ему было не всё равно, ведь он всё же набрал чёртов номер…

— Дайске, — выдохнул Аой. — Я не хочу ссориться. Если тебе надо выпустить пар, просто сделай это. И я не хочу знать с кем, ты понял?!

Для Юу проще было слить ситуацию. Захочет ли Андо продолжать отношения, зависело не от него. В этом был весь Аой.

— Понял, — просто ответил гитарист. — Тебе когда-нибудь говорили, что ты мудак?! — Дайске отключил телефон, не дожидаясь ответа.

Гитарист не считал себя агрессивным человеком, но сейчас очень захотелось что-нибудь сломать. Осознавая всю бессмысленность происходящего, мужчина всё же ударил кулаком по стене. Он физически ощущал на себе тёмный и пронзительный взгляд Джина Вонга.

— Подслушивать чужие разговоры некрасиво, — развернувшись, сказал Дай по-английски, не скрывая досады. Внутри него кипела ярость, но глупо было бы сорваться на бедном мальчике.

— Я ничего не слышал.

Джин выглядел разочарованным, но по его лицу нельзя было догадаться, лжёт он, или говорит правду.

— И? Дальше что?

— Этот звонок вас расстроил. Я думаю, мне лучше уйти, — парень виновато пожал плечами. — Извините, что помешал.

Мужчина упёрся взглядом в удаляющуюся спину. Пружинящий шаг не делал походку Вонга некрасивой. Если рисовать предполагаемую картину, то его фигура органично вписалась бы в натюрморт. Ноги рельефные. Парень ступал по черно-белым квадратам пола, будто пересекал шахматную доску. И как только она закончится, закончится и партия. Осталось ещё несколько шагов. Андо вдруг заметил, что Джин носит куртку того же дизайнера, что и он сам. Нет, заканчивать пока рано.

— Постой! — Пальцы крепко стиснули кисть. Это был второй раз, когда Дайске к нему прикоснулся. Джин замер, не успевая прочувствовать момент, потому что мужчина тут же отдёрнул руку. — Прости, я не хотел быть грубым с тобой. Правда, Джин, извини.

— Я не сержусь.

— Ты не мешал, просто я…

— У вас своя жизнь. И вам не нужно ничего объяснять.

— Точно?

— Да.

— Хорошо. Слушай, а зачем ты мне подражаешь?

Тема сменилась неожиданно резко. Парень опустил глаза. На чёрной клетке пола диссонансом проступала белая трещина. Сумбурный разговор, усугублял неоднозначность ситуации, и ощущение неловкости возросло вдвое. Молодой музыкант понимал, что Дайске пытается его отвлечь, чтобы… отвлечься самому. Ощущать себя в подобной роли было унизительно, но одинаково волнующе, и почему-то вдруг это перестало иметь значение. Андо вытягивал его к середине «шахматной доски», и Джин готов был следовать его велению. Вот такая вот, проза жизни.

— Для меня это не совсем подражание. Я… — парень подумал, что лучшего момента признаться может уже и не настать. — Я просто…

— Я ведь сломаю твои чувства… — Андо не дал ему закончить, сказав именно то, о чём думал. — Ты осознаёшь это? Понимаешь?..

Цинично, зато честно. И взгляд прямой — глаза в глаза. Даже не надо спрашивать, хочет ли Джин с ним переспать. Но разве это честно? Слепой не заметит. Так честно ли? Но парню очень хотелось договорить то, что он не успел.

— …люблю вас, Дайске-сан.

Собственно, так оно и было. Его вжали в угол и развернули спиной, заставляя упереться руками в бетонную стену. Наступившие сумерки надёжно скрывали две фигуры на крыше, а снизу эхом доносились звуки ночного города. Андо всё сделал сам. Расстегнул на парне штаны и спустил их до колен. Подхватил его под живот, прижимая к своему паху, вынуждая нагнуться ниже. Раскатав по члену презерватив, Андо провёл им между сжавшимися ягодицами, нащупав, куда… Скомканный поцелуй извинением коснулся шеи, предупреждая, что дальше будет больно. Джин резко дёрнулся, но ладонь гитариста быстро и крепко зажала ему рот. С каждым новым толчком голова Дайске стремительно пустела.

— …Давай побудем здесь ещё немного? — спросил он, когда всё закончилось. Момент, когда ничего не жаль, пошёл на спад, возвращая мужчине временно отброшенные чувства, а ещё ощущение влаги на чужой щеке под кончиками пальцев. — Вид сверху очень красивый, — шепнул Дай, и голос его был сиплым.

***

========== Глава десятая ==========

«I had a dream, so… in my dream

Under the star light, baby…

I’ll say goodbye to you…ok?

everything is just a dream

so…When I wake up

I loose you from my head

…oh yeah».

Lost my pieces — Tommy Heavenly6

Широяма позволял дочери всё — в том числе изрисовать маркерами дорогой ламинат в гостиной. Подперев лицо ладонью, Аой с какой-то странной радостью и умилением наблюдал, как на светлом полу появляются новые цветные абстракции. До визита Эйко оставалось ещё полчаса, и чувство, что и после отъезда дочери ему будет, чем заняться, удовлетворяло музыканта.

Они уже посмотрели мультики, а после, нанеся урон кухонному антуражу, Аой пытался испечь оладьи. Попытка с треском провалилась, и Юу, с выражением скорби на лице, возил тряпкой, оттирая липкую смесь от стен и сковородки. Размазывая пятна по кафелю, Руми-чан активно помогала, и Аой её за это не ругал. Благодарил, одновременно переживая за нервы домработницы.