– Пап, на самом деле мы не хотим вашего с мамой развода. Просто нас огорчают ваши постоянные ссоры – вот мы и сказали в сердцах про развод.

– Хорошо, я понимаю…

– Ты не обижаешься?

– Нет, уже точно нет.

После этого дочь радостно поцеловала отца в щёку.

– Знаешь, папочка, даже если вы когда-нибудь решите с мамой развестись, мы всё равно будем на твоей стороне и во всём тебя поддержим!

– Спасибо, дочка!

– Мы со Светой тебя очень любим!

– И я вас.

Сашенька собралась уже выходить из комнаты родителей, как отец крикнул ей:

– И маму вашу тоже очень люблю!

– Ты великодушный человек. Спасибо тебе за всё. Хорошо, что у нас есть такой замечательный отец, как ты.

Константин Евгеньевич души не чаял в своих детях. Высшим счастьем для него была забота о дочерях. Когда Света с Сашей были маленькими, отец много времени уделял их воспитанию, по вечерам гулял с малышками, а зимой каждый день катал их на санках.

Пока Александра общалась с отцом, зазвонил домашний телефон. Света сняла трубку:

– Алло?

– Добрый вечер! А маму позови, пожалуйста! – ласково проговорил женский голос.

– Мам, тебя тётя Даша, – объявила Светлана, принеся Ирине трубку.

Мать нетерпеливо выхватила у дочери трубку, будто ждала Дашиного звонка. Лишний раз поблагодарив Бога за то, что в доме имеется радиотелефон, Малова удалилась с переносной трубкой в свободную комнату. Хотя говорить громко и много она, как обычно, не планировала, ведь за стенкой всё равно могли подслушать. С трубкой от радиотелефона Ирина чувствовала себя свободнее и увереннее. В такие моменты ей казалось, что она сама может управлять своей судьбой так же, как и переносить в своих руках трубку в любую точку квартиры.

– Да, – ответила она.

– Привет, дорогая! – заверещал голос подруги.

– Привет, Даш!

– Ну что, рассказывай, как прошло свидание?..

– Отлично! Как всегда!

– А поподробнее?..

– Ну…

– Говорить не совсем удобно?

– Да-да.

– Ну ты хоть счастлива?

– Ещё бы!

– Любишь его?

– Ага…

– Обалдеть! В сорок с лишним лет умудрилась-таки влюбиться! Ну что ж, подруга, я рада за тебя… Хотя не знаю, стоит ли действительно радоваться, ведь твоя семья под угрозой…

– Стоит! Конечно, радуйся! Если мне хорошо, ты всегда можешь порадоваться за меня!

– А он тебя, как думаешь, сильно любит?

– Думаю, да…

– Нежен, как ласковый котёнок, и страстен, как тигр?

– Ага.

– Признавался, что любит тебя?

– Ага…

– Так, лучше дальше тебя ни о чём не расспрашивать, а то ещё больше распалю свою любопытство, а подробности, как я понимаю, смогу услышать только завтра.

– Да, Дашуль, завтра поговорим. Спасибо, что позвонила! Люблю тебя!

– И я тебя, подруга! Смотри, будь там осторожнее, пока муж ни о чём не догадался. А то дети твои, похоже, всё уже знают…

– Да уж, это точно…

– Они у тебя умные, в тебя пошли, вот и поняли всё давно! Ладненько, ты не переживай, я помогу тебе, чем смогу, и всегда прикрою! Давай, до завтра!

– До завтра!

Не успела Ирина повесить трубку, как Александра тут же ядовито спросила:

– Что, Даша уже успела по тебе соскучиться? Вы же только что виделись!

– У неё возникла проблема с её мужчиной, вот она и позвонила мне в срочном порядке.

– Ты ещё даже уйти от неё не успела, а у твоей подруги уже проблема возникла, – пыталась дочь больнее уколоть мать.

– Значит, успела. К Даше мужик её приходил, когда я ещё в гостях у неё сидела. Так что, скорее всего, после моего ухода они уже успели поцапаться. У Даши характер не подарок – мужику трудно с ней.

На следующий день ничего не изменилось. Ирина Викторовна, как обычно, с утра пришла на работу, в обед «потрепалась» с Дашкой, обсуждая подробности вчерашнего дня. Этот день отличался лишь тем, что сегодня у Маловой было день рождения. Ей исполнилось сорок пять лет. Круглая дата – нечего сказать. Только вот расставит ли эта дата всё на круги своя и разорвётся ли замкнутый цикл?..

В этот день Ирина пораньше ушла с работы, чтобы к пяти часам вечера успеть дома накрыть на стол и встретить гостей во всеоружии. Должны были придти Растровы, Лидия Никитишна Яровая и Даша Голубева.

Растровых в семье трое: Галина Викторовна приходится родной сестрой Ирине Маловой, Михаил Валерьевич – муж Галины, а Анна Растрова является их дочерью. Надо признать, Малова очень любила эту семью. Несмотря на несколько суровый характер своей старшей сестры Галины, Ирина считала её оптимистичной особой, способной вселить позитивную нотку даже в самые грустные дни. Михаил Валерьевич был глуповатым человеком, но зато, как считала Малова, очень любил свою жену, был ей бесконечно верен и старался во многом подражать её поведению. «Возможно, мозги в любви только мешают, – думала иногда Ирина, глядя на Растровых, – а они счастливые».

Зато Анна Растрова отличалась превосходным чувством юмора и тонкой сообразительностью. Ей было двадцать лет, и, глядя на неё, никто не мог точно определить, сколько этой девушке в действительности лет. Анечка выглядела на свой возраст, просто она всегда была разной. Когда она была живой и беззаботной, ей будто было не больше шестнадцати. Но бывали минуты, когда Растрова была скромна и серьёзна. Тогда, глядя на неё, девушке можно было дать не меньше двадцати трёх лет.

Итак, гости стали собираться в доме Маловых. Первой, по обычаю, пришла Лидия Никитишна. Она помогла дочери с оставшимися блюдами и сервировкой стола. Тут подоспела и Даша. Не успев раздеться, хотела броситься помогать имениннице. Но Ирина, зная и ценя альтруистские порывы своей подруги, всё же отстранила её от работы. «Спасибо, у нас всё почти накрыто,» – известила она Дашу. Через пятнадцать минут подошли и Растровы. После бурных поздравлений Малова торжественно заявила:

– Ну что ж, дорогие мои, усаживаемся за стол!

Гости заняли свои места. Мужчины стали разливать вино по бокалам, а Александра и Светлана в это время, как обычно, сдерживали свой аппетит, чтобы без гостей не попробовать вкусные салатики. Наконец, все подняли бокалы.

– Дорогая моя жена! От всей души поздравляю тебя с этим прекрасным Днём Рождения. Каждый день, просыпаясь с тобой, я не перестаю благодарить Господа за то, что он подарил мне тебя…

– Давай без лирики, – вдруг перебила говорящего мужа Ирина.

– Ира, не мешай ему, пусть муж скажет – он имеет на это право, – одёрнула дочь Лидия Никитишна.

– … Как я уже сказал, я благодарен Богу за тебя, Ира, – как ни в чём ни бывало продолжил Константин Евгеньевич. – И каждый день я прошу у него, чтобы он защитил тебя, дал тебе возможность чувствовать себя счастливой, подарил много здоровья. Сегодня я желаю тебе того же, о чём всегда прошу Бога. В общем, Ириш, всего-всего тебе! Я очень люблю тебя!

После этих слов Малов потянулся к жене, чтобы поцеловать её в губы, но Ирина резко отстранилась, подняла свой бокал, жестом давая понять, что пора чокаться и пить за произнесённый только что тост. Лидия Никитишна Яровая бросила резкий взгляд на свою дочь, та сделала вид, что не заметила, а гости на минуту будто сконфузились от создавшегося неловкого и странного положения. Александра и Светлана стали молча злиться на мать.

– Даже в День рождения не могла быть ласковой с папой! – отчаянно шепнула Света своей сестре.

После небольшого конфуза празднование вошло в свой привычный бурно-весёлый ритм. Немного отдохнув от еды, гости стали вставать из-за своих мест и выходить танцевать. Вдруг домашний телефон радостно протрезвонил.

– Наверное, ещё кто-то поздравить хочет! – тут же нетерпеливо воскликнула Ирина и бросилась к трубке.

Музыка не сбавляла свой темп, гости старались не отставать от неё и весело куражились. Только Александра со Светланой прислушивались к телефонному разговору матери, хотя Ирина вышла на кухню, казалось бы, далеко от посторонних ушей.

– Алло!

В трубке последовал ответ. Нетерпеливая интонация Маловой тут же сменилась радостно-визгливым тоном.