Возвращался Макс очень довольный, с двумя доверху набитыми сумками. Он шёл, любовался июнем и улыбался, пока не услышал за спиной:
– Пашка! Ты чего это так нагрузился?
Улыбка растворилась, сердце сжалось в тяжёлом предчувствии, он обернулся:
– Да… чего… – забормотал Макс, – Продукты вот купил домой, еду…
– Еду! – загоготал Дениска Марченко, – Ты на всё село звенишь своей «едой»! Вечеринка что ли у тебя?
– Да нет, какая вечеринка… Просто Вальтеры сегодня придут знакомиться со щенком. Я больше никого не звал.
Дениска надулся:
– Да ради Бога! Я что, напрашиваюсь, что ли? Сиди со своими Вальтерами сколько угодно, только врать то зачем?!
– Ты чего в бутылку лезешь? – разозлился Макс, – Никакой вечеринки, посмотрят щенка, может, мяса пожарим. Если хочешь – приходи тоже.
– Ой, правда, Паша? – просиял участковый, – Я с удовольствием! Дома тоска зелёная! Но только ты мне сразу скажи, если ты не хотел меня звать, если я напросился…
– Иди к чёрту! – Макс уже шагал дальше к дому.
У своих ворот он нос к носу столкнулся с Анатолем.
– Макс! Здравствуй, дорогой!
Сердце ныло.
– Здравствуй, Толя… А ты чего тут?
– Да вот, понимаешь, пришёл позвать вас к нам на ужин, но твоя помощница, кстати, очаровательная женщина, сказала, что у вас вечером гости…
– Да, – сухо ответил Макс.
– Ах, как жаль! – вздохнул Анатоль, – А мы задумали сегодня рыбину коптить. Серж ездил в город и привёз огромную форель, но нам вдвоём её никак не осилить… Ещё отличного вина купил. И много. Но если так сложилось, то может тогда мы к вам? Вино и рыбу принесём.
– Замечательная идея, – сквозь зубы пробурчал Макс, Анатоль засветился радостью.
«Ясное дело, что они все хотят познакомиться с Алекс, и понять что у меня с ней! – зло думал Макс, разбирая свои покупки, – Деревня! То ли дело в городе! Сидишь себе и не знаешь, как соседа за стенкой зовут!»
Первыми пожаловали Вальтеры. У Милы в руках был букет синих ирисов, у Макарыча – большой бумажный пакет.
– Что там? – уже смирившись со всем происходящим, спросил Макс.
– Мелочь, – махнул рукой Вальтер, – Закусочка, вино… Девочки разберутся, что куда.
Макс нахмурился:
– Давай-ка Андрей, пока этот бал ещё не начался, щенка посмотрим.
– Обязательно, – серьёзно отвечал Макарыч, – Делу время, а потехе – час. Я тебе говорил – во мне не сомневайся.
Всей честной компанией они пошли смотреть Мотьку. Лёня ехал впереди, на коленях у него сидел кот, Бомка бежал рядом, следом шли взрослые.
Мотька очень понравился и Макарычу и, главное, Миле, и когда они вышли из псарни, Вальтер довольно улыбался, а его жена вытирала уголки глаз маленьким платочком. Они были готовы забрать малыша прямо сегодня, сейчас, но Макс сказал:
– Нет. Подумайте до завтра. Ещё раз всё вдвоём обговорите и помните, что его придётся отдать, а это не каждому по силам.
Когда они вернулись в первый двор, на крыльце дома их уже ждал участковый. Марченко сегодня был одет во всё «на выход» – отутюженные джинсы; явно новая, с магазинными заломами, белая рубашка с коротким рукавом; на голове светло-серая с крапинкой кепка. В руках он держал большую плетёную корзину, покрытую пёстрым нарядным полотенцем.
– Ох, ты ж! – восхитился Макарыч, – Красная шапочка! Денис, а что в корзинке?
– Ну, пироги, ну и что…
Все покатились со смеху.
– Чего ржёте-то? – рассмеялся и Дениска, – Мать узнала, что я к Пашке вечером иду, ну и нажарила к столу… Они страшные, но очень вкусные, – он откинул полотенце, с любовью посмотрел на пирожки, – Вот эти круглые с мясом, а те круглые – с повидлом.
– Круглые и круглые? – уточнил Макарыч.
– Ну, эти просто круглые, а эти как шары, – пояснил Дениска, потом, жестом фокусника, вытащил откуда-то из-за спины пузатую вспотевшую бутылку, – Во! Тоже от мамки!
– Это, что, та самая?… – обмер Макс, Дениска кивнул, – Я – пас! – Макс решительно рубанул ладонью воздух.
– По напёрсточку-то можем, – примирительно сказал Макарыч.
Тут как раз подоспели Серж с Анатолем. Серж нёс на вытянутых руках застеленную пергаментом длинную широкую доску, на которой дымилась медно-коричневая рыбина исполинских размеров. Анатоль держал мелодично поющий пакет, Макс вздохнул, кивком головы указал, куда нести угощение.
Но пили они сегодня и впрямь напёрстками. Макарыч обучал молодёжь искусству пития.
– Любовь моя, – обратился он к жене, – Не принесёшь мою коробочку? Она там, вместе с вином…
Мила сходила в дом и вернулась оттуда с очень красивым кожаным тиснёным кейсом. Макарыч его открыл, все ахнули – в чёрном бархате, мерцая и переливаясь, рядком лежали десять разноцветных рюмочек на тонких золочёных ножках. Анатоль пригляделся, удивлённо воскликнул:
– Лафитнички! Какая редкость, и какая роскошь! Это венецианское стекло, если не ошибаюсь?
Макарыч улыбался:
– Не ошибаешься. Сколько со мной этот чемоданчик прошёл! Даже в кругосветку его брал!
– Не жалко? Разбить-то не боишься?
– Бились, и не раз! Их можно сделать на заказ там, в Италии… Иногда друзья привозят мне с оказией. И дорого, и хлопотно, но дело того стоит. Денис! Откупоривай своё зелье! По первой выпьем, а там, глядишь, и закуска подоспеет…
Макс открыл мангал, сложил колодцем берёзовые дровишки, поджёг. В круглый гриль он насыпал готовый уголь, там Мила с Алекс запекли овощи, потом мелко их нарезали, заправили маслом, травами, чесноком. Макарыч отломил кусок от свежего хлеба, зачерпнул коркой ещё тёплую овощную икру, пожевал, проглотил, закатил глаза:
– Колдуньи! – он послал воздушный поцелуй жене и Алекс. Налил всем по второй. Выпили.
– Не нужно нажираться, как свинья! К чему? – рассуждал Макарыч, попыхивая трубкой, – Вино призвано нести лёгкое веселье и развязывать язык для философской беседы. И с праздника дОлжно уходить под хмельком, напитанным радостью и дружеским общением, а не мордой в салате до утра лежать! Эти рюмочки, – он держал в пальцах изящную сапфировую стекляшку, светящуюся в лучах вечернего солнца, – вмещают в себя 25 грамм. И вот, пьёшь из них, да под хорошую закуску, да в обществе прекрасных дам, ты весел, ты счастлив, пьёшь-пьёшь, и всё никак полбутылки водки не выпьешь! – закончил со смехом Макарыч, – А? То-то!
Тем временем дрова прогорели, Макс выкладывал на решётку мясо, Алекс с гостями накрывала большой стол в беседке, Макарыч всеми руководил.
– Лёня! – позвал Макс крутившегося тут же в своём кресле сына, – Лёня, посмотри, дома ли Стрепетовы, и если дома, то позови их тоже.
– Хорошо, – сказал мальчик, поехал к воротам.
Макарыч одобрительно кивнул:
– С соседями дружить нужно.
Макс пожал плечами:
– Неудобно как-то… Я не то чтоб с ними дружу, но Эсфирь занимается с Лёнькой английским и в её руках он прямо расцвёл, заговорил и я ей очень благодарен.… И потом, посмотри, сколько еды, здесь без подмоги не обойтись, так что…
– Гляди-ка! – перебил Макса Вальтер и показал на улицу. Вдоль забора, обняв себя за плечи, медленно шла жена Влада Покровского, Снежана.
– Снежа! – позвал Макс, и Вальтеру, – Андрей, смотри за мясом!
Макс быстро прошёл к калитке, открыл её, вышел.
– Здравствуй, Снежа!
– Здравствуй, Пашенька! – Снежа улыбалась.
– Куда ты идёшь?
– Домой. Влад уехал в город, повёз девочек на карусели, а я решила прогуляться…
– Пойдём к нам.
Она нахмурилась:
– Я не знаю, Паша…
Макс шагнул к ней ближе, сказал вполголоса:
– Ты боишься?
– Владик будет сердиться…
Макс сжал кулаки:
– Когда они вернутся?
– Не знаю… Он хочет им показать мосты…
– Первый мост не раньше часа ночи разведут. Ещё много времени в запасе. Пойдём, милая, посидишь, с людьми поговоришь…
Она растерянно потёрла лоб, вздохнула:
– Ну, хорошо, если ненадолго…
Макс за руку привёл ей к столу, нашёл глазами Алекс, позвал, познакомил их со Снежаной. Потом окликнул Макарыча:
