Вместо ответа подруга забилась в истерике. Я же с удивлением увидела абсолютно чёрное зеркало с серебряными искрами. Самое странное, что меня неудержимо влекло пройти именно через эту ледяную дверь. Да и поведение Рики становилось всё страннее. Видимо, вторая суть начинала с приближением ночи становиться сильнее. Крепко обняв Гардарику за плечи, во весь опор помчалась к выходу из этого кошмара наяву.
Дорогу мне заступил Стыл, прошипев:
— Сама можешь уходить, а жену оставь мне! — и попытался схватить нас.
Не соображая от ужаса, что делаю, со всей силы лягнула надоеду ногой, обутой в крепкий сапожок. Дневной свет сильно ослаблял и раздражал моего противника. Поэтому красавец с проклятьями улетел с дорожки в сугроб. Вырваться моей бедовой подруге я не позволила. Хотя она голосила так, точно случилось страшное горе и пыталась последовать за зимием, который владел сейчас ее душой.
В зеркало пришлось Гардарику буквально вталкивать. Следом вошла и сама, прекрасно понимая, что Стылу и Хладеню совсем не важно, кто станет матерью очередного монстра. Любить и заботиться о других эти создания неизвестной реальности не были способны.
Мы оказались в пустынном зале, где стояло еще восемь зеркал. Гардарика открыла глаза и с удивлением прошептала:
— Теперь ясно, почему никто так и не нашел ответ, который был совсем рядом.
— Да, умирать никому не охота. Даже таким странным существам, как зимии. Ты первая или мне самой? — еще раз от всего сердца поблагодарила Солейру за милость, проявленную к нам обеим.
— Давай хоть немного дух переведем и перекусим. Поговорим напоследок, — было видно, что Рика панически боится остаться без поддержки в моём лице.
Только голос Богини-Матери, прозвучавший в моей голове, сразу подсказал, что мешкать не следует. Иначе наврежу подруге тем, что она упустит возможность и без моих способностей обрести то, ради чего пустилась в этот путь. Разделила содержимое дорожных сумок поровну. Одну отдала Рике и, нехотя, призналась:
— Нам нельзя тут задерживаться. Солейра велела продолжить путь немедленно. Вот возьми, авось, пригодится в дороге. И, ради Временя, будь предельно осторожна, Гардарика! Второй раз прийти тебе на помощь мне уже не удастся. Многое, как понимаешь, совсем не то, чем, на первый взгляд, кажется.
Потом молча прошла вдоль таинственно мерцающих ледяных порталов, прислушиваясь собственным ощущениям. Притянуло меня то, которое было похоже на ткань платья. Именно его одела перед тем, как отправиться в Храм Зимнего Солнца.
С удивлением поняла, что подруга, видимо, решила схитрить и бросилась в те же врата следом. Только не учла, что каждый сам проходит собственные испытания. То, что мне позволили вмешаться в чужую судьбу, на самом деле, случалось очень редко и в качестве особой милости Великой Матери или её мужа Временя.
Оказаться на обычной дороге, что вела к внушительному каменному зданию постоялого двора, не ожидала. Всё имущество поделила честно. Даже денег не пожалела. В голове крепко засели советы матери Лады. Ими она с младых ногтей делилась со своими многочисленными детьми.
В памяти услужливо всплыл один, наиболее подходящий случаю: «Девушка, путешествующая в одиночестве и без сопровождения в незнакомом городе или деревне, рискует попасть в крупные неприятности. Останавливаясь в трактире или на постоялом дворе, не только запри дверь, но и проверь, затворены ли накрепко окна. Да и внутренние ставни, выход старательно забаррикадируй мебелью. Ешь только то, что проверила с помощью амулета. Выставь любую защиту, какую только знаешь, и молись богам своего народа, чтобы отвели о тебя беду».
Войдя в заведение, сразу поняла, что за мной пристально наблюдают. Большая часть взглядов была переполнена банальным любопытством. Видимо, в разгар зимы чужаков сюда приходило немного. Некоторые, откровенно оценивающие, мне совсем не пришлись по вкусу.
Поэтому решила, что есть ничего из приготовленного на общей кухне не стану. Оставалось, на всякий случай, пополнить запас монет, провианта и лекарственных снадобий. Потом искать Ледяные Зеркала, чтобы продолжить странствие по Тропам Зимнего Солнца.
За соседним столиком разгоралась бурная ссора. Бородатый гном, возмущенный тем, как нанес рисунок на лезвие меча ученик из обычных людей, потрясая пудовыми кулаками, громогласно сотряс воздух в общей зале:
— Да каким тебя местом делали, слизняк?! Я же тебе тыщу раз уже говорил, что каждый завиток, каждая руна имеют свой тайный смысл! Посмотри, что ты натворил?! — в глазах мастера застыло нечто такое, что не смогла не откликнуться на подлинное горе подгорного мастера.
— Почтенный, — вежливо, как полагается в наших краях, поздоровалась. — Меня зовут Береника. Я — дочь кузнеца Хвата и Лады. Возможно, мне удастся исправить ошибки вашего подмастерья, если хватит умения. Узор нанесен с помощью чеканки, чар или выгравирован с помощью специального состава? — округлившиеся от удивления глаза обоих скандалистов стали для меня полной неожиданностью, хотя и довольно приятной.
— Позвольте представиться, гном Лаин Луженая Глотка, а этот безрукий баран — мой ученик Воир. Прожжён с помощью подгорной кислоты. Если исправите оплошность юнца, предложу вам честный договор на работу в кузне и защиту и поддержку Гномьей Артели! — и здоровяк со всей дури жахнул пудовым кулаком об дубовую столешницу, подтверждая сказанное.
Доски с трудом вынесли такое поругание, едва не разлетевшись в щепу. Сразу поняла, что неприятностей помогла избежать изрядная толика охранной магии. Ею постоялый двор, от греха подальше, был напичкан по самое не могу.
Воир посмотрел на меня с явным недоверием, видимо, прекрасно понимая, что наставник не прогнал его взашей лишь потому, что никому и в голову бы не придёт взять в подмастерья девушку. Хотя в Снежнике подобное никого не удивит.
Попросила у служанки две тряпицы: мокрую и сухую. Под недоумёнными взорами обоих мужчин оттёрла рабочую поверхность от грязи и аккуратно просушила. После чего попросила дать мне в руки меч, рисунок, кислоту и инструмент для её нанесения.
Удобно присоседившись на широкой скамье, сначала внимательно изучила довольно сложную вязь из незнакомых рун, веточек и завитков. Только после этого принялась сличать изображения, выявляя и исправляя ошибки и неточности. В душе поднялась жаркая благодарность родителям, что на совесть обучили меня многим нюансам умения вести дела и кузнечному, ювелирному и гравёрному делу.
Когда работа была закончена, прошло несколько часов. Спина уже вовсю ныла от долгого пребывания в состоянии «кошачья спинка». Видимо, у меня был настолько изможденный и уставший вид, что служанка, принёсшая мне кружку кваса, долго разминала затекшие мышцы. Напиток оказался без подвохов и благоухал лесным разнотравьем.
Поэтому я жадно выхлебала его до последней капли и протянула немолодой уже женщине одну из серебряных монеток, что у меня ещё остались. Только Лаин Луженая Глотка, посмотрев на меня с чем-то сильно похожим на уважение, проронил:
— С сегодняшнего дня, Береника, дочь Хвата и Лады, ты работаешь на меня! Я, Лаин Луженая Глотка, предлагаю тебе хорошую плату в виде двух золотых в неделю, жилья, стола и защиты Гномьей Артели! — судя по тому, как помрачнели лица отдельных присутствующих в зале мужчин, я очень вовремя обзавелась покровителем.
Моя мать в молодости много путешествовала со своим отцом. Поэтому просветила всех своих детей касательно многих неприятных и опасных сторон жизни. Насколько мудро она поступила, я убедилась уже не единожды.
Сердце сжалось от тоски по ней и от беспокойства за братьев и сестёр, оставшихся в Снежнике. Правда, обратного пути туда для меня не было. Оставалось, не оглядываясь, идти туда, куда вели меня коварные Тропы Ледяных Зеркал.
Мастер-кузнец Лаин оплатил мой ужин и велел нам обоим следовать за ним. Как и ожидала, жилище моего нанимателя оказалось больше всего похоже на неприступную каменную крепость высоко в горах. Между зубцами сновали его соплеменники, из бойниц выглядывали вооруженные луками люди и гномы с арбалетами. Сразу поняла, что твердыня сможет продержаться сколь угодно долго. Даже если сам город падет.
