- Да я не вижу здесь никакой проблемы. Хотите узнать, что такое проблемы?

Он берет один из листков протокола со стоящего рядом столика.

- Вот, вот… Пожалуйста: «Гражданка Смирнова звонит и заявляет, что муж пытается ее убить».

Дорохина опускает глаза к полу, и я понимаю, что нам тягаться с гражданской Смирновой - пустое дело.

- «Приезжает наряд и обнаруживает мужа с черепно-мозговой травмой, нанесенной кухонным топором»!

Мы со Светкой опять переглядываемся, и я усмехаюсь – топор в крови, это тебе не записки под дверью.

- «На что гражданка Смирнова заявляет, что это была самооборона. Он, видите ли, первый надавал ей подзатыльников». Вот это я понимаю у людей проблемы! А у вас что? Цветочки, и в прямом, и переносном смысле.

Смотрю на него, исподлобья, чуть улыбаясь. Даже сочувствую мужику – мало того, что приходится разбираться с подзатыльниками и топорами, так еще наверно толпами ходят такие же тетехи, как мы. И наорать на них нельзя.

- Ладно, товарищ капитан, спасибо, что успокоили.

Милиционер, конечно, понимает, что просто так в гости к ним не ходят. Что-то нас встревожило и может быть небезосновательно, поэтому чуть – чуть отрабатывает назад:

- Ну, конечно… Ну, ладно, вы можете написать заявление.

Он достает из пачки лист бумаги и кладет на стойку перед собой.

- Бумаги не жалко. Только сами понимаете … ну, есть чем без этого заниматься.

И мы пишем заявление.

***

Вечером, по возвращении домой, нас ждет сюрприз - тайный воздыхатель Дорохиной решил нашу Светочку украсить букетами и подкормить – прислал большую коробку с суши и роллами. Сраженная таким вниманием Светлана, с перепугу, отказывается дегустировать японский продукт. Быстренько переодеваюсь в спальне в спортивную униформу – сегодня это красная майка и синие слаксы, и иду на кухню, где на столе, так и лежит раскрытая коробка. Дорохина с убитым видом сидит рядом и глазеет на нее. Начинаю перекладывать содержимое на поднос: палочки, имбирь, соус, васаби.

- Маш, а вдруг там яд?

Несу в гостиную, на стол – поесть сушек, моя стихия и праздник живота. Тем более, когда весь день ничего не ела, кроме апельсинов. Усевшись по-турецки в боковое кресло, начинаю уплетать вкуснятину за обе щеки. Светка садится рядом, сбоку, на диван. Сидит нога на ногу, сложив руки на коленях, и осторожно наблюдает - выживу или нет. Набив полный рот, не могу удержаться:

- М-м-м… Дорохина, зря ты отказываешься. Очень вкусно! И, между прочим, свежие.

Светка нервно раскачивается туда-сюда, бросая на меня опасливые взгляды:

- Маш! Я тебе еще раз повторяю - яд бывает разным. Не всегда он действует мгновенно.

Подруга бывает иногда такой смешной. Скептически качаю головой:

- Светик, я тебя умоляю - кому ты нужна, травить тебя.

- Знаешь что, я не знаю что у этого придурка на уме!

У влюбленных мужиков на уме всегда одно и тоже, так что хмыкаю с намеком:

- А я, знаю.

- Что?

С полным ртом говорить плохо - продолжаю усиленно жевать и тороплюсь проглотить:

- Ты у него на уме.

- Нет, Маш, мне не до шуток!

- Свет, я не шучу. Между прочим, не такой уж он и придурок - не каждый так потратится на любимую женщину.

- Филатова твой юмор меня совсем не веселит.

- Да ладно Свет, расслабься. Ну чего ты дергаешься на ровном месте? Завтра снова в милицию сходим, на этот раз по твоему поводу.

Цепляю палочками очередную суши с креветкой и окунаю в блюдечко с соусом. Дорохина вдруг наклоняется вперед в мою сторону, пытаясь заглянуть в глаза:

- Я никуда не пойду!

- Здрасьте, гости понаехали, чего это ты не пойдешь-то?

- У меня на завтра очень ответственная работа! И Ленчик меня просил приехать пораньше.

Лизунов просил. Тогда чего устраивать весь этот концерт? Надо уж определиться с приоритетами. Жую и молча смотрю на нее.

- Чего смотришь? Я не могу его подвести!

- А я не могу на тебя смотреть! Ходишь по квартире как маятник.

Дорохина отворачивается в сторону, сжимает себя руками за плечи и начинает их зябко тереть.

Я же вижу, как ей плохо.

- У тебя скоро экзема начнется на нервной почве, вон, ты уже вся чешешься.

- Маш!

- Так, все я сказала - завтра утром, значит завтра утром.

Возмущенно развожу руками:

- То волну гонишь, то никуда не пойду. Тебя хрен поймешь!

Дорохина смотрит на меня жалобными глазами и тоже разводит руками:

- Маш, ну ты пойми…

- Все Дорохина, когда я ем, я глух и нем.

Вкусно же! Желание подурачиться и разрядить обстановку пересиливает - внезапно перестаю жевать и театрально хватаюсь за горло, выпучив глаза. Светка в ужасе смотрит на меня:

- Маша! Маша!

Продолжаю хрипеть. Как говорил старик Станиславский «Держите паузу!». Светка с воплем вскакивает и бросается меня спасать:

- Маша!

Перестаю помирать и с улыбкой убираю руки от горла:

- Шутка.

И продолжаю с упоением есть дальше. Светлана обессилено плюхается на диван.

- Дура! Тьфу ты.

И отворачивается. В общем, остаток вечера проходит в теплой и дружественной обстановке.

6-1 Четверг

Ромаша

Утром меня будит звонок будильника в мобильном. Приподнимаю голову над подушкой и сквозь сбившиеся на лицо волосы пытаюсь разглядеть источник назойливого шума. Перекатываюсь на бок и тянусь к тумбочке, чтобы взять телефон в руки и заткнуть его жужжание. Бросив трубку на кровать рядом с собой, решительно откидываю одеяло и сажусь - ну, что, Рома – Маша, снова в бой? Теперь уже окончательно в роли начальницы? Покой нам только снится?

Но как же я сегодня сладко спал! Просто сказка. Выбираюсь из постели и с довольным видом, прямо в пижаме, выползаю из спальни. Светлана, похоже, встала давно и уже собирается уходить – полностью одетая стоит в дверях своей комнаты и что-то ищет в сумке. Потягиваюсь и выгибаюсь словно кот:

- Свет, доброе утро.

- Доброе утро. А ты чего так лыбишься?

Потому что мне хорошо, как никогда, в последнее время! Смеясь, закидываю руки за голову:

- Ну как, что… Я снова на коне! За последнее время, кажется, это самый радостный день в моей жизни!

- Ну, вот и очень хорошо. Сохрани это настроение, все пока!

Она закидывает сумку на плечо, посылает мне воздушный поцелуй и спешит к выходу.

Снова потягиваюсь и иду на кухню, почесывая живот:

- Ага…. Ой, стой! Расскажи хоть последние новости!

- Понятно. Значит сегодня, все-таки, Маша - два? Ну, которая считает себя Серебровым?

- Звучит как диагноз.

- Я даже больше тебе скажу! Вчера мы к цыганке ходили, Милану искали, так она заявила, что у тебя не твои руки.

Во всей этой тираде, меня напрягает лишь одно слово - Милана.

- Так, так, так… Не спеши. И что, про Милану?

- Ничего… Куда съехала никто не знает. Мы даже в милицию заявление накатали о похищении Сереброва. Обещали проверить.

- А про работу? Я что-нибудь рассказывала?

- Только одно – что бухать надо меньше. Женский организм к таким перегрузкам не пригоден. Если у вас с Машей – одна посменная жизнь, через день, то будь добра заботься не только о себе сегодняшней, но и о завтрашней тоже!

Надув щеки, с шумом выдыхаю:

- Фу-у-ух… Ну, а кем ты меня считаешь? Психопаткой с раздвоением личности?

- Предпочитаю не задумываться на эту тему. Мне ясно одно, чтобы прекратить все это безумие, надо разыскать Ромку и привести его в сознание. Надеюсь, сразу все встанет на свои места и вместо двух Маш, останется только одна.

Она закидывает сумку на плечо, посылает мне воздушный поцелуй и спешит к выходу.

Снова потягиваюсь, а потом иду на кухню:

- Ага.

Значит, празднично краситься сегодня придется самому… И одежду подбирать, кстати, тоже.

- Эх.

Точно опоздаю на работу. Однако, в гостиной на диване меня ждут приготовленные красная блузка с черной юбкой, а вот что ждет в офисе узнаю через час - полтора.