Настя грустно вздохнула, влезла в кеды, накинула ветровку и опустила глаза:

– Я… я пойду за Блинчиком.

– Не боишься? – прищурилась Санька.

– Кого? Витольда?

– Собаку. После его ночной агрессии.

Настя задумалась и покачала головой.

– Нет. Витольд должен был помочь Блинчику успокоиться.

– Ты так слепо доверяешь этому врачу?

Настя поджала губы и, не удостоив Саньку ответом, вышла из квартиры.

А ведь и правда – в чем дело? Витольд действительно скрытный, злобный, замкнутый и мрачный человек. Одевается во все черное, почти ничего не рассказывает о себе, окутан туманом тайн, мистики и безответных вопросов.

Что именно могло заинтересовать? Загадочность и таинственность? Но такие люди напротив – должны внушать тревогу и недоверие (правильно Санька говорит). А у Насти все ровно наоборот.

Она вышла из подъезда.

Может, красота? Но Витольд не то что бы красив – скорее, необычен. Внешность броская, запоминающаяся, яркая и удивительная, но никак не смазливая.

В чем секрет? Настя все сильнее верит в то, что Витольд обладает магией…

– Ждравштвуй, Наштенька!

Настя вздрогнула и подняла глаза.

К ней спешил местный алкоголик Пылесос. Не было у Пылесоса ни денег, ни дома, ни имени – жил на лавочках (странное дело, что зимой он, как перелетная птаха, куда-то пропадал) и охотно отзывался лишь на кличку, рождение которой было почему-то никому неизвестно.

– М-м-м… Здравствуйте, Пылесос, – максимально вежливо произнесла Настя.

От старика насыщенно несло перегаром и скисшими продуктами.

– Ты такая крашавиша шегодня! – беззубым ртом улыбнулся пьяница. – Куртку новую купила, да?

– Четвертый год в ней хожу…

– Ой, а глашки-то как сияют! Крашиво! Влюбилася в кого, што ли?

– Извините, но…

– Наштенька, милая, помоги штарику! Денег на хлеб не хватает! Умираю! Жайми до шетверга, я верну, клянуся! Шамую малость прошу, не обижай пожилого шеловека!

Настя поджала губы.

Водка – вот как назывался тот хлеб, без которого он умирает. Впрочем, а ну как действительно денег совсем нет, и Пылесос не может даже поесть? Нужно помогать людям всегда, мало ли, в каких мы можем оказаться ситуациях…

Да и возвращает он обычно. Правда, со знатным опозданием и не всю сумму, но его можно понять – возращать не с чего, не работает человек.

Настя тяжело вздохнула, вынула из кармана джинсов две смятые бумажки и протянула их Пылесосу.

Тот в одно мгновение цапнул деньги, лишь зеркальная буква "Р" мелькнула на его ладони. Это он, будучи под градусом, вздумал вырезать на руке первую букву своего прозвища. Но так как английский он знал плохо, да еще и был в выпившем состоянии, буква "Р" в качестве шрама смотрит всегда не в ту сторону.

– Шпашибо, Наштенька! – прошепелявил Пылесос. – Дай Бог тебе ждоровья!

Настя накинула капюшон, сунула руки в карманы и направилась к дому Витольда…

Они гуляли.

Блинчик сейчас был в совершенно нормальном состоянии. Бегал, пытался догнать бабочку, с интересом нюхал деревья, рыл землю, следил за суетой птичьей семьи…

Витольд сидел на скамейке, раскинув руки вдоль спинки. Заметив Настю, он слегка нахмурился и едва заметно покачал головой.

– Доброе утро, – улыбнулась Настя, присев рядом с Витольдом и с нежностью взглянув на попытку Блинчика атаковать муху.

Витольд вздернул брови.

– Утро? Мне казалось, уже полдень.

– Да, я… Я понимаю. Это, наверное, оттого, что я только недавно проснулась.

– Весьма странный режим сна, – холодно заметил Витольд и покачал закинутой на колено ногой.

Настя прижала руки к пылающим щекам.

– Я… я просто заснула только в восемь утра. Сами понимаете, всю ночь… не спала.

Почему она оправдывается перед ним? Почему пытается повысить себя в его глазах?

Витольд кашлянул, хмуро взглянул на ползущие тучи и произнес:

– Забирайте собаку.

Настя замешкалась. Тревожно взглянула на Блинчика.

Вроде бы все с ним в порядке. Прежний пес: веселый, жизнерадостный, активный. Но не станет ли он ночью снова агрессивным?

– А… он точно… здоров? – сбиваясь, спросила Настя и невольно закуталась в ветровку. – Я боюсь его забирать…

Витольд вдруг стукнул кулаком по колену и раздраженно крикнул:

– Послушайте, Анастасия! Я уже и так сделал все, что в моих силах! Хотите оставить собаку у меня навсегда?

Настя закрыла лицо ладонями и прошептала:

– Простите… Я действительно уже доставила вам много хлопот. Извините за навязчивость.

Витольд молчал.

Блинчик радостно подбежал к Насте и приветливо облизал ей руки.

Самый нормальный пес. И на агрессивного не похож… да и на запуганного тоже. Санька придумывает сущий бред! Если бы Витольду было от Насти что-то нужно, то он бы сам старался находиться с ней рядом. Но ведь он всем своим видом показывает, что ее общество ему не доставляет особого удовольствия и что он был бы очень рад распрощаться с ней в последний раз.

– Почему вы решили его завести? – вдруг тихо спросил Витольд, внимательно глядя Насте в глаза.

Она поперхнулась и пожала плечами.

– Мне привез его папа. У его друга случилось какое-то горе, и он больше не мог содержать собаку. А папа решил подарить ее мне, ведь он знает, как сильно я люблю животных.

– Вы любите животных? – вдруг понимающе поинтересовался Витольд.

Настя кивнула.

– Да, очень. В детстве даже мечтала построить собственный зоопарк… Правда, чуть постарше стала и поняла, что денег на него не хватит.

– И на чем же основана ваша любовь к братьям нашим меньшим?

Настя нахмурилась и удивленно взглянула на Витольда.

– В каком смысле?

– Почему вы любите их? – пояснил он и, откинувшись на спинку, скрестил на груди руки.

Настя пожала плечами.

– Ну… они такие… милые, что ли. Играть с ними весело. Потискать, погладить…

Витольд усмехнулся и язвительно заметил:

– С этим же успехом можно купить плюшевую игрушку.

– А почему вы так животных любите? – полюбопытствовала Настя.

Витольд вздохнул и закрыл глаза. Взъерошил свои волосы, поднялся и сделал пару медленных шагов.

Тихо сказал:

– У меня… в детстве случилась одна ситуация… опустим, какая именно. Суть в том, что она перевернула мои взгляды на людей и животных. Ведь большинство тех, кто имеет наглость звать себя самым разумным существом, по сути лишь алчные сволочи, мерзавцы и преступники. А звери… они никогда не погонятся за деньгами. Никогда не будут грызть друг другу глотки в корыстных целях – только для пропитания. Они… верные, понимающие. Они настоящие.

Настя ошалело глядела на Витольда.

Отчего такой всплеск откровения?! Что случилось с ним такое, что побудило его раскрыться перед Настей?!

– Я благодарен тому случаю в детстве, – заключил Витольд и развернулся к Насте. – За то, что открыл мне глаза. За мирскую обнаженную честность. За… То есть, мне кажется, что именно та ситуация подарила мне этот дар…

Настя тоже поднялась и подошла к нему.

– Какой дар? – прошептала она, склонив набок голову.

Витольд замешкался на секунду. Тревожно оглянулся по сторонам, очевидно, не желая иметь свидетелей.

Свидетелей не было. По крайней мере, из людей.

Витольд вздохнул, отошел на шаг и неожиданно распластал руки, словно готовясь обнять весь мир.

Первые секунды ничего не происходило. Настя уже начала сомневаться в его нормальности, нервно отступая назад.

Как вдруг из близстоящих деревьев раздался шорох. Лес неподалеку словно всколыхнулся. Несколько птах отделились от гнезда и опустились на раскинутые руки Витольда.

Вдруг лес словно взорвался – черная галдящая туча птиц вынырнула из рощи и начала яростно облеплять Витольда. Птицы слетали с деревьев, падали с неба и камнем налетали на него. Блинчик, еще пара собак с ним, кошки, даже насекомые – все словно потеряли контроль и бросались на Витольда, бешено желая дотронуться до него.