«В сердцах, хранящих блажь и силу…» В сердцах, хранящих блажь и силу, В телах и в сумраке голов Всесильной фараоншей Нила Живёт и здравствует любовь. Любовь, что трепетна и свята, Великолепна, как пожар. По цвету – звёздно-полосата. Размером – с чёртов земной шар. Дрожат в ней напряженья вольты, От ветра падают стволы… Как у Тристана и Изольды, Как у Меджнуна и Лейлы. В ней, как в разбуженной Вселенной, От света плавится душа. Материальный мир и бренный Её рождают и вершат. Любовь, в библейском исполненьи, Где полон счастья каждый стон… Как «Песнь песней», её вторженье Предсказывает Соломон. Живёт любовью папский нунций, В дацане греется монах… И ею, в вихре революций, Любил Марину Пастернак. Бесчисленны любви модели — Из высших сфер – в убогий хлам. Любви известны параллели, Но чужд любой меридиан. Зачем играть любовь артисту Когда она сама игра. Любовь чиста. В любви нечистой Любовь лишается добра. И ни венца в ней, ни наряда. Она – для каждого из нас. Любить умейте тех, кто рядом. Коль те, кто рядом, любят вас. 2020 О женщине Ушедший муж… Сбежал без разрешенья… Болел… Так ведь держался молодцом! Ходил бочком, с трудом сгибал колени, Стал жарким летом чуточку осенним, Но был прекрасным мужем и отцом. Не возражая, принимал свои лекарства, Стремился никого не огорчать… В семье слыл президентом государства — Увы, в его сердцебиеньи частом Не углядели, как легла печать… Терпел, не жалуясь, себя стыдясь немного, Держался строго, жёстко, по-мужски… Ещё не верил, стоя на пороге, Что выиграл гринкард наверх у Б-га И памяти зыбучие пески. Его жена в его уход не верит. Корит себя за слепоту на час. Ещё не зная, что придётся за всех нас Невинную вину годами мерить Слезою одиночества из глаз. Жить нужно: ведь она ещё земная, Живым – живое, умершим – покой… Течёт в ней время чёрною рекой, Грехом мужчина кажется другой, И он, вверху, конечно, это знает. Что из того, что миллионы вдов, Какую ни на есть находят пару… Не ставят в доме памятник пожару И память заворачивают в тару Фальшивых слёз и полустёртых слов… Ушедший муж… Ну не святой же, право! Такой же эгоист, как все они! И осудить ей проще, чем хранить. Вновь отыскать в году такие дни, Что станут красоте её оправой… Быть может, есть ещё в туннеле свет, И ждёт за одиночество награда, Как белые цветы чужого сада… Так почему ж ты говоришь – не надо, Привычно выговаривая: нет! Верность
Уже срываются с дерев не только листья, но и ветки. Сдул ветер времени, смеясь, со статуй простыни… И ночь заполнившие сны не рвут пределов клетки, На нашей жизни зеркалах запотевают дни… Пропали в признаках любви пространственные даты, В романе нашем меж страниц ослабевает страсть, Мы научились прикрывать друг друга, как солдаты, Чтобы в бою за нас с тобой случайно не пропасть… Не вызывают бурных сцен потери и находки — В невинной мудрости своей так повелел Господь… Над бездной времени парят крыла семейной лодки, Которая и есть – «едина плоть». 2018 «Есть смысл у полувекового срока…» Есть смысл у полувекового срока. Не просто годы – кровь и плоть любви. Прошла эпоха, и пришла эпоха — Для вас, для государства, для семьи. Уж скоро пятьдесят родному сыну. И дочь красавица, и внуки – мужики… А с вас, как маслом писана картина — И вы прекрасны, дорогие старики. И мудрость глаз, и красота, и верность, И годы, что прожили для других… Пятидесятилетней пробы нежность И грустный флёр мечтаний молодых Пусть знаменует злато юбилея, Любовь и верность, и прозренья свет… Желаю крепкой веры, без елея, Желаю вам счастливых, гордых лет. Вновь Ицик хочет к хасене прорваться, И хусн может кале вновь признаться В любви на всех еврейских языках — Их либе дих, ани огев отах. Возлюбленная моя… В поцелуях её – лишь клубника и мента, Тело – полудня чёрных песков горячей… И девичьего лифчика белая лента Чужеродна на мраморном этом плече. Её грудь, как мираж, привлекает скитальца, Всем китайским шелкам не дана её гладь… В ней бессилен Майоль, чьи искусные пальцы Не слепили бы ей надключичную падь. И овальный живот, словно зеркало в раме, Чья прозрачность уходит в воронку пупка, Упирается в створки любовного храма, Сверху – чёрным по белому спят облака… Луны двух полушарий, бедро… И колени… Над землёю парят легкокрылья ступней… От любимой моей не останется тени — Ведь она из души не проникнет вовне. Я не дам ей уйти в мир насилья и грусти, Сберегу, чтоб расстаться в последнем «Прости…» Ведь сегодня её даже в мысли не впустят Те, кто пламя любви не умеют блюсти. В нашем самосожженьи всё бледно и грубо, Быстротечно в обыденной серости дел… У искусственных женщин надутые губы Стали символом цен на продажности тел. Может быть, в новой юности тысячелетья К нам придёт Ренессанс наших мыслей и чувств… Может, снова тогда доведётся мне встретить Первозданный букет тех божественных уст. 2020 |
