– Конечно, и все волки успеют потренироваться с нами, – кивнула я.

– Никто не будет с вами тренироваться, – отрезал Майк, но прежде чем я успела возразить, вмешался Рассел.

– Ты правда хочешь сойтись в бою с волком? Мало было одного раза?

– И тогда, заметь, волк даже не дрался, – добавил Майк. Я нервно сглотнула. И правда, если у волков настолько сильные инстинкты убивать вампиров, то боюсь, наши с ними тренировки могут закончиться чьей-то отгрызенной головой.

Семья недоуменно посмотрела на меня – я не рассказывала им о том инциденте с волком. Зачем лишний раз их пугать?

– Нам не нужны тренировки с вампирами, чтобы знать, как их убить, не волнуйся, – сказал Джонатан, немного приблизившись ко мне. Крис напрягся, но оборотень и глазом не повел в его сторону. – Но понаблюдать за поведением вампиров в бою будет полезно.

– Да и неплохо было бы к вам привыкнуть, чтобы ненароком кого-то не прокусить в бою. А то ведь можем и спутать с чужаками, – усмехнулся Майк.

Очень смешно…

– Армия может явиться в любой момент, – напомнила Эмма, не обращая внимание на странные шутки Майка. – А значит, нам нужно держаться вместе и быть начеку. Вы сможете быстро собраться в одном месте в случае чего?

Волки без раздумий кивнули. Отлично, это значительно упрощает задачу. Если стая все время патрулирует территории, волки смогут сообщить нам, когда увидят скопление вампиров.

– Новых шпионов мы берем на себя, – сообщил вожак. – Теперь ведь нам не нужно с ними говорить?

Я покачала головой:

– Можете сразу убивать.

– Договорились, – кивнул он и повернулся к лесу, призывая Джонатана и Майка уходить. Без лишних слов и прощаний они зашагали в сторону притаившейся у дома стаи.

Я стояла и с грустью смотрела вслед Джонатану, как вдруг он остановился и обернулся.

– Тебе не стоило благодарить меня, – вдруг заявил он, я не сразу поняла, что речь идет о том случае, когда он встал между мной и волком. И прежде чем я успела спросить почему, Джонатан пояснил. – Ты ведь уже это сделала. Ночью в лесу. Так что мы квиты, – улыбнулся он, подмигнув. И не дожидаясь моего ответа, направился вслед за Расселом и Майком. Да я и не нашлась бы что сказать.

Я хожу по острию ножа, ведь он может чувствовать нашу связь, возможно, не догадываться о ней, но ощущать то же притяжение, что и я. Ведь если бы не пророчество, я бы и сама не понимала то, что чувствую к Джонатану. Но выбора у меня нет. Чего я однозначно не могу сделать сейчас, так это отгородиться от оборотней и перестать их защищать только из-за страха раскрытия нашей с ним связи.

По мере того как Джонатан отдалялся в лес, внутри разрасталось неприятное, жгучее ощущение. Счастье, которым он заполнил пустоту своим присутствием, уходило вместе с ним, будто он забирал кусочек моей души с собой. Она так и рвалась выйти из тела и побежать вслед за этим оборотнем.

Но вот они скрылись, и мы остались одни.

– У тебя получилось, – улыбнулась Эмма, когда я повернулась к семье.

– Да, у меня действительно получилось, – наконец я позволила себе возрадоваться союзу, сняла очки и хлопнула Эмму по протянутой руке.

Крис стоял серьезнее некуда, кажется, он не разделял мою радость.

– О чем ты думала, Лекса? – резко спросил он.

Я осеклась, улыбка сошла с лица, и я вопросительно на него посмотрела.

– Ты пошла к оборотням одна, – объяснил свой вопрос Крис. – После того как они наплевательски бросили тебя в лесу, выказывая свое нежелание сотрудничать?

Тон Криса прозвучал как пощечина.

Эмма и Айзек тактично удалились в дом, оставляя нас наедине.

– Сбавь обороты, Крис. Как видишь – сработало. Мы заключили союз.

– Все могло закончиться не так, – покачал головой Крис.

– Могло, – согласилась я. – И что? Все закончилось так, как закончилось! Не нужно меня постоянно оберегать: я знаю, что делаю!

Его лицо вдруг изменилось. Он поднял на меня глаза и заговорил еще более жестким тоном:

– Ты еще и пошла к восточной границе! Ты хоть знаешь, что из них троих Джонатан самый жестокий? Думаешь, почему ему отдали самую большую территорию? Он мог и глазом не моргнуть и разорвать тебя на части, даже не слушая! Именно он все время норовил нас убить. Если бы не вожак, мы были бы уже мертвы! Он всем своим нутром ненавидит вампиров!

– И все же он тот, кто помог нам договориться! – все что я могла сказать. Слова Криса больно полоснули меня, быстро напомнив о том, что я ненавистный вампир, а Джонатан – тот, кто рожден их убивать.

– Зачем тебе солнцезащитные очки? – вдруг спросил Крис.

Меня бросило в холод. Я занервничала и жутко испугалась, будто меня достали из огня и бросили в ледяную воду. Замерев, я боялась даже вздохнуть и не придумала ничего лучшего, чем уйти от ответа. В прямом смысле.

Я повернулась в сторону дома и пошла к своей комнате, но не успела сделать и двух шагов, как Крис схватил меня за руку и остановил.

– Лекса, я боюсь за тебя, ты это понимаешь? – прошептал он. Я не смотрела на него и отводила взгляд в сторону. – Уж прости меня за это. Ничего не могу поделать.

Я сжалась в комок, мне показалось, что еще немного и колючки прорвут кожу, и я превращусь в напуганного ежика, свернувшегося в клубок.

– Я знаю, что тебе не нужна моя защита, знаю, что ты и сама способна защитить кого угодно. Но это выше моих сил, я не хочу тебя потерять и… – Крис запнулся и тяжело вздохнул. – Это получается неосознанно.

Я всеми силами пыталась выбросить из головы Джонатана и брать то, что есть. Я цеплялась за Криса, как за последнюю надежду, будто если отпущу его, то мне ничего больше не останется, кроме как сдаться и пойти к волку. Но я не могла так поступить, а потому мучила себя и мучила Криса, который все больше открывал мне свое сердце, а я так отчаянно хотела ответить ему тем же.

– Посмотри на меня, – сказал Крис, и легонько взяв меня за подбородок, повернул к себе. – Тебе больно… – прошептал он, заглядывая в мои глаза.

Мне и правда было больно: я хотела плакать, хотела кричать, хотела разорвать себя изнутри, отделить душу от тела и позволить ей убежать вслед за Джонатаном. Чтобы она оставила меня в покое и прекратила мучить. Боль накатывала волнами, дыра в груди становилась все больше и больше, я забыла о своем долге, забыла о войне, забыла о вампирах, и все, о чем я могла думать, – это о том, что Джонатан ушел, я осталась здесь, а Крис никак не может мне его заменить, как бы я этого ни хотела. Но я цеплялась за эту мысль, внушала ее себе и всеми силами старалась сделать так, чтобы я смогла полюбить Криса.

В глазах начало темнеть, боль окончательно растеклась по моему телу и, всхлипнув, я почувствовала, как ноги подкашиваются, а тело, качнувшись в сторону, начало безвольно заваливаться на бок. Крис меня поймал и не позволил окончательно упасть. Сознание напрочь отказывалось работать в такой нервной обстановке. Испугавшись, оно устремилось глубоко в подсознание, пытаясь обрубить все возможные пути возвращения.

Я чувствовала, как закрывается последнее окошко, сквозь которое я видела обеспокоенное лицо Криса. Он держал меня на руках и пытался привести в чувства, что-то говорил, но слов я уже не слышала. Я сделала глубокий вдох и закрыла глаза…

* * *

– Прости меня, Лекса… – шепот Криса прозвучал так близко, так отчетливо.

Я открыла глаза, и первое, что увидела, – это темные волосы, касающиеся моего лица. Крис шептал мне на ухо:

– Прости…

– Все нормально, – прошептала я в ответ.

Крис отпрянул, с тревогой всматриваясь в меня, и увидев, что я жива и в сознании, облегченно вздохнул.

– Я так испугался… Мне показалось, что ты снова провалилась в сон.

– По-моему, я таки провалилась, – задумавшись, ответила я.

Мое сознание теперь настолько нестабильно, я столько раз не выдерживала давления и засыпала, что при малейшей встряске оно идет по хорошо протоптанной дороге, зная, что нужно сделать, чтобы унять неутихающую боль.