Следующий аргумент – финансы. Наш аниматор, банкетный зал, лимузин и машины для гостей – всё оплачено. Конечно, большую часть суммы ещё можно вернуть, но с каким лицом мы сообщим гостям, что праздник отменяется?

– То есть вы хотите сказать, что деревенская репутация важнее мой жизни? – уточнила я.

– Кстати, о жизни, – заметила мама. – Вы через пару недель помиритесь и что, опять заявление подадите?

– Не в штампе счастье, – буркнула я.

– А в чём? В гражданском браке? – усмехнулась мама. – Попробуй. Папа прибьёт нас обеих.

– Лена, ты хоть Паше не говорила? – встрепенулась Оля.

– Нет, конечно. Хорошо, что он до понедельника на даче, забор ставит.

– Мам, не бойся, папа только меня прибьёт, – вздохнула я. – Как про платье вспомнит, так и прибьёт. Тебя-то за что?

Свадебное платье стоило баснословных денег. Я долго выбирала, примеряла и даже хотела сшить на заказ, пока не увидела его – воздушную, струящуюся бело-серебряную красоту, облегающую фигуру, как вторая кожа. Фасон «русалка» подчёркивал все мои достоинства, элегантная отделка от плеча по рукавам стекала сверкающим каплями. В нём я чувствовала себя сказочной феей, красивой и загадочной. Когда папа услышал цену, он долго ворчал, предлагал купить на эти деньги что-нибудь полезное, например, стиральную машину самой последней модели и самой дорогой фирмы, но потом предоставил нам с мамой свою банковскую карту.

– За соучастие, – объяснила мама. – И за воспитание, конечно.

– Мама, Оля. Я не хочу выходить за него замуж. Это всё. Я пошла спать.

– Девочки, мне домой пора, – поднялась с дивана Оля. – Танюша, пошли, проводишь.

– Через три подъезда? Оль, я устала.

– Иди, иди, – легонько подтолкнула меня мама и кивнула Ольге. – Погуляйте там, воздухом подышите.

Понятно. Мама сложила полномочия на Олю. Мол, иди, подруга, вправь моей доченьке мозги.

На детской площадке мы присели на скамейку.

– Рассказывай, – предложила Оля. – Где Андрюха накосячил?

– Он мне изменил.

– Что? – вскрикнула Оля. – С кем? Когда? Козёл!

– Козёл, – согласилась я и рассказала про джакузи.

Оля слушала, не перебивая. Нервно покусывала нижнюю губу, зло усмехалась.

– Блондинка, говоришь… Волосы длинные, бюст большой. Пожалуй, я её знаю. Недавно у нас работает, коллега доченьку пропихнула на тёплое место. Ни опыта, ни навыков, в активе только бюст, амбиции и длинные ноги.

– Мне всё равно, что у неё в активе. Оля, придумай, как отменить свадьбу.

Оля обняла меня за плечи:

– Танечка, не спеши. Андрюху, конечно, надо бы за одно место подвесить, но он же хороший парень, хоть и засранец. Дай ему шанс. Поговори с ним.

– О чём? Знаешь, если бы я только подозревала, тогда да. Но я сама всё видела.

– И всё-таки поговори. А потом примешь решение. Обещаю, если ты не передумаешь, я приложу все усилия, чтобы отменить свадьбу с наименьшими потерями. И матери расскажи, а то мне придётся, она же всё равно не успокоится, будет спрашивать.

– Она меня не поймёт.

– Она мать, Таня. Мать своего ребёнка всегда поймёт. А Андрюху всё-таки выслушай для начала, не руби с плеча.

Я показала телефон: сплошные пропущенные звонки от Андрея.

– Хорошо, я его выслушаю. Самой звонить?

– Нет, самой не надо. Завтра ответь ему, утро вечера мудренее.

Оля погладила меня по щеке, вытерла навернувшуюся слезинку:

– Не плачь. Всё образуется.

Мамина реакция оказалась предсказуемой:

– Я говорила: не связывайся с приезжим? Я говорила: он для тебя молокосос, ищи мужика постарше? Говорила: подумай, Таня, что ты за него уцепилась? Вот, пожалуйста, дожили!

– Мам, не надо, прошу, мне и так тяжело. Ещё с гостями объясняться.

– Никаких объяснений, свадьба будет.

Я вздрогнула от её жёсткого тона.

– Денег вложили кучу, ещё и перед роднёй опозоримся? Выйдешь замуж, потом, если уж будет гулять, разведёшься. А может и нет, подумаешь, муж налево сходил, многие так живут.

– Мама, зачем ты так? Чему ты меня сейчас учишь?

– Таня, тебе тридцать катит! У моих сестёр уже внуки в школу пошли, а ты даже замужем ни разу не была! Думаешь, принцы тебя ждут, на белом коне? Да ещё и Рая обидится, она столько старалась.

–То есть тёти Раины конкурсы дороже счастья дочери, да?

– Дочь должна головой думать, а то утром выхожу замуж, вечером не выхожу. Видели глазки, что покупали, теперь ешьте, хоть повылазайте. Ты представляешь, что папа скажет?

Я опустила голову: мамина реакция, на фоне той, что будет у папы, просто лёгкий выговор.

– Всё, спать, – сказала мама. – Да не реви ты, может и правда бес попутал, с кем не бывает. Молодой же, глупый. Как Рая говорит: перемелется.

Свою старшую сестру, тётю Раю, мама боготворила. Уж если Рая сказала, что Таню надо забрать из музыкальной школы и отдать в художественную, значит, так тому и быть. Рая решила ехать в отпуск не на море, а в туристический лагерь с речкой и лесом и зовёт нас, мама послушно меняет планы. Рая советует разделить большую, нелепо длинную комнату на две, сделать гостиную и комнатку для меня, и мама сразу находит для папы убедительные аргументы. Справедливости ради стоит сказать, что навязчивые советы чаще всего неплохие. От скрипки меня затошнило в первый же год обучения, а художку закончила с удовольствием. Речка, лес, походы, рыбалка и активные игры понравились мне намного больше, чем тупое лежание на пляже. Маленькой гостиной вполне хватало нашей семье из трёх человек, зато у родителей была приличная спальня, а у меня своя комната. Всегда весёлая и доброжелательная, тётя Рая обладала железным характером. Иногда мне кажется, что даже папа опасается ей возражать – в гневе тётя не выбирала выражений, а в сильном возбуждении вполне могла пойти в рукопашную. В селе её большой, с блестящей на солнце остроугольной крышей дом не охраняла собака – между собой соседи шептались, что если надо, Райка и сама кого хочешь покусает. Если я заявлю о своём решении, мало не покажется: последние лет десять тётя встречает меня вопросом: «Когда ты выйдешь замуж?»

Я думала, что буду плакать и думать о нас с Андреем всю ночь, но неожиданно заснула, как только голова коснулась подушки.

Андрей пришёл на следующий день. Мама вспомнила, что в доме нет ни куска хлеба и ушла в магазин, многозначительно заметив, что во всех ближайших хорошего хлеба не купишь, придётся идти в булочную на проспекте.

– Таня, прости меня, – покаянно прошептал Андрей, пытаясь меня обнять.

Я резко отпрянула:

– Иди русалку свою обнимай!

– Танечка, прости. Я виноват, я идиот, мне нет оправдания. Пожалуйста, не отменяй свадьбу, очень тебя прошу. Дай мне шанс всё исправить.

– Портить не надо было.

Он всё-таки взял меня за руку, гладил ладонь и целовал пальцы:

– Обещаю, что это было первый и последний раз. Минутное помутнение рассудка. Да у нас и не было ничего.

Я вырвала руку:

– То есть помыться полезли, как два старых друга? – уточнила я.

– Я о чувствах. Тань, прости, не знаю, что на меня нашло. Хочешь, сам себя накажу?

– Как? – заинтересовалась я.

– Не знаю, как скажешь. Прости, а? Это, как мальчишник – покуролесить последний раз, перед свадьбой, чтобы потом ни-ни, забыть о холостой жизни.

– На мальчишник стриптизёршу вызывают, – заметила я.

– Это как получится, – ответил Андрей, заметил, как изменилось моё лицо, и притянул к себе. – Тань, хочешь я на колени встану и буду стоять хоть до субботы? Только прости.

– Андрюш, как ты мог? Я верила тебе, мне даже в голову не приходило, что ты меня обманываешь. Я хотела сюрприз тебе сделать, а ты… Там… С ней…