«В повторении не нуждаюсь!» – несколько даже весело заявила Настя.
«Ну, вот и хорошо. Значит, картина маслом. Но всё же учти, если с тобой или с кем из несовершеннолетних что-нибудь случится, то меня посадят. А садиться, честно признаюсь, у меня особенного желания нет. Понимаешь?»
«Понимаю!» – опять несколько весело ответила Настя.
Евгений с нежностью подумал:
«С одной стороны, она, конечно, молодец. Многие юноши с таких девчонок пример должны брать».
Но, странно, именно от этой мысли что-то защемило в груди Евгения. Может быть, в нём внезапно проснулась жалость к этой, в сущности, совсем юной и довольно хрупкой девушке, у которой вся жизнь впереди. Она всё-таки не до конца понимает, какая ответственная, тяжёлая, кропотливая и опасная работа ей предстоит. Нет, будь его воля, никогда бы в эти промозглые болота, он не только девчонок, но и мальчишек несовершеннолетних не брал. Эх, если бы не Иван Александрович – преподаватель колледжа, его не уговорил. И Евгений поддался на эти уговоры. Конечно не сразу, но всё же поддался. Иван Александрович, конечно, не руководитель отряда. Он руководитель группы студентов колледжа, состоящей из шести человек (как раз половина отряда) – троих мальчиков и такого же количества девочек. Он, так же как и Евгений, за них отвечает, и, если что случится, ему тоже не миновать сурового наказания. Да, это, конечно, всё так. Но, всё же, всё же…
…Они с Настей медленно шли по липкой от грязи и прошлогодних засохших листьев земле, постепенно всё дальше и дальше отходя от дороги, по которой они пришли в это гиблое место. Изредка металлоискатель подавал небольшие писклявые сигналы, но Евгений на такие звуки даже не реагировал, так как чутьё ему безошибочно подсказывало, что это, скорее всего, обычные гильзы от патронов или осколки от снарядов, поэтому терять время и силы на их выкапывание не стоит. Силы надо беречь, беречь на более существенное, более значимое. Позади него шла Настя со щупом и лопатой.
«Сколько они идут так? Наверно, уже около получаса». Евгений прикинул, что продвигаются они с Настей строго на юго-восток. Он понимал, что Настя только рада, что вот так просто идёт, а напарник не останавливается и не заставляет её «надрываться», то есть копать всякую мелочь.
Но у Насти было совершенно другое мнение. «Ведь если гильзы, это может быть отстрел, а рядом, вполне вероятно, может находиться погибший, заваленный землёй, советский боец». Поэтому, Настя не до конца понимала Евгения Николаевича, хотя и считала, что возражать ему она не имеет никакого права. Командир здесь он, и именно ему решать, как действовать в той или иной ситуации.
Действительно, определённая неясность обстановки состояла в том, что на косточки погибшего бойца металлоискатель никак не отреагирует. Металлоискатель реагирует только на железо. Это значит, считала Настя, если металлоискатель даже слабо прозвенел, необходимо хотя бы щупом (а тогда они зачем, собственно, его взяли?) тщательно обследовать территорию на полтора метра со всех сторон. Конечно, найти бойца в таких «мокрых и грязных» условиях маловероятно, но необходимо же, в конце концов, что-то делать, стараться искать, а не идти просто так, абсолютно не реагируя ни на какие звуки металлоискателя. Настя была явно недовольна ни собой, ни своим командиром.
Внезапно зазвонил мобильный телефон Евгения Николаевича. Он, вытащив из кармана мобильник и взглянув на него, явно хотел выругаться (это было заметно по выражению его лица) и, видимо, только присутствие молодой девушки сдержало его.
Насте стало очень любопытно, почему командир отряда так странно прореагировал на неожиданный звонок. Евгений остановился, ответил на звонок и стал с кем-то горячо спорить. Настя сразу поняла, что звонит не поисковик из их группы и, даже не из их лагеря, а, скорее всего, звонят откуда-то издалека. Иначе Евгений бы так не «взбесился», он ведь очень не любит, когда его отвлекают по пустякам, особенно в то время, когда он полностью и целиком сосредоточен на своей работе.
Спор Евгения со звонившим постепенно перешёл в настоящую ругань. Казалось, командир совсем забыл про Настю, которая стояла и терпеливо ждала окончания этой «перепалки». Наконец, Евгений с явной злостью сбросил так надоевший ему вызов. Буквально через несколько секунд звонок раздался снова. Евгений долго не хотел отвечать, но, выдержав секунд тридцать всё же ответил. «Перепелка» с неизвестным лицом продолжилась. Через некоторое время командир внезапно как бы «очнулся» и, пристально взглянув на Настю, прервал на время неприятный для него диалог. По его унылому лицу было ясно видно, что ему немного стыдно перед девушкой за его такой, уж слишком дерзкий разговор, в ходе которого употреблялись почти нецензурные выражения. Затем он быстро распорядился:
«Слышь, Настя, возьми у меня металлик, лопаты и щуп пока оставь здесь. С металликом иди очень осторожно и медленно вперёд и постоянно смотри себе под ноги. Если очень сильно зазвенит, обязательно на этом месте остановись и жди меня. Я тебя из виду терять не буду, и ты меня старайся не терять. Я быстро закончу разговор и догоню тебя. Но, предупреждаю ещё раз, иди медленно и осторожно. Если заметишь что-то подозрительное, например, проволоку или торчащее из земли железо тоже остановись. В этом случае, пока я не подойду, не двигайся и громко не кричи. Помни, что я за тебя в ответе. Ты ведь не хочешь, чтобы меня посадили на старости лет? Ну, ладно, давай, иди».
«Ишь, какой «старик» выискался, а этому «старику» всего сорок два года» – с некоторым сарказмом подумала Настя. Она прекрасно знала возраст Евгения, который он, собственно, и не скрывал.
…Настя шла вперёд гораздо быстрее, чем ей это полагалось. Зачем она это делала? Видимо, просто из чувства противоречия, назло руководителю, вынашивая заветную мысль. «А что если я сейчас самостоятельно отыщу погибшего бойца. Они все где-то там ходят-бродят и, видимо, никого найти не могут, а вот я возьму и, назло всем, отыщу погибшего красноармейца. Вот, будет здорово, всем «нос утру».
Рассуждая таким образом, Настя полностью погрузилась в свои мысли, целиком «ушла в себя» и совершенно не заметила, что в непролазном лесу давно уже сбилась с правильного маршрута по которому они шли вместе с командиром и приблизилась к огромному болоту, которое неожиданно огромнейшим озером встало на её пути. Настя остановилась в нерешительности и только сейчас обратила внимание, что давно уже ни слышит не только голоса, но даже отдалённых шагов Евгения Николаевича, который просто куда-то «исчез». Она, наконец, ясно осознала, что прошло уже не менее получаса, как она рассталась со своим напарником. Но ведь он, обязательно, должен был кричать и звать её, но она почему-то ничего не слышала.
«Неужели я незаметно свернула в противоположную или почти противоположную сторону? Но тогда, я должна вскоре выйти на ту дорогу, по которой мы пришли сюда. Но откуда здесь взялось огромное болото, которое, явно, мы не проходили ни вместе с отрядом, ни с Евгением Николаевичем? Значит, я забрела совершенно куда-то непонятно куда. Что же я натворила? Задаст же мне командир огромный разнос за такую недисциплинированность».
Настя не ощущала страха, но какой-то неприятный осадок вселился в её душу и не давал покоя. Здесь она вспомнила, что у Евгения Николаевича, как и у многих других поисковиков, есть обычный свисток, и командир, потерявший свою напарницу, просто не мог не «свистнуть». К сожалению, у Насти свистка не было, потому что она пошла «на разведку» с руководителем. Но, кроме того, практически у всех, в том числе у неё самой, имеются мобильные телефоны. Они, как это не раз проверялось, и как она убедилась по недавнему звонку, в этих местах не дают сбоев и срабатывают нормально. Настя моментально вытащила из запасного «сухого» кармана свой мобильник, но никаких пропущенных вызовов в телефоне не обнаружила. Тогда она быстро набрала номер командира. В ответ на её звонок прозвучало совершенно невероятное: «Телефон абонента отключён, либо находится вне зоны доступа». Это настолько удивило Настю, что она в полной растерянности остановилась и задумалась.
