Гитаристы высекали рифы, барабанщик, с неистовым лицом, бил по тарелкам, а вокалист переходил от писка к визгу, которым, при большом желании, можно лопать хрустальные бокалы. Ренэро подошёл к бару и заказав себе самый дешевый коктейль из имеющихся, хотя и он стоил очень прилично, занял наблюдательную позицию. Постукивая ногой в такт музыке, Лоснин внимательно следил за лестницей на второй этаж и балконами. Почти все, кто поднялся наверх, зажигали прямо на балконе возле перил, не хватало лишь мужчины с повязкой на руке. Как и думал Ренэро, цель номер один заняла свою позицию по глубже на втором этаже, чтобы никаким образом не попасться на глаза тем, кто стоит внизу, и просто ждал, что кто-нибудь незнакомый или подозрительный поднимется к нему сам.
К концу подходила третья песня, люди мокрые и красные не уставая плясали и подпевали громче вокалиста. Лоснин же, всё ещё сидя у бара, с опозданием понял, что завтра в ушах у него будет звенеть так, словно в голове открыли колокольню, а про боль, пульсирующую под черепом, и вовсе не стоит говорить. Когда Ренэро уже подумывал купить ещё один коктейль, чтобы не сидеть как неприкаянный, его плеча кто-то коснулся.
— Так и будешь тут сидеть? — перекрикивая музыку спросила Найла.
— Я люблю наслаждаться музыкой, — так же громко ответил Лоснин. — Танцы не для меня, я как слон на льду.
— Вот как, — на лице девушки выскочила лисья улыбка, — а я думала пригласить тебя. Следующая песня медляк.
— Что? — в искренним удивление переспросил Ренэро. — Почему я? Ты же пришла с каким-то парнем.
— Это моя подруга с ним пришла, — фыркнула девушка. — Я в их компании третий лишний.
И не успел Лоснин придумать какой-то более весомый аргумент для отказа, как его схватили за запястье тонкие пальцы и стащив со стула потащили к танц-полу. Прибывая в шоковом состояние, Ренэро стоял в гуще толпы и с немного глуповатым лицом смотрел на то, как солист группы довывает последние ноты. Едва гитара затихла, по залу прокатился шум волн, барабанщик начал аккуратно, словно по фарфору, настукивать палочками тихий ритм, в то время как соло гитарист наигрывал лёгкий мотивчик.
— Третий океан слева, — подумал Лоснин, узнав мотив песни. — Она кажется шла немного раньше в альбоме.
Из задумчивого состояния Ренэро вывело лёгкое покашливание, которое было прекрасно слышно в тихом вступление музыкантов. Повернувшись на звук, Лоснин увидел Найлу, которая встала в какую-то странную позу, при этом очень странно изогнув руки, словно для…
— Ты ведёшь или я? — спросила она без тени смущения.
И не успел Ренэро понять, о чем говорит это рыжая лисица, как на его плечи легли две тонкие женские ручки. На каком-то машинальном уровне, при этом с явно максимально идиотским выражением лица, помощник следователя аккуратно, словно на хрупкую статую, переместил свои руки на талию девушки. Наконец музыка набрала громкость, вступил вокалист, но Лоснин уже этого не слышал, он был полностью поглощён тем, что кружился с красивой девушкой в непринуждённом танце, в то время как мурашки по его спине бегали словно бешеные. Найла смотрела на своего партнёра почти не отводя глаз, в то время как Ренэро не мог долго удерживать взгляд на лице девушке, его уши и так пылали, словно два факела, а когда он смотрел в эти зелёные глаза, словно два изумруда, к ушам подключалось и всё лицо.
— Почему я? — неожиданно спросил Лоснин, чтобы хоть как-то разредить обстановку. — Там у стенок много парней, которые теперь вынуждены стоять не у дел.
— А что, ты хуже их? — лукаво спросила Найла. — Я не очень люблю, когда ко мне пристают и лапают незнакомые парни.
— Мы виделись с тобой один раз и то пару минут. — Ренэро с подозрением глянул на девушку.
— Во-первых, ты работаешь с моим отцом, а это уже для меня гарант безопасности, — Найла прижалось почти в плотную и сняв одну руку с плеча запустила её в волосы Лоснина, — а во-вторых, я хотела передать привет папе.
Она ловким движением руки убрала прядь волос с уха, оголив наушник. Ренэро попытался дёрнуться, но женские руки, словно тесы, сжали его, и Найла, как бы в порыве танца, начала уходить из круга, ведя себя и своего партнёра ближе к угловому столику, который сейчас пустовал. Когда Ренэро и Найла оказались в полутьме за колонной, девушка нисколько не стесняясь прижалась к груди Лоснина, чем заставила его замереть и покрыться небывалым оттенком красного, и вытащив из его уха наушник вставила в своё, от чего тот натянулся почти до придела.
— Значит решил следить за мной? — от ласкового голоса не осталось и следа, теперь он звучал на гране металла.
— Как ты узнала? — спросил Байнгер слегка изумлённым голосом.
— Я же твоя дочь, — не без гордости ответила Найла, — и парочку твоих трюков успела выучить. Я заметила, что твой помощник разговаривал сам с собой, перед тем как я подошла и при этом как-то странно тянется рукой к правому уху, словно что-то поправляя.
— Я бы тебя похвалил, если бы до этого ты не нарушила мой запрет, — теперь голос следователя зазвенел словно лист стали, по которому били молотом. — Бери своих дружков и немедленно убирайся из клуба.
— Почему? — стиснув зубы процедила Найла. — Ты не можешь просто объяснить причину?
— Я твой отец, — чеканя каждое слово проговорил Айто. — И ты должна воспринимать мои запреты как данность. Я не желаю тебе зла, ты это должна понимать.
— А пока всё складывается наоборот! — выкрикнув так, что, кажется перекрыв музыку, Найла выдернула наушник из уха и бросив его оттолкнула Ренэро, после чего быстрым шагом пошла прочь.
Лоснин слушая всё это невольно стиснул зубы, он никак не ожидал, что его наставник будет таким твердолобым. Когда Найла толкнула его и развернулась он увидел на глазах девушки слёзы. Сжав кулаки, Ренэро мысленно выругался, при чём ругательства были явно направлены в сторону горе папаши, после чего сам вышел из угла и забегал взглядом по залу. На счастье Лоснина рыжеволосых девушек было не много, а уж с такой пышной причёской и подавно. Перехватив девушку за руку почти у сцены, Ренэро почти получил пощёчину, но реакция помогла уйти от оплеухи. Забыв о смущении и стеснении, помощник следователя прижал девушку к себе и пока парочки ещё заканчивали кружиться, прижимаясь друг к другу, он вывел девушку за приделы танц-пола и отвёл в другой угол.
— Что, — в злобе прошипела Найла выдёргивая руку, — решили если сама не уйду, так силой уведёте?
— Послушай, — стараясь говорить ровным тихим тоном начал Ренэро. — Твой отец действительно хочет тебя уберечь. Тебе действительно лучше взять своих друзей…
— Хватит! — от второй пощечины Лоснин увернуться не смог. Она была такой хлёсткой, что в глазах помощника следователя на секунды забегали искры. Глаза девушки были на мокром месте, а нижняя губа дрожала. — Я думала ты будешь не таким, как мой отец, делая скидку на возраст, но видимо ошиблась. Видимо вы мужики сразу рождаетесь с каменными сердцами.
Найла развернулась и уже хотела уйти, но Ренэро перехватил её руку и притянув к себе так, чтобы она не вырвалась и не влепила ещё один свой явно коронный удар, под грязные ругательства и угрозы расправы тихо проговорил ей на ухо.
— Мы ловим убийцу.
— Ренэро! — прозвенел в наушнике голос Айто, но Лоснин тут же выдернул его не желая слушать угрозы и от второго Байнгера.
Найла, до этого пытающийся вырваться из рук помощника следователя, внезапно замерла, словно её ударило током. Повисло молчание, причём такое ощутимое, что даже заглушило дикую музыку, льющуюся со сцены. Рыжеволосая девушка, не разрывая кольца рук обернулась, на глазах, с которых секунду назад лились слезы, теперь застыло удивление вперемешку со страхом.
— В каком смысле? — одними губами обронила девушка, от чего Ренэро с трудом её расслышал.
— У нас здесь операция, — стараясь говорить у самого уха начал Лоснин. — Мы ловим здесь очень опасного серийного убийцу. Поэтому прошу, — он взял девушку за руку, от чего она вздрогнула, — если ты любишь своего отца, то бери своих друзей, заказывай такси и езжайте домой.
