Хорана он видел в последний раз на предпоследней паре – на излюбленном английском. На физике его уже не было – что тогда уже показалось Луи странным. Он свалил это все на то, что по весне в Найле иногда просыпалась лень (и немного гормонов).

После колледжа ирландец не подошел к главному выходу, как они договаривались. И на звонок не ответил. И на звонки тоже. И Луи был настолько нервным, злым и волнующимся, что сам удивлялся, почему гребанный мобильный еще не раскололся об стену на тысячу маленьких мобильничков.

- Луи!

Паук подскочил на месте.

- Найл! Будь добр, объясни, где ты, почему не пришел, и… - Луи прислушался к насмешливому сопению и чужим голосам. – Ты пьян?

- Нет, - тут же вскрикнул ирландец. – Ну, да, но я честно-честно совсем немного, правда.

Томлинсон вздохнул.

- Тебе много и не нужно, Найл. С кем ты?

- Да-а, много с кем, - протянули в трубке. – Знаешь что-о, Лу, приходи тоже, тут знаешь, как весело?

- Не знаю. Да и знать не хочу, если честно.

Томлинсон отключился, лег на кровать и раскинул руки в стороны. Не то, чтобы ему стало вдруг как-то грустно, скорее, обидно. Все-таки, обтоптали, как могли. То девушка от него сбежала (и совсем все равно, что она смерти его хочет, это мало меняет суть дела), то лучший друг идет пить с другими, вместо того, чтобы по важному делу пойти.

Луи пролистал контактную книгу. Если Найл пьяный – его затащил Лиам. В этом сомнений не было никаких – Пейн любитель, а Хоран – слабохарактерный. Там, где Лиам, там и Зейн. Логическая цепочка, круговорот воды в природе.

Паук уже набрал номер Гарри. В конце концов, не сестрам же звонить, когда скучно и все буквально оставили, даже не позвав с собой.

Ну, правильно. Все равно ведь он бы отказался. Надо смотреть правде в глаза, Луи. Он бы отказался – сказал, что некогда, что смысла нет – все равно никакой алкоголь его не берет, они все перепробовали.

Он ведь, мать его, Человек Паук. На работе – ни-ни.

Только и работа у него бесконечная. Сутками. Неделями. Месяцами. Годами.

Луи поморщился. Парень посмотрел на экран – вызов шел уже полторы минуты, слышался приглушенной голос. Задумавшись, он не заметил, как кудрявый взял трубку. Нечего нагружать других людей – Томлинсон сбросил и спрятал телефон в тумбочку.

Он забрался под одеяло и лег лицом к стене. Тепло, уютно, и все нытье внутри куда-то пропало. Луи убедился, что родная кровать – одно из лучших мест.

Черт возьми, лучше бы он согласился сходить с Гарри куда-нибудь. Было бы не так скучно и одиноко. Одиноко особенно.

Луи не отличался особой сентиментальностью. То есть, он ясно принимал вещи, какие они есть в плане эмоций. Если он реальных событий он мог сбегать, перекрывая их другими, в этом же плане он не считал это нужным.

Томлинсон прекрасно понимал, что кудрявый ему нравится (может быть, даже этими кудряшками), особенно после вчерашнего вечера. И сонное сознание Луи – то сознание, которому он доверяет, и мысль про дрифт-совместимость явно не просто так мимо проходила. И этот факт вообще не пугал – еще не хватало ему своих чувств пугаться, и так страхов в жизни мало – а лишь как-то удивлял.

Потому что, черт, ему никогда не нравились парни. Из серии – с кем поведешься, от того и наберешься.

Луи дернулся, когда услышал скрип двери. Но он остался лежать – притвориться спящим всегда проще, к тому же – создаст эффект неожиданности.

Половицы скрипели под тяжелыми шагами. Паук не двигался.

Кровать сзади прогнулась.

Томлинсон перезарядил браслет – тот тихо щелкнул.

- Луи, - на плечо легла рука и чуть потрепала. – Я знаю, что ты не спишь.

Парень облегченно выдохнул и перевернулся на спину.

- Гарри, - Паук нахмурился. – Не обязательно так пугать.

- Ты испугал меня больше. Думаешь, много кто мне звонит, ничего не говорит, а потом сбрасывает?

Луи рассмеялся. Нужно было сказать, что все нормально, прежде чем убрать телефон.

Хотя, обманывать не кого – с его приходом стало как-то веселее. Уже и не одиноко, потому что живая и знакомая душа есть рядом. Парень подвинулся ближе к стене и приподнял одеяло, приглашая Гарри прилечь к нему.

- У меня тесно, но, думаю, мы поместимся. Ты не очень толстый.

- Спасибо, - кудрявый фыркнул. – Ты тоже не сплошной жир.

Стайлс скинул куртку на пол и забрался на кровать. Луи накрылся одеялом и закинул одну ногу на ноги кудрявого. Гарри был холодным – ночи выдавались прохладные, несмотря на жаркие дни и солнце.

- Вот тебе и свидание.

- Это было приглашение не на свидание!

Паук снова рассмеялся.

Они говорили тихо, в полголоса – наверное, вечер за окном и уютная тишина в комнате сказывались. Дождя не было, как и света в комнате – Луи выключил все лампы в целях экономии электричества – денег было жалко.

- Ну, ладно, это было приглашение не на свидание. Но это – свидание.

- Почему?

- Не знаю. Мне так хочется.

Кудрявый снова фыркнул.

- Ты логичен.

- С кем поведешься…

- Эй!

Луи заулыбался и ткнул Гарри пальцем в бок.

- Не возмущайся. Возьму и столкну тебя с кровати.

- Ты не можешь так поступить, - Стайлс повертел головой и на всякий случай придвинулся поближе к парню.

- Это почему?

- Ну, я хороший. И ты меня любишь. Ну, я имею в виду, что меня все любят – я милый, и добрый…

- И очень скромный, - в который раз рассмеялся Луи. – Не столкну я тебя. Ну, не сейчас. Сейчас ты теплый, и скрашиваешь мое одиночество. Лежи, где лежишь.

Паук рукой попытался притянуть Стайлса, но это было не так-то просто и немного (много) неудобно. Тогда он просто положил руку ему на бок, поправляя одеяло. Кудрявый вздрогнул и немного поерзал.

- Господи, - пробормотал Луи. – Да не дергайся ты. И так тесно. Лежи, говорю тебе, наслаждайся, пока дают.

Гарри вздохнул. Луи прикрыл глаза и наклонил голову – ту же уткнулся лбом в грудь кудрявого. Сказать, что было уютно, значило не сказать ничего.

- В твоей комнате темно.

- Логично, у нас ведь не включен свет.

- Нет, я имею в виду, что тона темные. В моей можно и ночью что-нибудь разглядеть, но у тебя очень темно, и ничего, кроме больших очертаний, не видно.

- Ты и мое лицо не видишь?

- Только ощущаю.

- Поэтому постоянно вздрагиваешь?

- Наверное, да. Это получается рефлекторно.

Луи ткнулся носом вперед – в футболку Гарри.

- Зачем ты это сделал?

- Не знаю.

Кудрявый рассмеялся. Паук чувствовал, как его грудь как будто глубоко вибрирует.

- У тебя сердце часто бьется. Я чувствую своим лбом.

- Да? Это лучше, чем оно не билось бы совсем.

- Конечно, лучше.

Стайлс положил одну руку вдоль руки Луи на своем боку – создать лишнее тепло. Не лишнее, конечно, но тепло.

- Гарри?

- М?

- Как ты зашел?

- Там было открыто.

Паук подскочил и полу-поднялся, опираясь на руки. Сердце ухнуло куда-то вниз к желудку. Неприятное и будто бы вязкое волнение тут же сменило умиротворенное спокойствие.

- Открыто? Входная дверь была открыта?

- Ну, да.

Гарри непонимающе смотрел на Луи. Томлинсон сглотнул.

Паук перекувыркнулся через кудрявого и подскочил к комоду. Если Сьюзен нужно было что-то в его квартире, кроме как подействовать парню на нервы, то это могла быть только одна вещь. Одно существо. Про себя шатен молился, чтобы он ошибся.

Луи достал со стаканчика карандаш и буквально упал на колени. Вытащил самый нижний ящик комода, вываливая все содержимое – в виде носков – на пол. Он острием нажал на угол нижней опоры отсека. Второй дно отъехало, открывая скрытое пространство.

Гарри смотрел, полу-повернувшись, затаив дыхание.

Паук вырвал второе дно. Он перебрал лежащие там бумаги – сведения, которые собирал о Питере Паркере в самом начале. Парень перевернул отсек – все листы беспорядочно посыпались на пол. Луи судорожно перебирал их еще раз. Снова заглянул в пустой отсек.